– Он новый. Она только что получила его от Бигенда.
– Значит, это Уилсон, его новый консультант по угрозам. Отрабатывает гонорар. Отлично. Вы получили задание. Приступайте. Звоните, чирикайте.
Она отключилась.
Комнату наполнил скрежещущий субхендриксовский аккорд. Милгрим бросился наружу, споткнулся о разобранный мотор, чуть не упал, но сумел отдать телефон Фионе. И тут же подумал, не Уинни ли это перезванивает.
– Алло? Да. Поставили. Очень правдоподобно. Теперь будем менять мне амморты. Да? Хорошо. Возьму мотик. Быстрый? Не за что. – Фиона улыбнулась. – В чем был вчера? – Она глянула на Милгрима. – Скажу ему.
Она спрятала телефон в карман штанов.
Милгрим вопросительно поднял брови.
– Уилсон, – сказала Фиона. – Требует тебя как можно скорее. Хочет познакомиться. И велел взять одежду, которая была на тебе вчера.
– Зачем?
– Считает, «Танки и Тодзё» тебе не идет.
Милгрим заморгал.
– Шутка! – Она легонько двинула его в плечо кулаком. – Ты круто выглядишь. Мне нужен быстрый мотик, пока Саад меняет амморты. Бенни, я возьму твой.
– Мля, – тихо проговорил Бенни тоном безысходного горя. – Не угробь его снова, ладно?
65
Леопардовая шкура в миниатюре
Холлис стояла у входа в «Кабинет», глядя на Портман-Сквер в неожиданном ночном освещении. За спиной у нее бдительно высился Роберт. Фургон с надписью «Медленная еда» только что отъехал. За рулем сидела молодая блондинка в кепи, неприятно похожем на то, что было у Фоли.
Стук теннисного мячика. У «Кабинета» был свой корт, и, видимо, кому-то вздумалось поиграть ночью, несмотря на мокрую погоду.
Когда Холлис вернулась, Инчмейл и Хайди были в фойе. Инчмейл застегивался в японский гортекс.
– Мы идем в студию слушать миксы. Давай с нами.
– Спасибо, но я нужна здесь.
– Оба предложения в силе. Тусон и Хэмпстед. Можешь пожить с Анжелиной.
– Спасибо, Редж. Я правда ценю твою заботу.
– Тихое упрямство, – сказал Инчмейл и глянул на Хайди. – Хуже буйного непокорства. – Снова повернулся к Холлис. – Логичнее, впрочем. Будь на связи.
– Хорошо.
Холлис пошла к лифту. К хорьку в витрине. Тихонько помолилась про себя, чтобы задуманное Гарретом, при всей хорьковатости неведомого ей плана, не привело бы к тому, что для конкретного хорька обернулось вечным сомнамбулическим стоянием за стеклом. Ни для Гаррета, ни для Милгрима, ни для кого-нибудь другого, кто ей дорог.
Зубы у хорька, казалось, еще выросли, хотя понятно было, что это невозможно. Холлис нажала кнопку, услышала наверху лязг стимпанковского механизма.
Она и не подозревала, что Милгрим ей дорог, пока Бигенд не сказал, что легко скормит его Фоли и компании, если таким образом сможет получить назад Бобби Чомбо. И при этом Бигенду нужен даже не сам Чомбо, а что-то, что Чомбо умеет делать. Все это ее тревожило, как и то, что Милгрим возродился или даже родился по прихоти Бигенда, из праздного желания узнать: выйдет или не выйдет? Сотворить такое, а потом отдать получившегося человека, возможно, на смерть, ради чего-то, что хочешь заполучить, пусть даже очень сильно… было в этом что-то очень дурное.
Пришел лифт. Холлис открыла дверь клетки, дверь лифта. Вошла. Поднялась на этаж.
По пути к четвертому номеру она приметила, что на одном из пейзажей в коридоре теперь два архитектурных каприза, одинаковых, один дальше в холмах. Уж точно второе здание всегда было здесь, она просто раньше его не замечала. Холлис твердо решила больше об этом не думать.
Она постучалась, на случай если Гаррет с Пепом все еще обсуждают вилки.
– Это я.
– Заходи, – отозвался Гаррет.
Он полулежал в наушниках на ложе арктического психоза: на ноге черная обертка с проточной ледяной водой, на животе – раскрытый ноутбук.
– Занят?
– Нет. Только что говорил с Биг-Эндом. – Голос у Гаррета был усталый.
– И как?
– Ему звонил Грейси. Требует Милгрима сегодня вечером.
– Ты ведь еще не готов?
– Не готов, но я сразу знал, что так быстро не успею. Заранее отрепетировал с Бигендом нашу версию. Он сказал Грейси, что Милгрим сбежал, но все под контролем. Милгрима вернут. Не назвал конкретный срок, только добавил, что Милгрим точно в Англии. На случай, если Грейси может проверить движение американских паспортов. Думаю, все прошло хорошо, но твой Биг-Энд… – Он покачал головой.
– Что?
– Есть что-то, что ему позарез нужно, однако дело даже в другом. У меня чувство, что он выигрывал, всегда, и вдруг перед ним замаячил шанс реального крупного проигрыша. В случае, если он не получит Чомбо назад в рабочем состоянии. Вот почему Биг-Энд сейчас очень опасен. – Он поглядел на Холлис.
– Что он может сделать?
– Буквально что угодно, лишь бы заполучить Чомбо назад. Со мной это первый раз.
– Что первый раз?
– Работать на клиента. Гадать, не достался ли мне в клиенты черт с рогами.
Холлис села на кровать, положила руку на ту ногу Гаррета, которая и сейчас была такой же, как до Дубая.
– Старик говорит, насчет Биг-Энда ходят очень странные слухи, – сказал Гаррет. – И что в последнее время они усилились. Ничего пока толком не выяснил.
– Редж говорит то же самое. Со слов жены, а она узнаёт от здешних пиарщиков. Говорит, они как собаки перед землетрясением. Не знают, в чем дело, только чуют, что это связано с ним. Но мне за тебя тревожно. У тебя вид вымотанный. Твои пять нейрохирургов ведь не такой режим тебе прописали?
Гаррет указал на черную обертку в мелких капельках конденсата:
– Франк отдыхает в холодке и тебе советует.
– Сказала бы, что жалею о звонке тебе, но это было бы неправдой. Но я за тебя боюсь. Не только за Франка. – Она тронула его лицо. – Извини.
Гаррет поцеловал ее руку. Улыбнулся:
– Я рад, что ты позвонила. И мне не понравилось, как Пеп на тебя глазел.
– И мне. Он вообще мне не понравился.
– Он как-то спас мою шею в Готическом районе Барселоны. Пеп. Хотя мог бы и не вмешиваться.
– Значит, Пеп – хороший.
– Ну, так далеко в оценках я бы не заходил. Но он может открыть все, что на колесах и с дверцами, быстрее владельца, и закрыть так же быстро. Как тебе мой бакалейный фургон?
– Новенький. Что-то пафосно-веганское.
– Арендован через агентство в Шеппертоне, прокат машин для кино и телевидения. «Медленная еда» еще не начала развозить заказы, так что охотно предоставила свой фургон на нужды искусства за очень приличную почасовую плату.
