Однако и без бумкомбината источников прибыли в регионе, где правил Михаил Владимирович, хватало. Измышляли, что чуть ли не каждое промышленное предприятие в регионе, всякий магазинчик и даже киоск отчисляют ему мзду, так называемую «губернаторскую десятину». Говорили, что он – один из самых богатых людей области, что прокуратура и следственный комитет несколько раз пытались возбудить против него уголовное дело, но их неизменно останавливали мощные ворсятовские покровители, засевшие в Москве.
Не сомневаюсь, что то же, если не круче, можно рассказать о подавляющем большинстве хозяев российских регионов. Я был склонен скорее верить наветам в адрес губернатора, нежели известиям, что он день и ночь радеет о подведомственном ему населении. Во всяком случае, в том, что Ворсятов – человек богатый и может оплатить через своего представителя Вячеслава Двубратова мои услуги, я был уверен.
Тут Валерий Петрович прошлепал на кухню и оттуда позвал меня пить чай.
Я выпил стакан черного вхолостую, а Ходасевич умял добрый кусок торта. Я заметил: «Да, похудение вам, товарищ полковник, явно не грозит». Он ответил поговоркой:
– Пока толстый сохнет, худой сдохнет.
Я поделился с ним своими ближайшими планами. Валерий Петрович покачал головой и прокомментировал:
– Охота тебе, Пашенька, лезть на рожон!
– Все-таки не люблю скрываться и отсиживаться. Только начал сегодня утром и уже устал. Поэтому лучше ужасный конец, чем ужас без конца.
– Как знаешь.
Тогда я набрал номер губернатора Ворсятова со столичным префиксом, который взял в Аленином салоне. Телефон не ответил. Я повторил звонок на другой, сольский номер, который почерпнул в мобильнике убиенного Вячеслава. Снова – бесплодные длинные гудки. Я еще раз попытался, теперь с домашнего Ходасевича. Тот же результат.
Впрочем, он был вполне предсказуем: какой, спрашивается, губернатор станет отвечать на незнакомые номера? И тогда я отправил ему со своего секретного мобильника эсэмэску: «Михаил Владимирович, я знаю, кто убил Вячеслава Двубратова. Я Павел Синичкин, частный детектив, с которым он работал». Через минуту с какого-то совсем третьего номера мне позвонили, и усталый, с нотками державности, голос проговорил:
– Слушаю вас.
* * *
Оказалось, что Ворсятов в настоящий момент пребывает в Москве. Мы договорились встретиться в девять вечера в столичном представительстве Сольской области, что располагалось в центре, и впрямь недалеко (не соврали телевизионщики) от гостиницы «Имперская», в бизнес-центре на Поварской.
Чтобы никого не наводить на мое убежище, я вышел из квартиры Ходасевича, слегка прогулялся по улице Сельскохозяйственной в сторону проспекта Мира и вызвал такси. Пробки вяло текли в противоположную сторону, к области, запруживая эстакаду на проспекте и едва ползущий дублер, – но к центру все неслось. Спустя четверть часа я вылезал в районе Вспольного переулка, с которого начал сегодня свой рабочий день. Много в него вместилось: труп, мой полет из окна, бегство, опрос Зои и Катерины в салоне, обед с Перепелкиным… Сейчас, вечером, казалось, что все это происходило очень давно – и не со мной. День близился к завершению, засияли фонари и рекламы, мимо меня со смехом пробегали отправляющиеся порезвиться молодые красивые люди. Никому не было дела до моих забот.
Перед отъездом я обсудил с Ходасевичем риски, которые таил для меня поход к губернатору. Сошлись на том, что бандитов он на меня натравит вряд ли – в конце концов, я ведь не такой дурак, скажу родным/близким/подчиненным, куда и зачем направляюсь, поэтому ему совсем нелепо будет меня прибивать. А вот ментам областной начальник может сдать меня запросто. Если Ворсятов – точнее, его люди – замешан в убийстве Вячеслава, почему бы ему не завершить перевод стрелок на меня эффектным арестом подозреваемого номер один, а именно – зарвавшегося частного детектива Синичкина?
Никаких полицейских машин – или похожих на полицейские – у входа в бизнес-центр не толпилось. Охранник посмотрел мои документы, сверился со списком, бросил: «На лифт и на пятый этаж».
Никаких указателей, из чего обычный посетитель мог бы понять, что именно здесь находится представительство Сольской области – вывесок и прочего, – нигде не имелось. Впрочем, здесь наверняка не ждали и не встречали обычных посетителей – только важных персон, по предварительной договоренности. На пятом этаже, в просторном фойе, меня встретила безликая секретарша. Я представился, она пропела: «Присядьте, пожалуйста». Нажала на интерком, что-то туда прошуршала полушепотом. Сейчас для полицейских наступал самый удобный момент, чтобы принять меня под белы рученьки. Сердце слегка сжалось.
Явился длинный и важный человек с непроницаемым лицом. Подошел ко мне.
– Пожалуйста, оставьте свой мобильный телефон, – и протянул корытце, наподобие тех, что используют в зоне безопасности аэропортов. Я положил туда свою «левую» трубку. – Холодное, огнестрельное оружие при себе имеете?
– Никак нет.
– Позвольте.
Равнодушными и ловкими пальцами он ощупал меня всего, от щиколоток до подмышек – но почему-то мне показалось, что он ищет орудия, предназначенные не для смертоубийства, а скорее для компромата и шантажа: диктофон, «жучок» или еще один сотовый. Почему-то этот обыск меня успокоил, и я поверил, что арестовывать меня никто не будет – во всяком случае, не здесь и не сейчас. Наконец, выдержав в приемной минут пятнадцать, губернатор через секретаршу пригласил меня войти.
Ворсятов сидел за обширным, антикварного вида столом. Выглядел он (губернатор, а не стол) весьма внушительно. Первое впечатление было: богатый, чрезвычайно уверенный в себе, достаточно моложавый, холеный. И – сексуальный. Не то что я латентный голубой и на него повелся – однако достаточно пожил на свете, чтобы понять, на что обычно клюют девушки.
Костюм, галстук и часы я с первого взгляда оценить не смог, но очевидно было, что одежка и аксессуары дорогие. Костюм вроде бы «Бриони», галстук «Ив Сен-Лоран», хронометр «Омега».
– Садитесь, – милостиво разрешил он, продолжая уедать меня взглядом. Руки его были сложены на столешнице, и я обратил внимание, что мизинец на левой руке забинтован. Больше того, на нем имелась шина, вправляющая палец после перелома. А на правом, вдруг обнажившемся запястье, мелькнул столь хорошо знакомый мне, как бывшему менту, свежий шрамик – такой оставляет чересчур грубо застегнутый наручник.
В этот момент как-то очень многое сложилось в моей голове, поэтому я начал разговор первым – сказал в утвердительном тоне:
– Значит, Вячеслав Двубратов был просто ширмой, подставным лицом. Настоящим заказчиком моих услуг являетесь вы.
Я с удовлетворением заметил, что мои слова оказались для Ворсятова неожиданными. Он не ответил ни «да», ни «нет», только хмыкнул – однако взгляд свой буравящий отвел.
Я продолжил собственную игру:
– А кто тогда (и зачем) убил Зюзина? И напал на Зою? Вы?
