– А зачем? – Я прикинулся непонятливым.
– Договор Патол не хотел подписывать, он совершеннолетний, и ему уже все равно, а Рица плакала, говорила, что он обещал и что его увезла стража.
– А потом?
– Да живут они вместе, в деревню уехали, Рица прибегала ко мне такая счастливая. Сказала, Патол прощения просил и у них все хорошо, вот я ей даже два платья отдала старых. Они еще хорошие, просто мне не нравятся. Ничего, а? – смотрит с ожиданием чего-то.
– Отдала – молодец, – хвалю я. Вижу, обрадовалась похвале.
– Это, Витоли, а если договор, то уже можно, да, ой, я не. Это, Витоли, если ты хочешь, то я согласна, только мама говорила, что больно будет первый раз, а я боюсь. Правда больно?
– Правда, но не сильно.
– Ты такой умный, ты все знаешь. Я тоже к этой Лирину Синтон ходила, а она такая, ничего мне не дала и сказала, что я маленькая еще и мне рано еще все знать, а вот теперь как, а? Я боюсь.
– Не бойся, глупенькая, – приходится класть ее на диван и целовать. Потом еще, потом и до шейки добрался и глазки и такой симпатичный ее носик. Потом долго целуемся в губы. Она глаза закрывает и чуть вздрагивает: «Как хорошо с тобой, а говорили, больно будет перед этим», – и надолго неподвижно замерла.
Да, этого я не ожидал – вызвать оргазм одними поцелуями.
Она лежит, даже не шелохнется, приходится ее еще долго и нежно гладить.
– Как хорошо, Витоли ты мой любимый, я люблю тебя сильно-сильно.
Приходится и самому говорить. Как противен сам себе становлюсь в этот момент. Черт, хорошая девчонка, но до любви еще семь верст и все пехом.
Навязали, не то чтобы я был недоволен, но оно ведь вот спихнули, а она совсем ребенок и уже ничего не сделаешь, договор сам подписывал.
Лежим, потом выгоняю ее мыться и предварительно показываю, что, где и как. Она идет купаться, и родители тут как тут.
– Почему не сказал, что она приедет? – мать наезжает на меня.
Я развожу руками: а я знал, сам удивляюсь.
– То есть это она сама или прислали? – она продолжает.
Говорит, сама. Я ей верю.
– Хорошо, что будете делать? – отец.
– Сейчас – спать, завтра пойдем квартиру вместе искать будем.
– Может, не будешь? Куда торопиться, а, сын? – отец, видно, чуть с недовольством.
– Не знаю, а чего тянуть, может, еще и не найду, – пожимаю плечами на это.
– Спать вместе ляжете, да? – мама чуть волнуется, видно, за нас.
Хорошо, мать уходит, вижу, отец знак подал, чтобы ушла, мои привычки разведчика – как они выручают и как иногда бывают чуток не нужны или скорее, как сейчас, лишние.
Я понимающе жду.
– Понимаешь, сын, у вас могут быть дети, и, если будет мальчик, его заберут Кастелы. Понимаешь, это не страшно, вы будете видеться, но по закону ваш сын – он будет братом Марти, вот такие дела. Что думаешь делать?
– Папа, я не хочу иметь детей по крайней мере до 21 года. Не надо мне таких проблем.
– Молодец, я это, и хотел поговорить об этом, а то молодежь не думает, а потом знаешь какие проблемы возникают. Этого Кастело можно понять, ему нужен сын, но и тебя я понимаю, это твой ребенок и отдать в чужую семью…
– Да, папа я понимаю.
– Вы это, закрывайтесь ночью, а то мама переживает, и это, звуки всякие понимаешь?
– Не волнуйся, папа, у нее это тихо, вы же ничего не слышали сейчас.
Я молча улыбаюсь.
– Ладно, сынок, пошли мы. Взрослый ты совсем стал, а я и не заметил как-то, – качает головой непонятно чему отец.
Марти вышла из ванной и прошла… проходит в комнату.
– Я пойду.
– Это, а спинку помыть? – Надо же что-то сказать.
– А ты хочешь? – Марти, котенок испуганный. – Можно я в другой раз, а то твои родители… – Котенок совсем сжался.
– Хорошо, я пошел, сиди уже, – да, подколоть не вышло.
Прихожу, читает книжку.
– Что нашла?
– А вот путешествия, у меня такая же, я решила еще почитать.
– Ну читай. Я полежу, хорошо?
Она: – Это, а ты раздетый спишь?
– Ну, это, нет, в трусах, а, а то у нас тогда всю одежду забрали.
– Ладно, то тогда.
Пока раздевался, она отворачивалась, потом долго смотрела, потом краснела.
– Будешь ложиться или посидишь?
– Нет, лягу, – сказала тихо.
Легли, пообнимались, немного поцеловались, и я опять уснул, мне правда неудобно, но я опять уснул первый.
Глава 39
20.03.101 г. Воскресенье
Витоли-Сергей
Проснулся, не сам, меня тормошат.
– Витоли, мне это, надо вот… Витоли-и, – это Марти меня тормошит.
– Что надо? – я никак не пойму спросонья.
– Я хочу, это-о, – Марти мнется.
Спросонья соображаю, чего эта, она хочет, а, в туалет, наверное.
– И что?
– Ну я стесняюсь, там твоя мама уже ходит. – Марти начинает стремительно краснеть.
– Страшная? – я уточняю.
– Хи-хи, – прыскает. – Но я все равно боюсь, ну-у пошли-и, – она канючит мне.
Провожаю, сам захожу на кухню.
– О, ты уже встал, – это мама на кухне удивляется мне раннему.
– Встал как же, разбудили, – бурчу недовольно.
– Что будете? – мама спрашивает.
– Не знаю.
– У нее спросишь. Пусть подходит, – бросает мать уже мне на выходе с кухни.
– Я скажу, – я киваю коридору, но мне пофиг, сплю я еще.
Жду, выходит.
– Кушать что будешь?
– Я это… – Марти стоит опять мнется.
– А, понял, пошли к маме, ей расскажешь, – и не даю слова сказать, веду на кухню.
Я еще поваляюсь, идут они все в баню. Это что, меня каждое утро теперь подымать будут? Не квартира, а общежитие однозначно. Поваляться не дали, пришла, сказала:
– Буду молоко и кашу розалию, только без мяса.
Она с утра не ест много, – мне объяснила. Их, богатых, не поймешь, пошел и я по своим делам.
Пришел, она уже переоделась и бочком, бочком.
– Я на кухню, – она свалила.
Чего это она? А, понял, я же переодеваться буду. Оделся, пошел есть, ох и тяжела ты, семейная жизнь. Поговорили ни о чем, родители посоветовали идти в администрацию по поводу квартиры, там, правда, будет дороже, но они и отвечают за жилье, и не обманут, и договор можно составить, поэтому на первый раз лучше туда.
