– Головорезы, – мрачно ответила Аэлина.
– Видно, они тебе наступили на любимые мозоли… Шестеро непревзойденных… – Эдион затаил дыхание. – На привалах, у костра, мы часто рассказывали истории об их битвах, подвигах и приключениях.
Аэлина шумно выдохнула:
– Только прошу тебя, воздержись от восторгов, когда его увидишь. Испортишь мне придворного. Я потом вообще не смогу с ним нормально спорить.
Эдион вдруг задумался: а что он скажет этому великому воину? Хотелось сказать так много. Прежде всего, выразить свое восхищение. Это проще всего. Потом – поблагодарить его за отменную выучку, которую прошла Аэлина. Тоже несложно. Дальше начинались вопросы. Войдя в состав ее двора, какого отношения к себе ожидал Рован? Потребует ли фэйский принц, чтобы ему приносили клятву на крови? И еще… Эдиону инстинктивно захотелось оградить Аэлину от такого придворного.
Рен – тот уже знал, что право клятвы на крови от рождения принадлежит Эдиону. Об этом знали все их террасенские сверстники. Значит, как только Рован появится на континенте, нужно деликатно объяснить ему, что к чему, и удостовериться, что он это понял. Здесь не Вендалин, где воины приносили клятву на крови по первому требованию их правителя.
С тех пор как Брэннон основал Террасенское королевство, короли и королевы выбирали только одного придворного, который приносил клятву на крови. Обычно это происходило во время коронации или вскоре после нее. И пока король или королева правили, других приношений клятвы на крови не было.
Эдион не собирался уступать свою привилегию никому, в том числе и легендарному принцу-воину.
Они сделали еще один круг по крыше.
– Как бы ты ни рвался в Террасен, нам придется задержаться здесь, – довольно резко сказала Аэлина. – Тебе нужно полностью окрепнуть, чтобы в пути ты не был обузой ни себе, ни другим. А сейчас наша главная задача – изъять у Аробинна амулет Оринфа.
В мыслях Эдион уже не раз устраивал охоту на бывшего хозяина Аэлины. Он представлял, как под пытками заставит этого мерзавца сказать, где спрятан амулет. Однако эту игру Аэлина строила по своим правилам. В конце концов, она лучше знала особенности Аробинна.
Как бы Эдион ни храбрился, его здоровье пока никуда не годилось. Первые дни ноги отказывались его держать. Он даже толком помочиться не мог. Аэлине пришлось ему помогать. Эдиону было настолько стыдно, что он никак не мог заставить проклятую мочу вылиться из него. Аэлине не оставалось иного, как затянуть похабную солдатскую песню, где рассказывалось о подобных трудностях.
– Дай мне еще пару дней. Я окончательно окрепну и помогу тебе с поимкой демона.
Вспыхнувший гнев был как удар наотмашь. Эдион стиснул зубы. Предводитель ассасинов обрекал Аэлину на чудовищный риск. Казалось, ее жизнь и судьба Террасенского королевства были для Аробинна всего лишь игрушками.
Но Аэлина… согласилась на эту сделку. Ради него.
Эдиону снова стало трудно дышать. Сколько еще шрамов добавится из-за него на ее красивом сильном теле?
– Охотой на демона займусь я одна, – заявила Аэлина. – Ты со мной не пойдешь.
– Обязательно пойду, – с мальчишеским упрямством возразил Эдион.
– А я говорю, не пойдешь. Во-первых, ты слишком узнаваем.
– Хватит с тебя единоличных подвигов.
Аэлина долго смотрела на брата, словно оценивая все его сильные и слабые стороны.
– Ладно, – наконец согласилась она. – Возьму тебя.
Эдион облегченно вздохнул. Напряжение сменилось усталостью.
– А после этого… после поимки демона, после возвращения амулета… мы освободим магию?
Аэлина кивнула.
– У тебя, наверное, уже есть замысел?
Новый кивок.
– Может, поделишься с братом, хотя бы и двоюродным?
– Не сейчас, но скоро.
«Боги, помогите мне», – мысленно взмолился Эдион.
– Значит, когда ты осуществишь свой удивительный таинственный замысел, нас уже ничего не будет держать в этой дыре, и мы отправимся в Террасен.
Ему не хотелось спрашивать про Дорина. Эдион хорошо помнил, сколько душевной боли принесла Аэлине встреча с одержимым принцем. Но если ей помешали расправиться с этим демоническим вместилищем, он с удовольствием поможет сестре. Убийство Дорина не доставит ему никакого наслаждения. Возможно даже, капитан его за это убьет. Благополучие Террасена стоило того, чтобы отсечь Дорину голову.
– Да, мы отправимся в Террасен, – сказала Аэлина. – Но у тебя всего один легион.
– Найдется немало желающих сражаться за наше дело. Поднимутся и другие края, если ты бросишь клич.
– Это мы с тобой обсудим потом.
Эдиону пришлось снова себя обуздывать.
– Нам обязательно нужно попасть в Террасен еще до конца лета. Сама знаешь: осень там коротка и снег часто выпадает за одну ночь. Опоздаем – застрянем здесь до весны.
Аэлина рассеянно кивала. Вчера, по просьбе Эдиона, она отправила письма Рену, командиру Беспощадных и нескольким правителям Террасена, оставшимся верными родине. Письма призывали объединяться и предостерегали тех, кто обладал магическими способностями, советуя последним залечь на дно. Эдион мало рассчитывал на отклик правителей. Все они были старыми, опытными хитрецами. Вряд ли поторопятся исполнять приказы, исходящие от их королевы. Однако попробовать стоило.
Чувствуя, что Аэлина не настроена сейчас говорить об этом, Эдион пустил в ход последний довод:
– На вооружение и содержание армии нам понадобятся деньги.
– Знаю.
Это не ответ. Эдион зашел с другого бока:
– Даже если люди согласятся сражаться ради чести родины, ряды солдат будут быстрее пополняться, если мы сумеем им платить. О вооружении и содержании я уже сказал. На голодное брюхо много не навоюешь. Это я тебе по собственному опыту говорю.
Эдион вспомнил, как год за годом он вместе с другими командирами Беспощадных ходили по тавернам, собирая деньги на содержание легиона. Плакать хотелось, видя, как последние бедняки бросали в миски для пожертвований свои монеты, заработанные тяжким трудом. Он смотрел на их изможденные, покрытые шрамами лица, где живыми были только глаза. И в тех глазах светилась надежда.
– Адарланский король разграбил нашу казну. Это было одной из первых его забот после вторжения в Террасен. Деньги, на которые мы можем рассчитывать, поступают из пожертвований. Суммы невелики. И еще – адарланские подачки.
– Вот тебе еще один способ управления захваченным королевством, – тихо сказала Аэлина.
– Наш народ ужасно обнищал. Многие просто не сводят концы с концами. Где уж там платить подати.
– Я не стану увеличивать подати ради сборов на войну, – отрезала Аэлина. – И брать займы в других королевствах тоже не стану. Сам знаешь, на каких условиях ссужают деньги нищим.
