Перестрелка на поле подходила к концу. Люди Семенова побеждали, стрелков осталось все меньше, они погибали один за другим, но не отступали.
– Кира! Мы здесь!
Я закрутил головой и увидел Лизу и Петру в проходе между трибунами. Они призывно махали руками, привлекая мое внимание. Нет! Я не могу сейчас сдаться властям и оставить девушек без присмотра. Их не пощадят. Слишком уж высоки ставки, если Кречетов не соврал. Поэтому надо уходить.
– Бреннер, я не враг вам! Если выберемся отсюда, я расскажу все, что знаю сам. Даю слово! Тут есть выход, мы еще можем успеть выбраться…
Сомневался я недолго. Через несколько секунд мы уже были у трибуны, а близняшки спешили нам навстречу.
На разговоры времени не оставалось. Кречетов провел нас коротким коридором, начинавшимся прямо за трибуной, а потом остановился у неприметного люка в полу.
– Канализация. Там сумеем пройти, они этого не ждут. Все остальные дороги перекрыты, ведь вы, кажется, собрали вокруг стадиона весь город?
Прежде чем спуститься вниз, я задал еще один вопрос, ответ на который хотел услышать раньше остального:
– Что находилось в желтом кофре?
– А разве вы не поняли? Там хранился спящий слизень, Бреннер. Тот самый, который теперь живет в Костасе. Он долго ждал своего часа и вот дождался…
XXXIV. Ошейники
Темный туннель вел нас вперед. Мы брели по щиколотку в зловонной жиже уже целых полчаса. Кирпичные стены покрывал мох, иногда нам встречались крысы, которые с любопытством останавливались и смотрели на нас своими черными глазками-пуговками, а потом убегали дальше по своим делам.
Только с моим везением вновь бродить по вонючим туннелям, в который уже раз за эти дни. Но я думал в первую очередь о близняшках, а они вели себя выше всяких похвал. Ни одной жалобы я не услышал. Сестры держались за руки и нащупывали ногами очередное твердое место, на которое можно было встать, не поскользнувшись при этом. Они не обращали внимания ни на вонь, ни на крыс, ни даже на своего похитителя Кречетова, который с фонарем в руке шел впереди, указывая путь.
Только тут я смог рассмотреть своего врага лучше. Именно такой, как я и представлял по описанию: крепкий мужчина за сорок, с военной выправкой и цепким взглядом безжалостного убийцы. Вот только свой знаменитый орден он снял, чтобы не потерять.
Я шел замыкающим, готовый выстрелить в Кречетова в любую секунду, если хоть что-то мне не понравится. Но пока он вел себя мирно. Едва мы спустились вниз, как на стадионе вновь загрохотал пулемет с броневагена. Стрелкам уже ничто не могло помочь. Вот только меня вновь удивило, с каким спокойствием и смирением они шли на верную смерть. Ведь ни один из них даже не попытался оспорить приказ Кречетова – остаться и отстреливаться до последнего, – ни один не попытался сбежать. Все до единого остались на поле умирать. Тут крылось нечто большее, чем простая самоотверженность…
Внезапно одна из крыс – здоровенная и наглая – решила попробовать Лизу на вкус. Она кинулась на девушку с такой стремительностью, что я едва успел выстрелить. К счастью, попал. Тушку крысы отшвырнуло на несколько шагов в сторону, и на нее тут же набросились товарки, жадно пожирая еще живую и теплую плоть.
Лиза не вскрикнула, хотя я видел, как ей страшно. Она лишь вцепилась покрепче в руку Петры, и обе девушки поспешили убраться подальше от страшного места.
– Мы почти пришли! – обернулся на звук выстрела Кречетов.
Я обратил внимание, что в его руках оружия нет. Доверяет, получается. Или предпочитает не провоцировать меня на конфликт. А ведь я могу его попросту пристрелить – и будь что будет.
Когда мы наконец выбрались наверх, вокруг царила темнота, а дождь по-прежнему лил не переставая. Спасал лишь фонарь Кречетова, но и он освещал улицу лишь на пару шагов. И грозил потухнуть. Кречетов прикрывал его сверху, но вода безжалостно заливала огонь.
– Потерпите, мои хорошие, – шепнул я девушкам, – немного осталось…
Сам же я в этих словах очень сомневался. Лиза благодарно улыбнулась, а Петра посмотрела на меня долгим, всепонимающим взглядом и слегка кивнула.
Хоть одна польза была от дождя – он быстро смыл с нас почти все следы пребывания в канализации. От одежды все равно пованивало, но это не шло в сравнение с тем, какое амбре мы источали совсем недавно.
В любом случае баня и свежее белье пришлись бы весьма кстати. Жаль, что об этом оставалось лишь мечтать.
Небо слегка прояснилось, и я обратил внимание на странные темные повязки на шеях девушек. Прежде я их не видел. Нет, это не повязки – полоски металла сковывали их шеи.
Я внимательно осмотрел металл, но не нашел застежки, тогда я попробовал порвать ошейник, однако и из этого ничего не вышло. Только Лиза чуть вскрикнула от боли.
– Что это? – недоуменно спросил я Петру.
– Это он нам надел. – Она ткнула пальцем в спину Кречетова. – Велел не снимать, иначе, мол, смерть…
– Что?! – взъярился я и выхватил револьвер. – Стоять!
Кречетов обернулся. Он сразу все понял, но выражение его лица нисколько не изменилось.
– Спокойно, Бреннер, я не хотел, чтобы до этого дошло. Думал решить все мирно. Стой! Дернешься – и они умрут!
С каким наслаждением я бы выстрелил в это неприятное, жесткое лицо человека, способного убить любого ради достижения своей цели, и только страх за жизнь близняшек остановил меня.
– Там яд, Бреннер. Яд мгновенного действия. И мне решать: жить им или умереть. Снять ошейники ты не сможешь. Так что не дергайся, потом обо всем договоримся…
Он отвернулся, уверенный, что я не выстрелю. Рука у меня подрагивала от волнения. Я с трудом перевел дыхание и убрал револьвер.
– Ты умрешь от моей руки, – пообещал я.
– Все может быть, Бреннер, все может быть…
Разговор прервался. Мы пошли за Кречетовым, который больше не оборачивался, и через некоторое оказались в темной, обшарпанной, богом забытой подворотне, куда, судя по кучам мусора, уже давно не ступала нога дворника.
В дальнем конце тупичка, прямо у стены, мусора громоздилось особенно много. Туда-то Кречетов и направился. Быстро раскидав ветки деревьев, наваленные сверху, он снял невидимое под листьями полотно, под которым оказался видавший виды, но еще вполне рабочий мехваген фирмы «МотИлЛев», модель четвертая. «Моторы Иллариона Лева» – ныне полностью разорившаяся, но некогда очень известная фирма, специализирующаяся на бензиновых моторах, почти совсем исчезнувших с рынка после изобретения энерготанка. Однако некоторые отдельно взятые экземпляры, выпущенные лет десять-двенадцать назад, еще вполне бодро колесили по дорогам страны.
– Садитесь быстрее! Нам нужно убраться отсюда, пока они не перекрыли и этот квартал! – приказал Кречетов, занимая водительское место.
