Шипение тут стало громче. Я старалась не слушать и невольно прижалась к Асафу. Все же шариярец получше, чем ползучие гады, все разом взятые. И хоть ни одного я еще не увидела, но чувствовала, что за нами наблюдают миллионы змеиных глаз.
Асаф обнял меня покрепче, не проронив ни слова.
Вдруг из воздуха, прямо там, где перекрещивались светильники, возникла огромная золотая клетка. В такой запросто могло уместиться четыре, а то и пять человек. Толстые витые прутья, словно из черного золота, закрывали что-то ужасное. Я замерла, не в силах двинуться.
Раздалось шуршание, словно огромный змеиный хвост полз по полу. Худые пальцы с невероятно длинными изумрудными когтями сжали прутья. Вытянутые ладони, пальцы, покрытые едва заметной чешуей.
Шипение зазвучало у самого уха. Ужас сковал все тело. Сердце застучало в висках. Секунда — и за решеткой возникло лицо Айшу из Ашша-дер-Шарсы.
И чем больше я на него смотрела, тем отчетливее понимала: Чиу и Пламенный наг солгали.
Глава 15
БАХА-СУР
Да, безусловно, это был наг. Нечеловечески прекрасное лицо, белая, словно дорогой мрамор, кожа. Широкий низкий лоб, брови вразлет. Миндалевидные глаза, полыхающие, словно живые хризолиты. Он смотрел сквозь полуопущенные густые ресницы, и было странное ощущение, что ради нашего же блага полностью не открывает глаз, ибо зеленый огонь может запросто сжечь глупых людей. Длинный нос, узкий острый подбородок, неожиданно чувственные и слишком яркие для мужчины губы. Впрочем, он не человек, поэтому и сравнение с человеческими мужчинами — глупо. Мелкие зеленоватые чешуйки на скулах при попадании света красиво мерцали, словно какой-то безумный гример наложил макияж на лицо находившегося напротив существа. Густые каштановые волосы спускались до талии.
Мощный хвост свернулся кольцами, лишь порой поблескивая в сиянии изогнутых светильников. Широкие обручи из желтого золота, с россыпью красных камней, плотно облегали хвост. Место, где человеческое тело переходило в змеиное, было спрятано под поясом из лоскутков кожи, соединенных между собой изящными цепочками. На предплечьях и запястьях красовались браслеты искусной работы. Что металл, что камни, казалось, жили какой-то своей жизнью, будто в них горели маленькие огоньки. На шее висело плоское золотое ожерелье с огромным огненным рубином.
И пусть это было сказочно красиво, но поразило меня другое. Пламенный наг называл Айшу — мальчик, дитя. Находившийся передо мной наг мог быть кем угодно, но только не ребенком. Слишком широк в плечах, да и мышцы под мраморной кожей отнюдь не хиленькие. А эти светящиеся глаза…
Я сглотнула. Кажется, не совсем уверена, что ему надо покидать клетку. И пусть наг не шелохнулся, но я прекрасно понимала, что стою рядом с чудовищем.
Шумно выдохнув, покосилась на Асафа. Эта скотина улыбалась. Тут же появилось желание хорошенько треснуть его по голове. Ну так. Профилактики ради.
— Ну как, моя прекрасная дева, тебе нравится? — шепнул он, коснувшись губами моего уха. — Знаешь ли, нелегко было раздобыть столь ценный… экспонат.
Я поморщилась. Кажется, наг в клетке куда привлекательнее тебя, парень. Сам-то ты еще тот экспонат, помолчал бы. За спиной раздался смешок Эр-хана. Этот молчаливый спутник, лишь изредка отпускающий замечания, мне что-то совсем не нравился. Однако, сцепив зубы, приходилось его терпеть.
— Легко быть победителем, Ас-саф-ф-ф, когда уверен, что до тебя не могут добратьс-с-ся, — неожиданно прошипел пленный наг.
