– И о чем поговорить хочет молодой человек?
Мое предложение было простое, сначала я хотел у него скупать просроченные лекарства. Потом передумал: а зачем?
На первое время я найду сам. Потом он уже сам мне будет их давать на сдачу. Поэтому не стал усугублять, меньше знает, крепче спит.
Мое предложение, когда я ему предлагал лекарства по пять, натолкнулось на вопрос: «Откуда?».
Сразу объяснил: контрабанда. Откуда – не знаю, и особо выяснять не собираюсь, и вам не советую. Он только хмыкнул на это.
Обещают первую партию – десять флаконов. Пойдет, будет еще, нет, значит нет.
Долго торговались о прибыли. Сначала он и слышать ничего не хотел о половине, как минимум ему 90 процентов, потом, вроде, на 80 соглашался…
Потом уперся в трудности, что один, два, три флакона он продаст своим – это не проблема, а как, если больше?
Долго сидели с ним, не находя приемлемого решения.
Все упиралось в эти долбаные энерджазинские пояски гарантии. Такие тонкие пояски вокруг флакона и еще через пробку крест-накрест, не тронув какие, нельзя открыть флакон, а на пояске написана дата – до какого он годен и дальше все. Переписать дату невозможно, любые чернила на этой с виду бумаге оставляют страшные разводы, и вдобавок она начинает размокать даже от одной капли и рваться.
Вообще защита от подделки выполнена на самом высоком уровне. Уже почти отказался от своей затеи, и тут пришла мысль.
– Оптовые поставки если? – спросил я. – Как вы поставляете в больницы и госпитали или что здесь?
Он объяснил:
– Они берут много, сразу по две или три упаковки.
Это мысль, мы делаем свою упаковку. Не энерджазинов, а именно свою. Бумажную коробку и по бокам полоски обычной бумаги с печатью аптеки и все. На каждом пузырьке ничего нет, это оптовая поставка с одной датой. Поэтому ничего нет, когда много одинаковых, это не вызывает подозрений. Мысль требовала обдумывания, и по количеству выяснилось, в упаковке должно быть 12 флаконов, у энерджазинов двенадцатиричная система счета.
Там все по двенадцать или по шесть, если половина, но это редко.
Решил, хорошо, пусть будет 12 флаконов.
– И когда можно рассчитывать? – это уже мой новый деловой партнер.
Говорю:
– Ну или в восмицу, или уже в понедельник – это вам выбирать.
Он говорит:
– Хорошо, я передам через Марти, – вот хитрый жук.
На этом и договорились. Мой товар – его коробка, цена пять злотов пополам. Как выяснилось, по пять они и берут на таможне в порту.
– Почему такой большой навар? – я спросил.
Он сначала не понял, о чем речь, здесь принято говорить «прирост».
Объяснил:
– А знаешь, сколько выбрасываем просрочки? Брать сколько надо – этого никогда не узнаешь, а не хватит, потеряешь лицо. Поэтому всегда берут больше и теряют, как обычно.
Он горестно вздохнул, а я потер руки, мысленно только, конечно. Помыслил и сказал: «Можно еще я буду забирать просрочку?».
– Зачем тебе она? – подозрительное выражение лица.
Он опять подозрительно прищурился на меня.
– Понимаете, я, – вот торгаш, всех подозревает, – разговаривал, ну слухи. Но я хочу попробовать. Вода в этих флаконах особая, хоть уже и нет лечебного эффекта, но если пить чай, ну мне это сказали, – смущаюсь я, типа. Зачастил я: – Вроде, память улучшается.
Он похмыкал понимающе и сказал:
– Ладно, тебе слить воду или во флаконах возьмешь?
– Лучше во флаконах, а то понимаете… – делаю хитрое лицо такого же торгаша.
Он понял: мало ли что туда налить можно. В общем, «доверяй, но проверяй» еще никто не отменял.
Мне осталось шесть пузырьков найти просрочки и все.
А сейчас что там по плану у Марти? Обед, вроде, обещали мне, праздничный, ну-ну, сыр свежий, только завезли… в мышеловку.
Вышел от отца и увидел задумчивое лицо Марти.
– Марти, – говорю, – в чем дело? И пойдем, пойдем, – вытаскиваю ее из аптеки на улицу.
– Скажешь, о чем говорили? – она, с напряжением в голосе.
– Нет, конечно. Если отец захочет, тогда да, а по-другому – извини. Коммерческая тайна. – Придаю солидности лицу.
– О, а ты разве из торговцев? – удивляется на это Марти.
– Почему решила? – спрашиваю, а сам как слон доволен нашим с ее отцом соглашением.
– У папы, у него в шкафу есть папки. Они все подписаны «Коммерческая тайна»
– И ты их читала? – я, уже заинтересованно.
– Нет, я там только порядок навожу, а прочитать нельзя. Там печати на них, нельзя прочитать, чтобы не порвать печать.
– Понятно.
Думаю, в семье доверие есть, но только в плане уборки, а все остальное не для женщин – оно и правильно.
– Я раз, – продолжает Марти, – надорвала одну полоску случайно. Она упала и так получилось, но мне отец ничего не сказал.
– Ну говорю, ты же не читала.
– Да, правда, да и зачем это мне? – машет рукой равнодушно. – Пошли, а то там все остынет.
Обед был не чета моему домашнему. Во-первых, за столом за нами ухаживали сразу двое, один подносил, и служанка следила, чтобы ничего не пролить, и, там, убрать, подать.
Я даже немного застеснялся, а служанка прямо взяла и исчезла, я даже не понял, как и когда. Только кофейник поставила на стол и нет ее уже. Во, сервис – Марти все сама потом мне наливала. Когда налила кофе, уже пошли разговоры, до этого почти и не разговаривали, только жевали, все и правда очень вкусно, прямо тает во рту, дома у меня розалия эта уже достала, хоть и с мясом сможа.
Перешли в ее комнату, большую и светлую, все окна в отличие от моего дома были из белого и прозрачного стекла. Говорила в основном Марти, рассказывала про себя, как она жила, как у нее с подругами, чем она увлекается и что любит.
– Любишь стихи? – решил и я вставить хоть слово, а то и утопит в своих этих женских разговорах ни о чем.
– Да, люблю. – Марти сильно покраснела.
– Хочешь, почитаю? Только это просто стихи, понимаешь? – Специально объясняю, а то знаю я уже эти местные обычаи, спасибо Бригиде Петовне.
Прочел стих о любви – сделал предложение значит. Поцеловали в ответ – все, считай, уже женат. Поэтому сказал: «просто почитаю», как учили в школе, типа предупредил и ни в чем не виноват, если успеешь увернуться, конечно, от поцелуя. Это юморю я так, потому как мандражирую все-таки.
– Хорошо, – говорит, – я поняла. – Марти – мне: – Читай, пожалуйста.
Заметив в одноклассниках однажды,
И Твой образ милый покорил меня.
Ты как бутон цветущей розы
И нежный аромат цветка.
Ты так красива, слов не хватит рассказать про это,
Стихов не перечесть о прелести твоей.
Ты стала для меня принцессой,
И стих про это в твою честь.
Увиделся с тобой я у фонтана,
Ты светом озаряла все вокруг.
И звезды в небе темном затмевала
Красой божественной своей.
Что я могу сказать тебе?
Желаю стать я другом самым-самым.
Дарить добро, заботу, искренность свою.
Ты для меня принцессой стала.
Я закончил стих, она долго смотрела на меня.
