Я весь внимание.
– Первое лекарство было хорошее, свежее.
– Я и не сомневался.
– А я вот даже очень. Второе – оно все уже разошлось, поэтому хотелось бы уточнить, когда и сколько.
О, сам бы знать хотел.
Говорю: – К концу недели будет упаковка точно. Я договорился 12 флаконов не по десять, – он кивает.
– Да, у энерджазинов по столько и, может, больше, но пока не уверен. Много, как мне сказали, конкурентов.
О как! Лекарство – и на сторону идет.
– Ну сами понимаете, товар-то ходовой.
– Да, действительно, ладно, хорошо.
– Как твоя учеба протекает? Я слышал, что родители наняли репетиторов. Я могу тоже помочь, если есть желание.
– Спасибо, пока хватает, от одного я уже отказался.
– Почему?
– Понимаете, по руси мне, думаю, поможет Марти, там не очень сложно. – Он кивает, соглашаясь с этим. – А с математикой – Натали Сергеевна – она учительница хорошая, правда строгая. – Надо же все подозрения снять. – Но учит хорошо, у меня уже есть успехи, а учитывая, как я отставал раньше, и немалые, думаю.
– Это хорошо, понимаешь, мальчик мой. Ничего, что я так?
– Да нет, я же мальчик и есть, – вежливо киваю ему в ответ.
– Ну хорошо. Так вот, понимаешь, наше дело в торговле – хорошо считать проценты прироста, разницу между покупкой и продажей. Бывает, на медяшку ошибся, злот потерял, а если на две, поэтому это все очень серьезно, понимаешь меня?
– Да, я согласен.
– Вот и хорошо. Деньги надо.
– Нет пока, только за мебель.
– Это я рассчитаюсь завтра и сам, потом отдашь, как договорились. Ну все, иди.
Выхожу.
– Ну как? – Марти подлетает.
– Что как?
– Ну вы же про мебель говорили.
Вот женщины, как он правильно рассчитал весь разговор, что значит – давно семейный человек, мне у него учиться, учиться и учиться.
– Да вот, обсудили, он доволен.
– А ты?
– Ну и я, только все равно в спальню тот диван был бы лучше. Конечно, конечно, дорогая, как скажешь, – привыкаю потихоньку, пока чуть смешно, но посмотрим, так и привыкну и там…
– Все подобрала?
– Да, даже загрузили, ой, там столько всего, надеюсь, Валери еще не отпустила Катола.
– Да, бедный Катол, мне его уже жалко.
– Не отпустила, он только глянул.
Да хозяйка, непременно хозяйка. Как награда, сказали, что обратно уедет на паровичке. Он очень обрадовался, будет потом хвастать всем, это здесь пока редкость, вроде нашего полетать на личном самолете.
Спустились вниз на кухню, Валери приготовила себе и нам поесть, встала, когда мы зашли. Говорю: садись ты, ешь, ешь, мы поговорим потом. Марти поставили травяной чай, кофе хватит уже, а то это дорого все же. Пока Валери ела, просто сидели, репликами перебрасывались. Потом стали разговаривать. Я сам Валери налил чай, Марти только взглянула на это удивленно.
Стал объяснять.
– Понимаете, девушки, мы здесь будем жить долго, не всю жизнь, надеюсь, но как получится. Поэтому я предлагаю как-то наладить наш быт. Понимаешь, Валери, ты дворянка, у тебя проблемы, но это решаемо, и мы здесь тоже все дворяне. Поэтому когда нет никого, не надо вот так тянуться. Могу я налить чай, взять тарелку, чашку, я возьму и Марти так же. Согласны? – Валери кивает, Марти смотрит задумчиво. – Э, это правильно, дворяне все одинаковые, – смотрю на Марти, – завтра ты можешь оказаться на ее месте. Мы одного сословия, просто кому-то повезло в жизни больше, кому-то меньше.
Вроде, поняла, потом объясню лучше, если что, сидим пьем. Говорю: занимайтесь, я поработаю пойду, вижу, смотрят удивленно.
Но ничего, ушел наверх, не остановили. Сортирую вещи, передвигаю стол – не нравится, как стоит. Заходит Марти:
– Не помешаю?
– Нет, заходи.
– Ты сказал, что поработаешь. А что будешь делать?
– Ну сейчас порядок наводить, потом немного посчитаю.
– Это математику, делать уроки будешь, да?
– Нет, это бюджет семейный и баланс, приход-расход, уроки я и с тобой могу поделать, понятно?
– А да, это я поняла, я это пошла… извини меня.
Она свалила, а я задумался: чего это она, странная какая-то реакция. Надо поинтересоваться, с одной стороны, хорошо, с другой, непонятно, надо выяснить причину ее такого, прямо скажем, довольно непонятного поведения.
Разложил записи, счета, книги, пока учебники, потом видно будет. Полки надо заполнить. Эти флаконы, черт, надо работу свою делать, Видэл уже давит. Делю пополам, в два флакона затравку и один накачиваю энергией.
Хорошо уже получается. Сужу по себе: небольшая слабость, правда прогресс, потом замечаю даже, как от меня дымка идет, правда скорее в воображении, но все же раньше и такого не видел, просто хотел, чтобы было, и все. Сейчас как-то замечать стал, расту, однако. Посидел. Написал пару цифр. Для вида задумался. Пора спать, что-то устал я.
Вышел в коридор, прошел в комнату. Сидит, вяжет, меня ждет. Зашел, что-то не в порядке.
– Я поговорить хотела.
– Говори. – Киваю, соглашаясь, что поговорить действительно надо.
– Почему ты Валери сказал, что она не должна вставать, когда мы приходим, и почему я должна подавать, а не она? Я ее наняла, и она платит вот за жилье нам этим. Скажи, ведь так, я же правильно все сделала, а, почему, Витоли?
– Хорошо, первое – она дворянка. Это наше сословие. Унижая своих, унижаешь себя. Учила кодекс?
– Но ведь это ее рабо… служба, извини, и что она ее выполняет, за это она получает.
– К ней претензии есть?
– Нет, конечно. – Марти не понимает.
– Значит, она работает хорошо.
Марти на слово «работа» морщится, но мне в этом пофиг и мы дома, буду я еще слова подбирать.
– Второе: сколько она получает?
– Да, она живет у нас, – опять Марти про деньги.
Ладно, не понимает по-человечески, будут ей значит деньги.
– Хорошо, мы согласились ее поселить за 20 злотов. За сколько у Кастело работает на кухне эта Ми…
– О…, она получает 50 злотов… – Марти довольна, что она цифры хорошо знает и запоминает.
– И этот, что дрова носил?
– Э… сорок злотов, но еще… ого, это получается, мы ей еще должны, что ли? Считает про себя. – Это двадцать или даже тридцать злотов.
– Нет, это получается, что она не должна бегать за тобой. Конечно, если тебе нравится, что около тебя крутятся слуги, я ничего не имею против, но дополнительные тридцать злотов ты, конечно, изыщешь сама для нее, ладно.
