Тем более что от взглядов бойцов Воислава, куда более тёплых, чем утром, у самого Данилы потеплело на душе. Он понял, что стал среди них своим. Пусть ему ещё предстоит завоевать достойное место в дружине и уважение соратников, но у него это получится. Лишь бы его Воислав хорошо учил.
После того как дружина закончила с кашей, батька определил, кому в какую очередь сторожить лагерь. Даниле досталась первая, самая лёгкая, смена. А с восходом, когда, проснувшись, он ощутил боль в каждой (без преувеличения) клеточке тела, ему снова дали поблажку – разрешили не грести в первую очередь.
К полудню «Лебёдушка» поднялась вверх по Днепру на несколько километров, пока не пристала к Вышгороду. Здесь уговорились встретиться с Путятой и определиться с дальнейшими планами. Данила чаял надежду, что ему удастся побродить по большому городу уже не в качестве раба: сходить на рынок, посмотреть на товары заморские. Интересно же!
Команда ладьи почти в полном составе в город и отправилась – развлекаться, скорее всего. Молодцов думал примкнуть к ним, но не тут-то было. Воислав оставил на ладье Ждана и велел тренировать Данилу по хорошо знакомой ему системе: один нападает с палкой, второй обороняется только щитом.
Ждан, тоже надеявшийся на отдых в городе, гонял Молодцова с особым усердием. А под вечер вернулся Воислав, велел Молодцову и Ждану повторить упражнение, посмотрел на это и изрёк:
– Ждан, что ты его гладишь, как корову стельную? Ты и сам должен удары отрабатывать, руку набивать. Это и для тебя учёба. А ты, Даниил, много задом вперёд бегаешь – в строю так не походишь. Ну, дайте-ка мне палку. Теперь ты должен стоять на месте, только уклоны в стороны делать. От ударов в ноги или щитом защищайся, или прыгай. Начали!
И, приняв от Ждана палку, Воислава атаковал в таком темпе, что Молодцов только успевал подпрыгивать. А щитом закрываться не успевал. Прям как на скакалке. Только скакалка – она стеганёт по ногам больно, но терпимо, а если палка звезданёт, то разнесёт ногу в кровь.
Когда у Данилы после очередного прыжка разъехались ноги, Воислав остановил тренировку:
– Отдохни пока. Вы со Жданом в эту ночь дежурите, чтобы с ладьи кто чего не спёр.
На следующее утро Молодцов, наконец, увидел своего нанимателя. Тот прибыл на оставшихся двух кораблях с пятью воинами из ватаги Воислава.
Путята был похож на большинство купцов, уже встретившихся Молодцову: пузатый, пегобородый, в дорогих одеждах, увешанных золотыми и серебряными украшениями. Даниле Путята скорее напоминал эдакий мячик, колобок. К одному подскочил, о чём-то поговорил, оба засмеялись, к другому – и так купец обошёл чуть ли не каждого на пристани. Почтил своим обществом Путята и Молодцова. Подошёл, сверкнул заразительной улыбочкой:
– Тебя, что ли, Воислав к себе в дружину взял?
– Ну да. – Данила кивнул.
– Что ж, мне ладные молодцы нужны, будем вместе плыть. Сдюжишь поход – в убытке не останешься.
Путята опять улыбнулся и помчался по своим делам. Объёмистый живот он носил легко и гордо. Ждан шепнул Молодцову, что он и на мечах недурён помахать. Вот это удивило Данилу: чтобы этот колобок – да на мечах?
Поговорив недолго с Воиславом и Вуефастом, Путята подозвал к себе Молодцова.
– Ну что, паря, – добродушно объявил купец, – поговорили мы о тебе. Рад, что в моей охране пополнение. В места мы идём неспокойные, в путешествие далёкое. Князь нынче булгар воюет, так что власть его на землях ослабла. Каждый человек в походе на счету. Ты сам-то далеко забредал?
– Да так, бывало, – обтекаемо ответил Данила.
– Ну что ж, ты парень, вижу, крепкий и храбрый, беру я тебя в обережную дружину, на малую долю, как отрока. А уж как выслужишься – и большую получишь, как воин настоящий.
– А когда выслужусь?
– А это у батьки твоего спрашивать надо.
Купец засмеялся, остальные подхватили: варяги, приказчики, челядь.
– Теперь давай договор заключать.
– А как это? – Теперь на Данилу удивлённо уставились все присутствующие. Кандидат в отроки поспешно исправился: – То есть нездешний я, не знаю, как у вас по обычаю договор заключают.
– Так ты нездешний? – Путята вдруг сощурился и смерил Данилу прямо-таки рентгеновским взглядом, но спустя пару секунд расслабился. Опять принял облик добродушного толстячка: – Договор заключается просто. Мы поклянёмся своими богами, что будем честно исполнять все условия, злоумышлять друг против друга, обманывать или иным образом пакость наводить не станем.
– А клясться надо какими богами? Я христианин просто.
– Христианин?
На этот раз Путята зыркнул в сторону Воислава, тот даже виду не подал, что заметил взгляд купца.
– Ну что ж, христианин – не беда. Поклянёшься своим Богом, я – Велесом и Сварогом. По рукам?
– По рукам.
Данила пожал на удивление крепкую жилистую руку купца, так не вязавшуюся с его внешностью. Видно, этот мужик и сам не промах веслом помахать да за кормило подержаться. Непрост он, конечно, этот толстячок, ох, непрост!
После клятвы Данила решил уточнить у Ждана, что же это за малая доля такая.
– Это когда ты вроде как в дружине, но тебя не приняли в неё совсем.
– Вроде испытательного срока?
– Чего? А, ну конечно, испытать тебя надо, проверить, каков ты в реальном бою. Ну и подучить тебя малость. Бьёшься ты всё равно не очень.
– А ты в реальном бою был?
– Конечно, я ж говорил: за Горынью на нас степняки наскочили, – немного обиженно напомнил Ждан.
– Прости, друг, если бы я был с вами, то никогда бы не забыл. Но, может, ещё выйдет так, что окажемся в переделке.
– Ой, не приведи чуры, по мне так лучше сплавать по-тихому, продать товар и своё серебро получить. А там уж – гуляй не хочу.
– Так это получится, что Воислав меня в дружину никогда и не возьмёт.
– С чего это?
– В бою не побываю.
– От ты… Ты ж не в гридни собираешься. Сплаваешь как положено, и возьмут тебя в охранную дружину. Но доля правды в твоих словах есть. Если бы не те степняки, остался бы я таким же отроком с малой долей.
– Что ни делается, всё к лучшему.
– А вот это точно.
Ждан с Данилой засмеялись, чем привлекли внимание старших товарищей. А в походе ведь как? Дела всегда найдутся.
И действительно, что ни делается, всё к лучшему. Мечта Данилы сходить на рынок всё-таки сбылась. Их со Жданом подрядили нести товары за Путятой, когда тот отправился в город на важные переговоры. Молодцов и в этот раз мало что увидел, но и увиденного хватило с лихвой. С Путятой и Жданом они шли через ту часть рынка, где продавались дорогие заморские товары. Атмосфера здесь царила благостная и солидная: ни гомона толпы, ни криков зазывал.
