Когда я зашла на кухню, уже рассвело. Половина восьмого. Скоро встанут мальчики. Им нужно идти в школу. В голову лезли разные идиотские мысли. Совершенно неуместные. Например, сколько времени уже валяется там этот желтый обрывок. Месяц? Больше? Потом вдруг я начала вспоминать, что происходит с телом, когда человек умирает. Кровь некоторое время еще будет циркулировать по сосудам, пока температура не понизится до определенного уровня.
Я вновь посмотрела на часы. Наоми должна была прийти домой восемь часов назад. Но она жива. Пьет в придорожной закусочной горячий шоколад, или на пляже бегает по мокрому песку, перебрасывается с кем-то фрисби. Когда она вскидывает руки, брюки сползают вниз, и обнажается полоска голой кожи. Она не позвонила, ну и ладно. Я вообще больше никогда не буду на нее сердиться. И, боженька милый, сделай так, чтобы она была жива и здорова, и я обещаю тебе ходить в церковь каждый день до конца жизни.
Я начала медленно подниматься по лестнице, чувствуя себя неимоверно постаревшей. Каждое движение давалось с большим трудом. Тэд лежал поверх покрывала. Туфли он снял, пиджак повесил на спинку стула. Легкое всхрапывание, которое прежде меня раздражало, теперь казалось милым и домашним. Успокаивало.
Я легла рядом. Не касаясь Тэда, но достаточно близко, чтобы чувствовать его теплое дыхание. В голове стучали какие-то фрагменты, никак не желающие сложиться в слова. Изнутри мои веки были красными.
За окном зачирикали птицы.
Глава 12
Дорсет, 2010
Год спустя
Пока я была у Мэри, поднялся ветер. Принес грозу. Между крытыми тростником крышами домов вдалеке проглядывают скалы, изумрудные на фоне потемневшего подсвеченного неба. Я застываю, любуясь этим созданным природой произведением искусства, и на моих глазах живописный холст темнеет, его прорезает ослепительная вспышка.
Удар грома настигает меня у двери коттеджа. Берти скулит. Пока я возилась с замком, начавшийся дождь нас изрядно намочил. Моя влажная кожа кажется загорелой и незнакомой.
Наконец я вхожу в дом и слышу странный стук. Через секунду соображаю, что это наверху ветром распахнуло окно. Рама стучит о стену. С берега доносится грохот волн и шелест гальки. Пока я закрываю окно, ветер треплет мои волосы и швыряет в лицо холодную влагу, затрудняя дыхание. Разыгравшаяся стихия страшит, но это бодрящий страх, а не тот холодный ужас, с которым я уже год встречаю каждое утро.
Бристоль, 2009
На следующий день
Я проснулась, уже охваченная ужасом. Видно, он меня не покидал. Было слышно, как Тео напевает, стоя под душем. Глаза у него, конечно, в этот момент закрыты. Эд тоже проснулся. Наверное, что-то бормочет, вздыхает. Я посмотрела на часы. Восемь тридцать. Очень скоро они узнают.
От запаха кофе на кухне меня затошнило. Я сварила овсянку, поставила на стол пиалы. Молоко, сок, ложки. Спустились мальчики.
Я собралась с духом.
– Наоми нет дома.
Мне казалось, я произнесла эти слова обычным тоном, но мальчики замерли. Тео, пивший в этот момент из пакета апельсиновый сок, вскинул голову. Эд перестал накладывать кашу.
– Она вчера… так и не пришла, – продолжила я. – И… никакого ужина у них не было.
– И что? – Эд пожал плечами. – Зачем ты волнуешься из-за пустяков?
Ах вот, значит, как надо это воспринимать. Пустяки. Может, и правда я зря так волнуюсь?
– Она соврала. Сказала, что пойдет ужинать с участниками спектакля, но, наверное отправилась в какое-то другое место.
– Откуда ты знаешь? – спросил Тео.
– Никита сказала.
– Она выдала секрет Наоми? – удивился Эд.
– А что ей оставалось делать? На часах полтретьего ночи, а Наоми нет.
– И вы посреди ночи ездили к Никите? – В порыве негодования Эд яростно двинул рукой и смахнул на пол нож и вилку. Чертыхнулся, с шумом кладя их обратно.
– Сегодня в вашу школу приедут полицейские. С вами обязательно поговорят.
– Боже, полицейские, – Эд не мог успокоиться. – А она, возможно, спит сейчас у какой-нибудь подруги.
– Она вам что-нибудь говорила?
Эд отрицательно мотнул головой и вышел, не дожидаясь брата. Его злость меня удивила. Что это с ним?
– Она вообще со мной в последнее время мало разговаривала, – произнес Тео, нахмурив белесые брови. – Не как раньше. – Он говорил медленно, видимо осознавая, что это не пустяк. – А что папа? Он знает?
– А как ты думаешь, милый? Конечно знает. – Я обняла сына. – Папа еще наверху. Мы не спали всю ночь.
– И что будет? – спросил Тео потерянным тоном.
– Будем ее искать. С помощью полиции. – Я пыталась говорить так, словно верила в скорый успех, словно меня всю не сотрясал тихий ужас.
– Полиция… да. Да, понятно. – Он помолчал. – Ладно, я поспрашиваю ребят. Может, кто знает. А вообще-то она, наверное, скоро позвонит или пришлет сообщение.
– Будем надеяться, дорогой.
Он наклонился, чтобы меня поцеловать, коснувшись нежной щекой моего лица.
Не знаю, как долго я просидела за столом. Помню только, что кухня поплыла и закачалась у меня перед глазами. И я вместе с ней. Очнулась только, когда зазвонил телефон.
– Здравствуйте. Это миссис Малколм? Извините, доктор Малколм?
– Да, здравствуйте. Я вас слушаю.
– Я полицейский детектив Джон Харрисон. Из отдела уголовного розыска. Сообщить мне вам пока нечего. Мы обзвонили все больницы и травмпункты. Наоми туда не поступала. Это, конечно, хорошо. Я звонил в школу. Скоро туда поеду, поговорю с учителями и одноклассницами.
Детектив говорил серьезно, и у меня упало сердце. Значит, он понимает, что мы подняли шум не из-за пустяков.
– От меня что-нибудь требуется?
– Пока нет. К вам сегодня где-то в середине дня придет наш сотрудник. Ждите.
Чего ждать? Почему они, черт возьми, не прочесывают окрестности в поисках парня на машине, похитившего нашу девочку? О котором нам рассказала Никита. Что это за парень? Откуда он взялся? Может быть, высокий, широкоплечий, а возможно, обычный, но внешне добрый, ласковый, обманувший ее своим видом. Не исключено, что она ушла с ним добровольно, заранее подготовившись. Это, конечно, был бы самый лучший вариант, но Наоми не могла уйти с кем-то, ничего нам не сказав. Тем более я много раз просила ее не связываться с незнакомыми парнями. Особенно на машинах.
– Не отчаивайтесь, – продолжил детектив, – очень много молодых людей исчезают на некоторое время, а затем неожиданно появляются живые и невредимые. Так что есть надежда. А мы используем все наши возможности.
У него там в записной книжке, наверное, все изложено по порядку – что и как нужно делать. При исчезновении, похищении, насилии, убийстве.
