– Не узнаю тебя, Лоркан. Никак ты вдруг решил позаботиться еще о ком-то, кроме себя?
Лоркан был внебрачным ребенком и слишком рано познакомился с улочками бедняцкой части Доранеллы, на которых и вырос. Заботиться о других ему было не свойственно. Рован не питал сострадания к тяжелому детству Лоркана. Лишив его семьи, Хеллас щедро вознаградил своего любимца.
Услышав эти слова, Лоркан плюнул на крышу.
– Я собирался предложить тебе маленькую услугу: отвезти твое тело на Вендалин и похоронить в горах, рядом с Лирией. Конечно, после того, как все Ключи Вэрда окажутся у меня. Но теперь ты останешься гнить здесь. Вместе со своей красоткой-принцессой.
Напоминание о могиле в горах было как удар ниже пояса. Рован сдержался и лишь спросил:
– Это угроза?
– С чего мне угрожать? Если вы и впрямь что-то задумали, я не стану ее убивать. Она и сама прекрасно шею себе свернет. Или король наденет на нее каменный ошейник, как своему сынку.
У Рована от ужаса все внутри перевернулось.
– Лоркан, думай, что́ говоришь.
– Могу поспорить: Маэва предложила бы за нее хорошие деньги. А если в придачу еще и Ключ Вэрда… Ты не хуже меня представляешь, как возросла бы сила и власть Маэвы.
Это было еще страшнее, чем мертвая Аэлина. Аэлина порабощенная. Послушная служанка Маэвы. Оружие с безграничными возможностями и вдобавок – наследница Мэлы Огненосицы. Никакая сила в мире не смогла бы остановить такую Аэлину.
Лоркан видел замешательство Рована, сомнение в глазах бывшего соратника.
– Принц, ты меня знаешь. – Лоркан разжал пальцы. На ладони блеснуло золотое кольцо. – Ты знаешь: я – единственный, кому по силам разыскать и уничтожить Ключи Вэрда. Пусть твоя королева занимается армией, что собирается на юге. А Ключами займусь я.
Лоркан протянул Ровану кольцо:
– Что бы ни замышляла твоя Аэлина, эта штучка ей очень пригодится. Иначе можешь с нею попрощаться.
Глаза Лоркана были похожи на две черные льдинки.
– Мы все знаем, как здорово ты попрощался с Лирией.
– Поклянись, – потребовал Рован, снова сдерживая гнев.
Лоркан улыбнулся, зная, что победил.
– Поклянись, что это кольцо дарует защиту от валгских демонов, и я отдам тебе Ключ, – сказал Рован, доставая из кармана амулет Оринфа.
Лоркан впился глазами в амулет, чуя его древность и странную силу. Блеснуло лезвие кинжала. В воздухе запахло кровью Лоркана. Лоркан поднял сжатый кулак.
– Клянусь своей кровью и честью, что не обманул тебя. Сила этого кольца подлинная.
Кровь Лоркана падала на крышу, капля за каплей.
Пусть Лоркан и мерзавец, однако Рован не помнил случая, чтобы он нарушил клятву. Он ценил в себе и других лишь одно – верность данному слову.
Пролетев в воздухе, кольцо и амулет поменяли владельцев. Поймав кольцо, Рован быстро спрятал его в карман. Лоркан смотрел на амулет и хмурился.
Ровану хотелось замереть, но это было бы подозрительно.
Наконец Лоркан надел амулет и спрятал его под рубашку.
– Вы все погибнете. Или из-за своего замысла, или из-за грядущей войны.
– Ты уничтожишь этот Ключ, потом найдешь и уничтожишь другие. И никакой войны, – возразил Рован.
Пустые надежды.
– Война все равно будет. Ее уже не предотвратить. Жаль, что это кольцо не убережет вас. Ваши трупы вывесят на стенах замка.
Рован отчетливо увидел страшную картину. Хуже всего, что картина не была придуманной. Рован уже лицезрел подобное. Творил собственными руками.
– Лоркан, что с тобой случилось? Что изменилось в твоем никчемном существовании?
Рован никогда не расспрашивал Лоркана обо всех обстоятельствах его жизни. Зачем? Прежде Рован всласть поиздевался бы над жалким глупцом, дерзнувшим бунтовать против их королевы.
– Лоркан, ты же лучше, чем стараешься казаться.
– Я действительно лучше. Я по-прежнему служу своей королеве, даже если она этого не видит. А вот как назвать того, кто покинул королеву, едва одна милашка раздвинула свои ножки?
– С меня довольно!
Но Лоркана на крыше уже не было.
Обождав несколько минут, Рован спустился вниз. Его пальцы продолжали теребить кольцо.
В спальне он застал проснувшуюся Аэлину. Окна были плотно зашторены.
– Ну как? – шепотом спросила она, когда Рован лег рядом.
Фэйские глаза прекрасно различали во тьме. Рован увидел протянутую руку Аэлины. Он положил кольцо на ее испещренную шрамами ладонь. Аэлина надела кольцо на большой палец, затем пошевелила кистью и нахмурилась, когда никаких чудес не произошло. Рован едва удержался от смеха.
Они легли лицом друг к другу.
– Представляю, как взбеленится Лоркан, – сонно произнесла Аэлина. – Откроет он амулет, увидит в нем черное кольцо мертвого гвардейца и поймет, что это искусная подделка.
Демон прорвал все оставшиеся преграды между их душами, словно те были бумажными. Остался последний – маленькая, тонкая оболочка его личности.
Он не помнил, когда бодрствовал, спал, ел. Он крайне редко ощущал себя в своем теле, смотрел через свои глаза. Это случалось, лишь когда демон-принц пировал на страхах узников в подземелье. Тогда демон позволял и ему напитаться страхами и мучениями обреченных. В эти редкие мгновения он возвращался в свое тело.
Тот день был еще большей редкостью. Его тело почти принадлежало ему.
Какой день?
Он не помнил времени, когда демона не было бы внутри его.
И тем не менее…
Манона.
Женское имя.
«Не думай о той ведьме. Не смей думать о ней». Демон ненавидел это имя.
Манона.
«Довольно. Мы не вспоминаем о них – жалких потомках наших королей».
О ком не вспоминаем?
«Вот так-то лучше».
– Ты готов к завтрашнему дню? – спросила Аэлина.
Они с Шаолом стояли на крыше ее жилища и смотрели на стеклянный замок. Закатное солнце делало его золотистым, оранжевым и рубиново-красным, словно здание уже пылало.
Шаол молил богов, чтобы тому не пришлось запылать на самом деле. Но кто знает?
– Готов… насколько возможно.
Совсем недавно Шаол пришел к Аэлине, чтобы в последний раз обсудить и согласовать завтрашние действия. Но вместо этого она позвала его на крышу.
Аэлина была в белой рубашке явно с чужого плеча, заправленной в облегающие коричневые штаны. Ее волосы разметались по плечам. Более того, она была босой. Что подумали бы подданные о босоногой королеве?
