– Лидия, мне нужно тебе кое о чем рассказать, – сказал он с глубоким вздохом. – Часть истории ты уже знаешь, про катастрофу и ее последствия…
– Какую катастрофу? – посмотрела она на него. – О чем ты говоришь?
– Про катастрофу, в которую я попал до того, как приехать к тебе в Австралию.
– Боже, почему ты сейчас об этом вспомнил? Уже же сколько, сорок лет прошло?
– Ты права, в июле будет сорок лет.
Он повернулся и посмотрел на нее, на ее лицо без тени косметики и с редкими морщинами вокруг глаз и губ. Она всегда пользовалась солнцезащитным кремом, и, несмотря на то что в волосах проступала седина, в свои пятьдесят восемь она выглядела по крайней мере на десять лет моложе. В молодости она не считалась привлекательной, но, повзрослев, превратилась в красивую женщину, а ее фигура – мальчишеская и долговязая в юности – сохранила завидную стройность.
– Лидия, мне нужно рассказать тебе о том, что случилось в тот день, а потом ты можешь задать мне все вопросы. Я обещаю честно на них ответить.
– Ты меня пугаешь, Джери. Почему такая таинственность?
Он встал и повернулся к ней, словно он был актером на сцене, а она сидела в зрительном зале. От его выступления зависела сейчас его жизнь. В руках он теребил бокал – ему нужно было за что-то схватиться.
– Я не должен был в тот день садиться за руль, но водитель, которого нанял Сельвин, заболел, и нужно было найти кого-то другого. Все очень удивились, когда я предложил себя, никто не думал, что у меня могут быть права. Туда мы доехали благополучно, провели хороший день. Перед отъездом мы зашли в паб, все пили, конечно, я же выпил только кружку и был совершенно готов к обратному пути.
Лидия внимательно слушала его.
– Продолжай, я слушаю, – сказала она, сев поудобнее и подобрав под себя ноги.
– Мы поехали обратно, все были в хорошем настроении, пели песни… Через какое-то время мне понадобилось в туалет. Всем хотелось как можно скорее оказаться дома, поэтому, когда я заехал на стоянку с туалетом, все недовольно застонали. Но мне очень надо было в туалет, я до этого выпил кружку пива, а потом еще чай.
– То есть ты был за рулем, и вы ехали откуда, напомни, – из Блэкпула?
Джери кивнул.
– Я пошел в туалет, все остальные остались в автобусе. В туалете было двое мужчин, и, когда я вошел, мне они сразу не понравились, и я решил зайти в кабинку, а не пользоваться писсуаром. Они выглядели довольно брутально – с бритыми головами, с татуировками и все такое. Когда я вышел, они начали приставать ко мне, спрашивать, что же у меня есть такого, чего у них нет, что заставило меня уйти в кабинку. Ты же помнишь, что в тот период я, как магнит, притягивал к себе хулиганов, – коротко рассмеялся Джери. – Я не обращал на них внимания, но они прижали меня к стене и взяли за шиворот. Я никак их не задевал, они просто увидели легкую мишень. Потом один из них снял мои очки, наступил на них, и они, смеясь, ушли.
– Джери, какой ужас. И что ты потом сделал?
– Ты знаешь, что без очков я слеп. Ехать дальше я не мог. Вернувшись в автобус, я сказал им, что уронил очки и не могу продолжать вести. От стыда я не решился сказать им правду – чувствовал себя последним идиотом.
– Тебе надо было сказать Дейзи, она бы все уладила.
– Ты права, у нее бы получилось, – улыбнулся Джери и невольно заговорил тише. – Карл, отец Майкла, вызвался заменить меня. До дома было уже не очень далеко, выпил он немного, поэтому я решил, что все будет хорошо. Он сел за руль, а я сел с мамой и остальными. И вскоре после этого произошла катастрофа.
Он заметил, как Лидия вздрогнула.
– Это все ужасно.
Джери посмотрел через забор на блестящую в заходящем солнце воду залива.
– Да, это было ужасно, но, понимаешь, это все моя вина. Если бы я защищался, те гады не разбили бы мои очки, я бы вернулся на место и сел за руль. Должен был погибнуть не Карл, а я. Из-за меня Майкл потерял отца. Представь себе, каково это – видеть, что твой отец погиб.
Лидия встала с качелей и обняла его.
– Не говори так, Джери. Конечно же, ты не виноват.
Она погладила его волосы и поцеловала в губы. В ее голосе читалась усталость и забота.
– Но почему ты снова об этом вспомнил?
– Помимо Карла погибло еще два человека. Пожилой мужчина, Гарри, с которым мы с мамой и провели тот день, и молодая девушка, Петула. Она вылетела через лобовое стекло.
– Я помню, ты мне рассказывал. Какой ужас, бедная девушка.
Джери взял руки Лидии в свои и крепко их сжал.
– Причина, по которой я все это тебе снова рассказываю, в том, что Дейзи только что сказала мне, что Петула была беременной.
– О нет, то есть ребенок тоже умер. На каком она была сроке, ты не знаешь?
– Она выносила ребенка. И родила девочку прямо перед тем, как мы отправились в обратный путь. – Он покачал головой, пытаясь представить себе, как развивалась ситуация, и отвращение, которое он испытывал, отразилось на его морщинистом лице. – В туалете в пабе, прямо на полу.
На лице Лидии отражалось недоумение, зрачки двигались из стороны в сторону, и было видно, что она пытается разобраться в ситуации.
– Я отец этой маленькой девочки, Лидия. – Он приложил ее руки к своим губам и поцеловал их. – У меня есть дочь. Ее зовут Бет. – И он облегченно вздохнул, высказав эти неимоверно трудные слова. И, словно желая развеять все оставшиеся сомнения, еще раз повторил: – Бет – моя дочь.
Не говоря ни слова, Лидия высвободила свои руки и отвернулась к воде. На некоторое время он дал ей возможность побыть наедине со своими чувствами. Когда дальнейшее ожидание стало невозможным, он подошел к ней и положил руки ей на плечи. Она ничего не сказала, лишь положила голову ему на грудь. Этот маленький жест сказал ему, что она поняла. Он собрался с силами и сбросил на нее последнюю бомбу.
– Мне нужно будет поехать в Англию, Лидия. И я очень прошу тебя, чтобы ты поехала со мной.
Глава 45
Майкл и Бет тихо что-то обсуждали, когда Дейзи вернулась в гостиную. Увидев ее, они тут же прервали разговор.
– Все разрешилось, – объявила она. – Джери приедет через несколько дней, как только купит билет.
– Как он принял новость о том, что у него есть дочь? – спросила Бет.
– Мне трудно сказать. Не думала, что мне придется рассказывать ему это по телефону. Вообще не думала, что придется ему об этом рассказывать.
– Ты не считаешь, что у него есть право знать, что у него есть дочь? – спросил Майкл.
Дейзи, конечно же, заметила его обвинительный тон и тут же стала защищаться. Эмоции, скрываемые годами, грозили вылиться в поток самооправданий. Она постаралась объяснить свои действия и сохранить самообладание.