От его голоса по спине пробежали мурашки. Я подняла голову и встретилась с горящими глазами. Вмиг стало страшно. Бр-р-р, как с такими рядом находиться можно? Вот уж и правда — змея. Хоть и пылает взгляд зеленым пламенем, а кажется, что я стою в ледяной пустыне. От меня не ускользнуло, что Айшу посмотрел на мою руку. Задержал взгляд, но тут же отвел, пока не заметили Асаф и Эр-хан.
Тут же меня обдало жаром, на лбу выступила испарина.
«Приветс-с-ствую тебя, дочь Чиу, — прошелестело в моей голове. — Я рад, что ты приш-ш-шла».
Чудом сохранив невозмутимый вид, я глянула на Асафа и проворковала:
— Мой господин, вы воистину чрезвычайно щедры. Никогда не могла бы и мечтать о таком подарке.
Асаф хмыкнул. Я невинно улыбнулась. Кажется, не очень поверил, однако лесть ему приятна, вон как засветился от удовольствия. Ладно, пусть порадуется мужчина немного, мне не жалко. Главное — отвести все подозрения от меня и заключенного змейса.
— Тебе приходилось такое видеть, не правда ли? — неожиданно спросил Эр-хан, и я скрипнула зубами.
Однако развернулась к нему и снова невинно улыбнулась:
— О, разумеется.
— Где?
— В своих мечтах.
Эр-хан качнул головой и неопределенно глянул на Асафа. Тот только пожал плечами, мол, женщина, что с нее взять. Я же вновь не могла отделаться от странного ощущения, что хорошо знаю Эр-хана.
— Ты слишком горд, — лениво уронил Асаф, и до меня не сразу дошло, что он обратился к нагу. — Давно пора принять, что ты мой раб. И должен выполнять все, что я пожелаю. Все, милый мой, ты слышал?
В голосе властелина Шарияра появились какие-то мерзопакостные нотки, и мне тут же захотелось вытереться, будто на кожу налипла болотная тина.
Хвост Айшу молниеносно ударил по витым прутьям. Грохот заставил меня невольно отпрыгнуть назад. Асаф не отреагировал, лишь громко расхохотался, продолжая в упор смотреть на нага.
Синие глаза шариярца смотрели в зеленые. Красивые губы исказила усмешка.
— Тебе еще многому нужно научиться. А пока…
Обняв меня за плечи, Асаф потянул за собой к выходу. Я благоразумно молчала. Лишь украдкой бросила взгляд на стиснувшего от ярости зубы Айшу. Мельком заметила, что Эр-хан замешкался. А также — вот уже неясно — в карих глазах на секунду промелькнула жалость. И явно не ко мне и не к Асафу.
Назад добрались быстро. Властелин Шарияра, кажется, совершенно потерял ко мне интерес. Не пытался ни поцеловать, ни затискать. Странно. Правда, я не особо расстроилась. Было о чем подумать. Когда мы прибыли, меня тут же сдали на поруки Фариду. Тот, не говоря ни слова, потянул меня в комнату. По дороге меня встретила Лелаб. Внимательно оглядев с ног до головы, только выразительно хмыкнула:
— Детка, зайди на кухню. Пусть кухарка нарежет тебе лимончик. А то твое румяное личико сияет удовольствием до неприличия.
— Непременно, — буркнула я.
Впрочем, не стоило даже рассчитывать, что никто не заметит, что у меня были утехи с Асафом и прошли они просто замечательно. Главное — больше ни на кого не наткнуться из гарема развратного шариярца.
Минуло три дня. Уроки с Кшарией проходили все так же. Только теперь в медитации я не дотягивалась до Чиу, а видела танцующих красавиц. Поначалу испугалась до одури, но потом поняла, что это даже лучше. Запомнила особо красивые движения и тренировалась в своей комнате. Слава всем богам, и нашему, и всей орде Азулу, что с гибкостью у меня порядок, а значит, не опозорюсь.
