– Не стоит, фру Анника, – остановила я женщину, – справимся.
Открутить кран и включить воду мы в состоянии и без чужой помощи.
Экономка показала нужную дверь. За ней была не просто огромная ванна, а бассейн. Открыли кран и ждали пока она наполнится хотя бы до середины. Аманда, не глядя и не разбирая запаха, бросила в воду шарики, пена запузырилась, стреляя водой. Дождались, переглянулись и, скидывая одежду, бросились туда вдвоем. Фыркали, кидались пеной, уходили под воду и щекотали друг друга за пятки.
– Никогда не думала, что принимать ванну вдвоем так весело, – сообщила подруга, пока я намыливала ей голову, – у тебя есть сестра?
– Нет, – мыло пенилось плохо, и я даже устала, – но у меня была подруга. Мы иногда устраивали что-то подобное. Даже не верится, так давно это было.
– Где она сейчас?
– Она погибла. Ее застрелил любовник. Давид Лерой, сын герцога Сид-Адер.
– Ты поэтому убежала с юга? Ты видела убийство?
– Да.
– Прости, я не хотела тебя расстроить, – обернулась ко мне Аманда.
Волосы ее красным ореолом растеклись вокруг головы.
– Я давно смирилась с потерей. Иногда мне кажется, я приношу близким одни несчастья. Молю святую Амелию, чтобы они обошли тебя стороной. – Она взяла мою руку и прижала к своим губам.
За этим занятием нас и застал Юхан.
Ситуация, что называется, глупее некуда. Я сижу за Амандой, практически обнимая ее сзади, она развернулась ко мне вполоборота и целует ладонь. При этом обе мы абсолютно обнажены.
– Две порочные русалки, – Мэнди захихикала.
Опять не уследила за словами. Нырнула под воду. Все это плод вашего больного воображения, гер адмирал. Когда вынырнула, его уже не было:
– А даже если бы мы и были жрицами однополой любви, какого демона он забыл в нашей ванной?
– Ник, думаю, это его ванна. Фру Анника решила форсировать события. То, что мы пойдем купаться вместе, ей не пришло в голову.
– Тогда мы тем более не виноваты.
– Определенно, – и мы продолжили купание. На этот раз намыливали меня.
Большое, во всю стену, зеркало отразило пунцовую экономку. Процедуры были окончены, я стояла в большом полотенце и размышляла о бренности жизни. Надеть на чистое тело грязный костюм или пробежаться по коридору в таком виде? Склонялась ко второму варианту, хозяина дома нам больше нечем удивить.
– Фрекен, в доме нет женской одежды. Завтра утром доставят все необходимое, а пока вы можете выбрать что-то из этого. – Она поклонилась, при этом избегая смотреть нам в глаза.
Мэнди выбрала синий шелковый халат, он был мужским и, вероятно, коротким, но на ней смотрелся как вечернее платье. Я взяла второй халат, бордовый, длинный – он волочился по полу – и широкий – завернулась дважды.
– Я пойду к себе, заплету косу, – чмокнула меня в щеку Аманда и убежала.
Не хватало только тапочек, не надевать же сапоги? Пока я раздумывала, как позвать фру Аннику и попросить тапки, зашел невозмутимый адмирал.
– Меланика, спускайтесь. Роланд ждет вас внизу.
Как, уже? Я запаниковала, не спросила про эти демоновы тапочки и пошла за Юханом вниз босиком.
Мы спустились, пол был настолько холодный, что мне пришлось позвать ирбиса, чтобы хоть как-то согреться. Да и само его присутствие успокаивало.
Роланд стоял у окна. Знакомый наклон головы, те же волосы, фигура, даже руки он держит так же. Сердце забилось сильнее. Святая Амелия, пусть случится чудо, пусть будет как в сказке – и Элиас окажется спрятанным от всего мира наследником!
Но чуда не произошло. Молодой мужчина, с характерными роду чертами, шел мне навстречу. Он был очень похож на молодого Белами, и все же это был не он. Я привычно взяла себя в руки, теперь мысленно выть от боли и при этом улыбаться во все тридцать два зуба стало для меня почти нормой.
А внутри рушился хрустальный замок надежды, я чувствовала, как эти осколки впиваются в оголенные нервы, прямо под кожей.
– Ваше величество, позвольте представить, фрекен Меланика. – Интересно, почему без фамилии? – Оставляю вас.
Юхан поклонился суверену и ушел. Роланд первый приветственно кивнул.
– Ваше величество. – Я присела в реверансе; с учетом того, что на мне был мужской халат, это выглядело нелепо.
– Очень рад. – Я посчитала дань этикету отданной и выпрямилась.
– Невероятно, – да уж, я вся такая невероятная, – я думал – это глупый розыгрыш, – гер Юхан умеет шутить? Страшно представить.
– То, что мне рассказали, правда? Вы действительно участвовали в войне?
– Я полевой медик, сир, это – моя работа. – Я пожала плечами.
– Как Саомарские власти могли допустить это?!
От такой перемены тона я вздрогнула. Фамильный нрав, что поделать.
– Почему принцесса Нордин лично выносит раненых с поля боя?!
– Да я вроде как не принцесса, – попыталась я оправдаться.
– В таком случае я, верно, не король? – Он поднял бровь.
– Ну, тут уж вам виднее, – буркнула совершенно растерявшаяся я.
– Я не знаю, мне плакать или смеяться, посадить вас в башню под замок или наградить?
– Нет, в башню я точно не хочу. – Наша беседа была похожа на разговор двух сумасшедших. – Согласна на алмаз размером с куриное яйцо. – Помирать, так с музыкой!
– Я готов отдать полмира, лишь бы вы не исчезли как видение, которое так долго ждешь, что оно чудится тебе на каждом углу. – Он подошел ближе и опустился передо мной на колени.
Стою босая, в мужском халате, хорошо после ванны, на лбу все-таки выросла шишка, а передо мной, как перед идолом, склонилось первое лицо огромного королевства.
Северяне совершенно точно не в себе, и король у них такой же.
– О, еще один псих?! – с чувством, громко сказала Аманда.
Не осталось никакой надежды, что он не услышал.
– Не переживай, друг, Ника и тебя благословит на смерть или еще на что-нибудь, на что вы там просите королей благословить? – хлопнула она Роланда по спине.
Плечи мужчины затряслись, я попыталась глазами выразить всю степень идиотизма происходящего, на что она выдала:
– Ник, у тебя тик? – Нас прямо сейчас с позором выгонят из страны, это в лучшем случае.
– Думаю, ваша подруга пытается намекнуть, что вы говорите с королем Такессии. – Он развернулся к Аманде.
– Ой! – Она спрятала руку за спину, пошла красными пятнами и, опустив рыжую головку, встала за мной.
Босые ножки обольстительно выглядывали из-под халата. То, как ярко зажглись глаза Роланда при взгляде на подругу, нельзя было не заметить. И вот это напугало по-настоящему.
