За зомби и гиенодонами пришли гутаны.
Трррра та та та!!!
Грохот выстрелов наполнил весь объем помещения, поглотил все, ничего не осталось, кроме тупых ударов и лязга затворов.
А твари уже достигли «колючки». Кто то ее перепрыгивал, кто то подползал под острую сталь, кто то, зацепившись, повисал на ней.
Башня единственной «Шилки» медленно развернулась, стволы пушек опустились, и на их дульных тормозах засверкало пламя – трассирующие снаряды понеслись вдаль, прошивая плоть мутантов, стволы окрестных деревьев, придорожные столбы.
Опять дело решили меткость и количество боеприпасов. Сотни и сотни тварей остались лежать на земле, истекая кровью. Последний гутан, уже почти добежавший до позиций, был отброшен метра на два и покатился по траве – пуля Шквала пробила ему грудь сразу под горлом.
А вот подоспели огнеметчики, и видимость от едкого дыма стала абсолютно нулевой. Гамбургер заметил шевеление слева, и тут же из мглы выскочили здоровые и сильные киноиды неведомой породы. Шквал скрипнул зубами. Даже стая обычных ротвейлеров или фила бразильеро страшная сила, а уж эти твари…
Застрочили пулеметы. Очереди прошивали тварей, у заграждения скопился настоящий вал из мертвых или умирающих мутантов, но через них лезли новые и новые.
Справа истошно взвизгнули, потом бешено закричали. Между клубами дыма возникли фигуры, не понять, зомби это или еще какие двуногие. Нет, таки зомби…
Сразу за ними двигался весь разношерстный мир Зоны. От крысолаков до псанов и от загрызников до краснобрюхов. Только чупакабр отчего то почти не было. Между лапами тварей ползли кольчатые змеевки. В ушах стоял шум. Завывания, рычания и стоны сливались в адскую какофонию.
Но вот огнеметчики, выждав момент, пустили струи яркого пламени метров на тридцать сорок. Визг горящих тварей ударил в барабанные перепонки.
Однако стало понятно, что огонь не задержит всех монстров. Даже зомби прошли через пылающий барьер. Но прорвавшихся добивали гранатометчики. Тварей, сумевших проскочить огонь, разрывало на куски метким выстрелами; «РПГ 7» и «Фаготы» разбрасывали наступающих гадов в стороны, «Шмели» просто выжигали в полчищах мутантов здоровенные проплешины термобарическим огнем. Но те все перли и перли…
Тррррррр! – голосили пулеметы и автоматы. Грах! Грах! Грах! – ухали мины. Свистели и тонко выли перед взрывом артефактные сборки – все эти «Маруси», «Астарты» и «Ножницы».
Отлетали лапы и ноги, взрывались разнесенные пулями головы, вываливались кишки из разорванных животов, но существа, одержимые Зовом, шли вперед по собственной крови и требухе.
Дважды поднимались дикие твари в атаку, но оба раза, наткнувшись на непреодолимую стену огня, откатывались назад.
Однако все же поток биомассы был не бесконечным. Казалось, что его не могли остановить ни выстрелы, ни гибель, но вот он редел, таял. Вскоре лишь груды обугленных трупов напоминали о скоротечном сражении.
* * *
– Слышь, Шквал, тут по нашу душу…
И в самом деле, к ним быстрым шагом направлялся офицер в новенькой камуфляжной форме, в полном полевом снаряжении и с пистолетной кобурой на поясе. Когда он подошел ближе, Шквал рассмотрел на плечах его бушлата капитанские звездочки.
– Капитан Козин, – представился офицер, по всей форме козырнув. – Вы… э э э… сталкер Шквал?
– Ну, я. И что у вас за дело, капитан, к скромному отставнику? – не удержался от сарказма Шквал, не думая встать перед старшим по званию.
– Скромному? Похоже, вы очень важная персона, – пошутил капитан. – Ведь мне категорически приказали срочно вызвать вас к Стрелецкому.
– Ну, раз срочно…
…Скорым шагом они приблизились к «штабу», который представлял собой «Урал» с КУНГом, басовито урчащий на холостых.
У машины торчали два солдата – белокурый здоровяк, что называется, «поперек себя шире», и мелкий плосколицый то ли якут, то ли бурят, на лице которого отражалось явное «однако, не балуй, мало мало стрелять буду».
И вот предводитель «Гидр» уже в штабной машине перед светлыми очами отца командира.
Какой то сержант с выпученными глазами яростно орал в полевой телефон. Бормотало радио. «Привлечь армейские части, ввести комендантский час», – донеслось до него вполне отчетливо.
– Здравствуй, – буркнул генерал, подавая Шквалу руку.
Тот ответил на рукопожатие крепко, по мужски.
– Короче, сталкер, может, ты и не в курсе, что тут в Конаково обосновался этот ваш артефактный гений Бобер. Он только что связался со мной и просит людей сопроводить какую то плазменную пушку. Так вот, старший лейтенант, ставлю тебе задачу: бери кого нибудь из своих, и давай в город на… – Он глянул на бумажку. – На 3 ю Московскую улицу. Подсоби, короче, юному дарованию.
Отчего то Шкал ощутил, что его посетило чувство дежавю. Ничего не изменилось, и вот на краю ада, каким была Зона, дяди с большими звездами посылают его туда, не знаю куда, и неизвестно зачем.
«А сам он не доберется?» – чуть не сорвалось с языка, но сдержался.
– Разрешите выполнять?
– Выполняй… возьми, там две машины стоят, увидишь, и пулемет. Правда, всего один водила… Дал бы больше, но весь мой резерв – это вот капитан Козин и пятеро солдат…
Зазвонил телефон.
– Товарищ генерал! – рявкнула громкая связь. – Это Рогов. Зарядов к «Буратино» осталось на пару залпов.
– Иди, сталкер…
Вернувшись на позицию, Шквал вызвал Гамбургера и Капитана. Как он знал, те умеют водить тяжелую технику.
Быстро, почти бегом вернувшись, он обнаружил возле машин еще и Лису.
– Вот, пришла помочь! – сообщила она, и Шквал мысленно махнул рукой.
Двое вольных бродяг быстро влезли в кабину «КамАЗа». Лиса села рядом с ним, спустив с предохранителя «Тавор».
– Ты гляди не убей кого ненароком, – бросил Шквал, забираясь в «Урал» рядом с вцепившимся в рулевое колесо солдатиком.
– Брат, я уже три года как Зону топчу и еще ни разу не убила кого не надо! – свирепо осклабилась девица и захлопнула дверь.
* * *
Конаково. Микрорайон Заборье
Элитный коттеджный поселок «Конаково Ривер Клаб» горел. Вместе с отелем «четыре звездочки», гостевыми домами, спортивным центром с бассейном и боулингом, банным комплексом, коттеджами и прочим. Горел, что называется, ясным пламенем…
Шипело. Стреляло искрами и хрустело. Горели дачные домики и таунхаусы. Горели лодочная станция и бывший яхт клуб.
Над пожаром летел колокольный звон, слышный издалека. Он катился над водой и таял между небом и землей.
Над дымом пожарищ маячили башни колоколен и летали перепуганные очумевшие птицы.
