Она шла впереди с факелом в руках, я же старался не отставать, держась настороже. Да, Белла спасла меня, но какие цели она преследовала, я не знал. С прямыми расспросами я решил повременить, поэтому начал разговор с темы достаточно нейтральной:
– Я смотрю, «Механикс» успела многое создать…
– Это вы о чем? – удивилась Белла. – О туннелях? Так это не их работа, туннели существуют здесь многие сотни лет. Компания роет почти на поверхности. Есть туннели, которые уходят вниз на многие сотни метров!
– Невероятно! – поразился я. Прожив всю свою жизнь во Фридрихсграде, я и не слыхивал о подобных вещах. – И что, все они используются? Кем?
– Ну, некоторые, в основном самые верхние, используются секретными имперскими службами для своих целей, другие – преступниками и контрабандистами, третьи – частными лицами, которым известно о них… Сейчас, когда создается унтербан, многие туннели уничтожаются, другие войдут в систему метрополитена. Но, полагаю, останутся целыми и часть из тех, о которых почти никто не осведомлен. Секретные туннели.
– Любопытно было бы узнать, откуда вы так хорошо обо всем этом осведомлены?
– Об этом чуть позже, договорились? Вы все узнаете, поверьте. Сначала нам нужно добраться до места…
Я не стал спорить, но на всякий случай держал «дырокол» наготове. Белла оказалась не так проста, как я думал. И этот ее ловкий побег из лечебницы только добавлял странности происходящему. Поэтому я решил в случае опасности не церемониться и не учитывать тот факт, что девушка только что спасла меня от смерти. Пока же я шел за ней, выбора все равно не было: назад самостоятельно я бы вернуться не смог – непременно заплутал бы, а если бы вдруг каким-то чудом и отыскал нужную тропку, то вполне мог вернуться к тому, от чего бежал, – к стрелкам и железному «страусу».
Чего я совсем не понимал – это какую роль играла компания «Механикс» во всей истории. Совершенно невозможно, чтобы стрелки столь свободно распоряжались под землей, орудуя в залах, и ни охрана, ни инженеры не проявили бы к ним интереса. А если вспомнить «страуса», то все запутывалось еще больше.
Механическое существо, созданное для убийства, которым столь ловко управлял Шалимов, не могло оказаться там случайно. И кто знает, что еще хранили многочисленные коробки и ящики подземного зала. Можно спрятать целую армию таких «страусов», и никто их никогда не найдет, если не будет искать специально.
Когда я выберусь наружу, точнее, если я выберусь наружу, то обязательно натравлю на «Механикс» не только Семенова, но и парочку Жуков – Вульф: дело пахнет международной шпионской организацией, а это как раз их компетенция, вот и пусть расследуют. Пока же получается, что в городе под самым носом у полиции и всех возможных секретных служб империи преспокойно действует странная компания, обладающая уникальным вооружением и возможностями. Их люди совершают убийства и покушения, сами же чувствуют себя весьма вольготно, несмотря на объявленную на них охоту. А в том, что стрелки и «Механикс» связаны, я уже не сомневался. Да фирма еще и получает государственное финансирование за якобы подземные работы. Надо бы проверить, что за работы на самом деле они проводят!
Но масштаб поражал. Вполне возможно, что «Механикс» – обычная подставная компания, за которой стоят совсем иные люди. Обязательно нужно проверить тех, кто рекомендовал ее князю. Хотя могло статься, что великий князь, как говорится, ни сном ни духом. Всеми деталями контракта с «Механикс» занимались представители «Императорских железных дорог» – с них и спрашивать надо. Я не удивлюсь, если их просто подкупили или запугали. Заокеанские методы ведения дел всем хорошо известны.
Мы все шли и шли, не встречая по дороге никого. Хотя, как я знал, при подземных работах в туннелях постоянно находилось примерно восемь тысяч человек. Но мы продвигались иными туннелями – старыми ходами, иногда достаточно узкими. Стены здесь были выложены красным кирпичом, а пол – булыжником.
Наконец, когда я уже всерьез начал задумываться, а не лучше ли было остаться в зале со стрелками, мы свернули в очередной коридор-проход, заканчивавшийся тупиком. Беллу это обстоятельство ни в коей мере не смутило, она коснулась небольшого выступа сбоку, часть стены тут же ушла в сторону, и нам открылся секретный проход.
Коридор оказался длинным, но в итоге мы опять уперлись в каменную стену. Однако и тут Белла быстро разобралась с проблемой, и мы наконец попали в просторное светлое помещение, ничем не похожее на мрачные подземелья унтербана.
– Мы дома! Проходите, Бреннер, – гостеприимно улыбнулась Белла.
Дверь за нашими спинами закрылась, и я с любопытством осмотрелся.
Источники света были искусственными, но я не увидел ни ламп, ни факелов, ни прочих светильников. Свет проникал в помещение сквозь узкие щели в потолке, равномерно освещая зал.
Главным же было само помещение – подобных я еще не встречал, и чем больше таращился по сторонам, словно ребенок в кондитерской, тем отчетливее понимал, что сегодня я столкнулся с самым важным секретом в своей жизни.
Зал богатством интерьера, шиком и даже некоторой помпезностью мог бы соперничать с фридрихсградским филиалом Императорской библиотеки, где я недавно побывал вместе со Шварцманом. Лепнина на потолке, невероятно редкий светло-синий мрамор пола, дюжина витых колонн вдоль зала, изумительной работы мебель из черного дерева – кресла, столики и столы, резные стулья, шкафы с толстыми фолиантами. Другие шкафы – широкие и высокие, со стеклянными прозрачными дверцами и многочисленными полками, предназначались для хранения сотен экспонатов.
И что это были за экспонаты! Я видел с того места, где стоял, лишь несколько ближайших шкафов и стеллажей, но и этого мне хватило, чтобы оценить масштабы коллекции, собранной здесь. В первом находились чучела трех птиц весьма яркой окраски, чем-то похожих на попугаев ара, только еще более крупных, и главное – у этих птиц было по две головы, каждую венчал массивный клюв, а лапы заканчивались когтями-саблями. У одного из этих монстров клюв был слегка приоткрыт, и я с удивлением заметил зубы.
Второй стеллаж содержал лишь один предмет – рыцарскую рукавицу вполне классического вида. Между ее сжатых железных пальцев каждые несколько секунд пробегали искры электрических разрядов.
На следующем стеллаже я увидел круглый предмет с несколькими дырками совершенно непонятного назначения, а чуть ниже – уже знакомый мне «дырокол», только чуть больших размеров и с удлиненным стволом. Полка ниже пустовала, и Белла тут же открыла шкаф и положила туда свое оружие.
И таких шкафов и стеллажей тут было так много, что глаза разбегались.
Что там сокровищницы императоров и падишахов – там хранятся лишь банальные драгоценные камни, золото и прочая мишура, здесь же содержались поистине бесценные и уникальные предметы, единственные в своем роде.
Я не знал, откуда здесь взялись все эти экспонаты, но отчетливо понимал, что меня допустили в святая святых – к настоящим секретам, за обладание которыми можно умереть. Все, что я видел вокруг, просто не могло быть создано руками человека. А уж двухголовые зубастые попугаи и вовсе не относятся ни к одному известному науке виду. Если они и жили на Земле, то в какие-то чудовищно древние времена, и каким образом их чучела попали сюда, да еще и в таком превосходном состоянии, я не мог и представить.
