Правительственные организации Соединенных Штатов, куда вы пытаетесь дозвониться, временно испытывают технические проблемы на телефонных линиях. Пожалуйста, попробуйте позвонить позже.
– Проклятье! – выругалась Алиса и, держа трубку в руке, посмотрела сначала на Кэлли, потом на Джека. Быстро приняла решение и набрала специальный номер, который помнила наизусть после стольких лет службы в группе «Событие».
Кэлли взволнованно подняла взгляд и провела рукой по лицу Джека. Она слышала слова, исходящие из уст Алисы, но не могла им поверить.
– Это код пятьдесят шесть – пятьдесят шесть – ноль один, Гамильтон, Алиса Д. Мне нужно немедленно поговорить с президентом Соединенных Штатов!
Комплекс группы «Событие».
База ВВС «Неллис», Невада
Под взглядом Глории Бэннистер спектрограф начал печатать названия известных веществ, использованных в производстве химического соединения Лоренса Амброза. Читая распечатку, Глория отмечала галочкой вещества, уже выявленные суперкомпьютером «Европа». Покачала головой, вынув распечатку из принтера, и отдала сообщение отцу. Люди из ЦКЗ собрались вокруг перечня названий, сверяя их с теми, какие уже выдала «Европа». Полковник Бэннистер тоже покачал головой.
– Мне нужно обзавестись таким компьютером, – сказал он и посмотрел на остальных в такой же, как у него, одежде. Все были одеты в изолирующие защитные костюмы с капюшонами, откинутыми на спину, чтобы легче было дышать. Химико-генетический агент был помещен между двумя отдельными листами стекла и был отделен от лаборатории на семнадцатом ярусе комплекса стальной стеной. – Интересно, продается ли такая штуковина, как «Европа», в «Бест бай»?
[32]
Семеро окружавших полковника биологов из Атланты рассмеялись.
– Можете представить себе передовые научные методы, какими пользовался этот Амброз? Я имею в виду скрещивание маков, будто он просто-напросто разводил розы. Для того времени это было нечто невозможное, – сказал доктор Эмиль Харрис, блестящий ученый, возглавлявший секцию вирусов в Джорджии. – Одни только химические свойства этой сыворотки сделали бы этого человека гигантом в сфере химической технологии!
– Да, но, черт возьми, что у него была за цель?! Чего добивался этот гений? – спросила Глория, взяв у отца перечень химических анализов и просматривая его снова. Внизу страницы ее привлекла надпись: «Агент 00012 – неизвестный». – Как думаешь, что это может быть, какое-то неопределимое органическое вещество?
Полковник Бэннистер посмотрел через ее плечо.
– Возможно, какой-то связующий агент. Что-то препятствующее разложению вещества – как знать? А вот эта матрица кажется мне знакомой. Похоже на нить ДНК. Но подобное невозможно.
– Это уже кое-что, – сказала Глория, удивленная, что отец утратил интерес. Просмотрев распечатку, она отошла в дальний угол и села, а остальные заговорили о свойствах, присущих героину и фенициклидину. Они знали, что эти два вида мака поодиночке производят сильные галлюциногены, но какие химические свойства появляются у них при скрещивании?
Просматривая распечатку, Глория случайно подняла взгляд к окну наблюдательной комнаты и увидела нескольких человек, глядящих из соседнего помещения на их работу. Увидела лицо знакомого человека, разговаривающего с заместителем директора этого странного комплекса доктором Поллок. Уилл Менденхолл случайно поднял взгляд одновременно с ней. Глаза их встретились, и Глория обнаружила, что не может удержаться; улыбнулась и быстро помахала лейтенанту рукой. И обрадовалась, когда Менденхолл ответил тем же. Смутясь, когда доктор Поллок обернулась и увидела, что она пялится, будто школьница, на молодого негра, Глория быстро опустила взгляд на распечатку. И так же быстро посмотрела, глядит ли на нее Уилл. Он кивнул чему-то, что сказала доктор, и с последней улыбкой повернулся и вышел из наблюдательной комнаты.
– Глория, может, пропустим этот агент через атомный спектрограф от «Эджилент»? Часть вещества мы уничтожим, но получим гораздо более ясную картину того, с чем имеем дело.
Остальные согласно кивнули.
Глория поднялась со стула, бросила последний взгляд на наблюдательное окно в надежде, что вернулся Уилл, и подошла к окну во внутреннее помещение, где «Огонь погибели» все еще стоял на столе из нержавеющей стали, удерживаемый механической рукой.
– Не думаю, что есть смысл опережать события, – сказала она, глядя на упрощенный отчет спектрографа. – Мы не имеем представления, как это вещество среагирует на пламя. А другой биологический источник, что он представляет собой? Ты прав, это похоже на нить ДНК, и как знать, не уничтожит ли его высокая температура полностью, не оставив ничего для анализа.
Все они знали, что когда вещество сжигается в атомной спектроскопии, оно выпускает облачко испарившегося материала, которое машина разделяет и анализирует. Проблема, как ее видела Глория, заключалась в том, что, поскольку они имели дело с неизвестным, как говорилось в распечатке, агентом, было неизвестно, как пламя подействует на химикалии. Вероятность загрязнения была минимальной, но в их работе даже минимальная вероятность могла оказаться смертельной.
– Ну, я думаю, можно с уверенностью сказать, что вряд ли этот Амброз создал что-то, реагирующее на высокую температуру. Ведь этот агент превосходно прошел через спектрограф, здесь почти тот же самый принцип. Что касается второго неизвестного, этого вещества у нас достаточно.
Глория Бэннистер закусила нижнюю губу и покачала головой.
– Здесь температура гораздо ниже, чем при атомной спектроскопии. Во всем этом есть неизвестный фактор. Я думаю, нам нужно изучать, может быть, даже постулировать, чего хотел Амброз добиться этим веществом. У нас есть время это выяснить, и, зная его цель, можно будет понять, куда он шел!
Полковник перевел взгляд с дочери на остальных. Они были на его стороне, потому что хотели знать состав этого вещества полностью.
– Это моя задача, и давайте ее выполнять.
– Правильно, правильно, – сказал один из ученых. – Лично мне не терпится узнать, что и как создал этот человек!
– Ладно, за дело, – сказал Бэннистер, отвернувшись от предостерегающего взгляда дочери.
Глории не нравился этот кратчайший путь, но она не решалась возразить. Противиться общему мнению авторитетных ученых она не могла, поэтому решила выдержать этот шторм.
И лишь надеялась, что шторм не станет ураганом.
* * *
Пит Голдинг дремал за столом в помещени, а «Европа» продолжала анализировать все, связанное с профессором Лоренсом Амброзом. Он подложил ладонь под щеку, очки в роговой оправе были подняты на лоб. Начал сползать вперед и от этой перемены внезапно проснулся. Почесал голову, протер глаза. Неприязненно посмотрел на недоеденный бутерброд с сыром и ветчиной, принесенный официантом из кафетерия. Встал со стула, и тут дверь в лабораторию отворилась.
