Лили вошла в квартиру. Мокрая майка прилипла к коже, волосы повисли влажными прядями. При каждом шаге на полу оставались лужицы воды и крови. Дверь на балкон осталась раскрытой нараспашку.
Всего пару мгновений спустя Лили почувствовала знакомое покалывание. Стоя спиной к двери, она закрыла глаза, борясь с волной тоски и гнева.
– Лили?
Ее плечи напряглись при звуке его глубокого голоса.
– Что случилось? Я… почувствовал, что что-то не так. Ты ранена.
Лили порывисто вздохнула. Скрепя сердце повернулась к Джулиану лицом. Рубашка облегала его торс, повторяя рельеф мускулов. С густых ресниц падали капли дождя, глаза его ярко блестели.
Разве столь прекрасный человек мог быть таким чудовищем?
И снова Лили представила истерзанное тело Мики. Вспомнила, как посмотрел на нее Люк. Услышала предостережения Натаниэля. «Он Падший. Не забывай об этом».
– Джулиан… – В одном-единственном слове отразилась вся ее боль, все глубочайшее сожаление о содеянном.
Джулиан заметил осколки.
– Лили, что случилось? Ты в порядке?
– Ты знаешь, что случилось, – она подняла руку. – Не подходи ко мне.
Что-то промелькнуло в его непроницаемом взгляде.
– Лили?
Она опустила голову. Ее грудь поднималась и опадала при каждом болезненном вдохе, руки сами сжимались в кулаки.
– Как ты мог так с ним поступить?
– О чем ты говоришь?
– Не лги мне! – воскликнула Лили. Боль и злость так и рвались наружу. Она шагнула ближе к нему. – Как ты мог так поступить? Я ведь тебе доверяла!
Джулиан поднял руку.
– Лили, остановись на секунду. Объясни мне, что я сделал?
– Ты буквально растерзал Мику! – Она дернула плечами, и из браслетов выскользнули клинки. Джулиан, прищурившись, взглянул на них, а затем снова посмотрел ей в глаза. – Ты исполосовал его глубокими ранами! И это ради меня? Потому что я его подозревала?
Джулиан и бровью не повел, встречая ее безумный взгляд своим прямым взглядом.
– Не надо, Лили.
Не было ни извинений, ни оправданий – ничего. Казалось, сердце Лили разбивалось снова и снова.
– У меня нет выбора. Ты не оставил мне выбора!
– Я не буду сражаться с тобой.
Ее глаза на мгновение закрылись, чувства притупились. «Таков мой долг, – сказала она самой себе. – Раз у тебя не осталось ни ума, ни сердца, не забывай хотя бы о долге».
– Тогда ты погибнешь.
Она набросилась на него. Джулиан отпрянул – сила ее ударов и выпадов явно застала его врасплох. Кончик клинка чиркнул по его груди, и на влажной рубашке проступила ярко-красная полоса.
Но он не нападал. Джулиан по мере сил блокировал ее удары, однако Лили кружилась, как ураган, и наносила их быстро и точно. Вторая полоса заалела у него на щеке.
– Борись! – прокричала Лили.
– Я не собираюсь причинять тебе боль! – Джулиан заблокировал ее выпад.
– Ты уже причинил!
Он снова поморщился, как будто слова девушки ранили его сильнее, чем сталь. Нападая, Лили думала только о жгучей боли и о том стыде, который испытывала за доверие и любовь к нему. Мысли путались, а глаза блестели от слез, которые она отказывалась прятать. Боже, это ведь не ее, а Мику настигла судьба Анны!
Клинок еще раз скользнул по груди Джулиана, и он оттолкнул ее руку.
– Лили, остановись!
Она наотмашь ударила его, он отлетел к стене.
– Я любила тебя! – взвизгнула она и занесла правую руку у него над грудью.
Джулиан застыл на месте. Его ясные глаза обратились к Лили, руки безвольно упали. Прекрасное лицо исказилось от боли.
– Лили, – прошептал он.
И Лили дрогнула. Глядя в его глаза, она была не в силах вдохнуть. Лили впервые встретилась с ним, когда он спас ее от Ваала. На нее нахлынули воспоминания о том, как Джулиан нес ее в спальню. Как целовал. Как проникал в нее. Держал, словно она была ценнее всего на свете. Как трепетало сердце при виде его, и как ускорялся пульс, когда он нежно называл ее по имени. Она не могла пошевелиться.
Почему-то она до сих пор любила его.
Рука задрожала. У Лили было бессчетное множество причин убить его, тем более он даже не сопротивлялся и не пытался защититься. У нее бы не возникло затруднений. Она убивала Падшего не впервые, а Джулиан сейчас являлся для нее лишь очередным Падшим, с которым нужно покончить.
Но, видит Бог, она не могла этого сделать, ведь в глубине души, несмотря ни на что, продолжая любить его. Едва не разрываясь на части от безысходности, Лили уронила руку.
Джулиан шагнул к ней и схватил за тонкие запястья.
– Лили, прошу тебя, остановись!
Не было ничего хуже его прикосновений, ведь они о многом напоминали ей. Лили попыталась вырваться, а когда у нее ничего не получилось, занесла ногу для удара, но в этот момент Джулиан развернул девушку и сжал оба ее запястья одной рукой, другой при этом обхватив за талию.
– Черт, да остановись ты!
Лили отчаянно сопротивлялась, пытаясь освободиться. Даже сейчас тело стремилось к нему, а сердце трепетало в груди. Во всем этом не было никакого смысла, но она чувствовала бурю эмоций, которая бушевала в душе у Джулиана. Чувствовала его боль.
Она выбросила ногу вперед и сбила горшок с цветком. Через пару мгновений ей удалось упереться ногами в стену, но Джулиан одним сильным взмахом руки лишил девушку этой опоры. Вскрикнув, Лили ударила его обоими локтями в грудь.
Джулиан застонал.
– Лили, выслушай меня!
Лили снова попыталась пихнуть его в живот, но он ушел от удара, развернул ее, прислонил спиной к стене и завел ее руки высоко над головой. Навалившись на нее всем телом, не давал ей и пальцем двинуть.
– Остановись! – проревел он прямо возле ее лица. – Черт, да я даже не знаю, что натворил!
Казалось, он хотел ее раздавить – так, по крайней мере, полагала Лили. Впрочем, может, ее давил не Джулиан, а гнет противоречивых чувств, которые волнами накатывали на нее.
– Но я знаю, что ты натворил!
– Я пальцем не тронул твоего драгоценного нефилима!
– Вранье! Он сказал…
– Так меня оговорили? – спросил Джулиан и сильнее сжал ее запястья. – Сюрприз! Я Падший! Для большинства из них этого уже достаточно.
Лили сумела высвободить одну ногу и оттолкнуться от стены. Это лишь разозлило Джулиана – он снова пригвоздил ее к месту.
– Но я не только Падший, Лили. Ты ведь меня знаешь, – сказал он. – Я никогда не прятал от тебя свою истинную сущность. Я очень упрям и до ужаса эгоистичен. Всеми силами защищаю то, что принадлежит мне. – Ангел пронзил ее взглядом горящих от ярости глаз, в которых читалось такое желание, что Лили замерла. – Я пал тысячелетия назад. Да, я Падший, но я не прикасался к этому нефилиму. Я не лжец.
