Когда вода в кружке из нержавейки закипела, Шквал заварил крепкий чай и, перед тем как глотнуть горячую жидкость, со смаком вдохнул аромат смеси трех сортов дорогого китайского «Лу Шера», которую любил готовить его командир.
Передохнуть теперь, и в дорогу.
Он покосился на контейнер. Вроде с мутантской икрой ничего случиться не должно, но все равно надо поторопиться.
Едва слышный, но резко прозвучавший в почти полном безмолвии свист заставил подпрыгнуть от неожиданности и напрячься. Вспомнив о недавно брошенном костре, не успевшем окончательно потухнуть, Шквал быстро осмотрел местность. Вокруг все так же спокойно, лишь метров за сто, в камышовых зарослях, похрюкивали шуршуны. А потом…
Вот это да! Только что ничего не было, и вот на тебе!
Шагов за полста от него обезьяноподобная тварь как ни в чем не бывало раскачивалась в паре метров над землей на еловой ветке. Левой лапой существо впивалось в дерево, правой угрожающе размахивало, зыркая единственным глазом во лбу. Прежде этакой уродины сталкер не видел ни вживую, ни в справочнике ЦАЯ.
Шквал внимательно разглядывал нового противника. Да, чудище явно незнакомой породы. Хотя и смахивает на обезьяну, но со шкурой, как у ящера, чешуйчатой и пятнистой.
Впрочем, неудивительно. В Зоне непрерывно появлялось все больше измененных тварей самого дикого облика. Мутанты не второго и не третьего порядка (в смысле, те, что происходили от мутантов и мутировавших мутантов). Уже и девятая десятая модификации попадаются, это если не иметь в виду еще и гибридов, такое тоже случалось. Новые виды появлялись и вымирали с ураганной скоростью. С завидной регулярностью внутренние локации Зоны – руины Москвы – выплевывали стаи совершенно жутких монстров.
Да уж, ее изобретательности можно было позавидовать! Не случайно идут разговоры, что, мол, с этими мутантами что то нечисто, ибо просто немыслимо, чтобы вот так сразу на пустом месте возник совершенно новый и неведомый ранее вид. Сам сталкер к этим идеям насчет Хозяев и их лабораторий или о том, что Зона соприкасается с какими то параллельными мирами, относился спокойно. Мало ли что люди болтают. Но, наверное, и в самом деле не так все просто.
Шквал прицелился. Вдохнул и отступил. Связываться с мутантом было опасно: рядом могли оказаться сородичи или там псы, да пусть и чупакабры, хоть те людей не трогают. Почти. Сбегутся еще на шум. Так что лучше отступить. Вопреки легендам и желтой прессе мутанты редко нападают на людей, если не голодны. Точно, отойти и спрятаться, желательно в каком нибудь подвале. Пересидеть – и снова в путь.
Тварь по прежнему висела на руке, второй почесывая грубую шкуру, как ни в чем не бывало. Ее морда – вытянутая, с блюдцем ярко зеленого глаза чуть ниже лба и смесью черт мартышки и крокодила, – словно гипнотизируя, взирала на сталкера. Длинный раздвоенный язык свешивался на грудь, с кончика его стекали прозрачные капли слюны. Изучив Шквала, она наконец вынесла решение: «Съедобен».
Создание спрыгнуло на землю, осклабилось и радостно захохотало – скрежещущий звук, как будто скребли железом по камню. Оно шло на задних ногах, неловко переваливаясь с одной ноги на другую. Росту в нем было не так и много – метр с кепкой, как говорится. Когтистые шестипалые стопы взрывали землю, оставляя глубокие черты в грунте.
Теперь он смог разглядеть ее во всех подробностях. Странно сутулое тело, лишь отдаленно напоминавшее человеческое, было покрыто пятнами засохшей крови и слизистыми выделениями. Оно пестрело пятнами, складками обвисало объемистое брюхо, внизу которого болтались сморщенные гениталии. Изо рта выступали жуткие клыки, а на голове торчали маленькие синюшные рожки.
Медленно, старясь не издать ни звука, сталкер оттянул затвор, вытащил патрон и вложил вытащенный из кармана разгрузки один из трех особо сберегаемых, с отравленной пулей, забранных с трупа мародера месяц назад под Вознесенском. За использование такого в схватке между людьми в Зоне полагалось убить на месте, но сейчас речь шла о бессловесной скотине.
По телу монстра пробежала волна сокращений мышц, он наклонился еще ниже и уперся в землю руками. Тварь осклабилась, полусогнутые ноги напряглись, черные губы раздвинулись, обнажая хищный оскал, и бывший старлей совершенно точно понял, что сейчас его будут жрать.
Стрелять надо в голову. Прямо в зеленый глаз. Мушка нашла цель.
И Шквал скомандовал сам себе: огонь!
Ч черт!!!
Карабин не выстрелил…
Осечка!
Нет времени передернуть затвор, оно уже рядом!
Рывок в сторону, и, промазав по внезапно оказавшейся столь прыткой цели, монстр всей массой налетел на Шквала, сбив его с ног.
Вцепившись в мерзкую макаку одной рукой, сталкер нечеловеческим усилием отвел от своего горла жуткую пасть с капающей грязно сизой слюной и выхватил из ножен клинок, резким перекатом рванулся изо всех сил влево. Мутант, не ожидающий от уже, считай, пойманной дичи такой резвости, выпустил сталкера. А вот Шквал не упустил свой второй шанс и всадил по самую рукоятку острое лезвие «Катрана» в брюхо твари, резанув ее наискось до паха.
Зверь задергался и истошно завизжал. Увернувшись от взмахов лап, Шквал выдернул нож и резко ударил врага в горло, рассекая трахею. Псевдопримат забился в конвульсиях, захрипел, забил лапами. Еще раз ножом по шее! И в перекате – отскок.
Шквал резко сел в придорожной грязи, пытаясь смахнуть с лица налипшую кровь, но лишь размазал ее. Должно быть, сейчас он выглядел не лучше какого нибудь зомбака или болотного чудища. Руки тряслись, в висках отдавались толчки бешено бьющегося сердца.
Прежде всего он открыл затвор и закинул в трясину злосчастный патрон, следом отправил и оба оставшихся мародерских «подарочка». Вставил запасную обойму.
Осмотревшись, выругался, поскольку таки замарался обильно хлещущей из раны синей кровью. Не то чтобы ему было так уж жалко комбез, но запах свежей крови привлечет охотников до свежатинки. Он представил, как пойдет в такой вот одежке, оставляя за собой пахучий след, яснее ясного сигнализирующий всей местной фауне: «Я – подранок! Эй, братцы, бегите, ешьте меня!» И какого черта он связался с этим заказом!
Следующие полчаса он плескался в болоте не хуже какого нибудь кабана, пытаясь замыть кровь. Затем, кое как выжав камуфло, натянул воняющее тиной одеяние на себя и двинулся дальше.
Буквально через десяток минут сталкер насторожился, замер и прислушался. Затем отступил с лесной тропы в ельник.
Спустя минуту в конце тропы возник быкарь одиночка. На секунду Шквалу даже почудилось, что это вожак утреннего стада. Но нет, этот – еще солиднее.
Был он стар и матер, раза в два крупнее обычного. Толстый грубый панцирь жесткой шкуры с пучками волос, под которым ходили бугры мышц, а черные, словно лаковые рога почти сходились над переносицей. Внушительное зрелище, что и говорить.
Напротив Шквала бугай вдруг остановился. Он просто стоял и пялился красными глазенками на заросли, где засел сталкер. Почуял?
