– Сэр, он не суперколвер. Он варвар.
– Варвар?
– Так точно, варвар. Он очень похож на суперколвера, я видел подробную фотограмму. Поразительно похож, но пожиже, посуше, пониже ростом.
– И откуда он?
– О, это даже не колонии, это даже еще не кандидаты в наши колонии.
– Подумать только, может, там целая россыпь таких кадров, которые просто черпай и используй, а, генерал Гофман?
– Сэр, об этом больше знает адмирал Марк.
– Адмирал Марк? А он тут при чем?
– В свое время, когда он возглавлял Совет сенаторов по силовым департаментам, он своим личным распоряжением отдавал приказание отслеживать этого варвара.
– Какой ужас! Как же мы влезли в дела адмирала, Гофман?! Нам только этого не хватало!.. – всполошился начальник контрразведки.
– Нет-нет, сэр, впоследствии этого варвара сбросили со счетов и отправили в общий резерв. Странно еще, что не ликвидировали прямо там – в глуши.
– Ну хорошо, тогда подведем итог. С одной стороны – плохо, что мы поставили командиром группы не того. Однако то, что он так активен, убедит противника в отсутствии ловушки.
Глава 84
Наконец, закончилось казавшееся бесконечным мучительное путешествие в тесном чреве глейдера.
Пилот подвел скоростное судно к заветному стыковочному узлу станции, принадлежавшей компании корпоративной связи на Эталоне – совершенно незаметной службы, предоставлявшей услуги по всей планете.
Некоторые бойцы из семерки десантников «Грумвирта» в момент стыковки даже не проснулись, так сильно было их утомление. И самым неприятным оказалось то, что это был не сон, а глубокий обморок, связанный с множественными перегрузками.
За двое суток движения им пришлось пережить погони истребителей и несистематический прием питания. В некоторых случаях организмы не принимали даже жидкие питательные препараты, а потеря аммиака превышала все мыслимые пределы.
Одним словом – добрались как добрались, и теперь командиру группы предстояло обходиться такими бойцами, какие у него были.
После стыковки он, находясь на самой корме, первым покинул стыковочный узел и, пройдя на станцию, проверил ее – все ли в порядке.
Условия здесь оказались неплохие, станция была законсервирована несколько лет назад, и с тех пор ею никто не пользовался.
Во всех документах она числилась как имущество, принадлежавшее коммерческой фирме, поэтому сюда никто не совался – космической магистральной полиции хватало и нарушителей, которые занимались самозахватом, устанавливая объекты на незарегистрированных саборбитах.
Помещения для жилья, матрасы, холодильные шкафы с едой.
Правда, в режиме экономии гравитационные соленоиды запускались лишь на половину мощности, а потому сержант Рузвельт мог ходить, не приволакивая ногу, которая плохо слушалась из-за тяжелых условий путешествия.
Вернувшись к стыковочному узлу, он крикнул внутрь глейдера:
– Давайте выходите!
Однако никто не затопал и не бросился к выходу, десантники только-только начинали приходить в себя, с трудом делая себе специнъекции.
Вскоре сумели выбраться трое, подталкивая друг друга и с трудом волоча кофры с оружием. Немного отдышавшись, они стали помогать другим – более обессиленным товарищам, и разгрузка пошла быстрее.
Полностью освободить глейдер удалось лишь через час – двоих бойцов пришлось выдергивать из кресел, поскольку их тела стали негнущимися, словно одеревеневшими.
Пока сержант помогал вытаскивать их, он не представлял, сумеют ли их теперь откачать, не говоря уже о том, чтобы довести до кондиции участников операции.
Едва глейдер освободили, он сразу унесся прочь.
Больше его пилот ни за что не отвечал.
«Ну и на том спасибо», – подумал сержант.
В конце концов, трижды попадали под обстрел, и в борту ни одной пробоины.
– Давай, Стейр, доставай «синюю звезду», – сказал сержант бойцу, который больше других понимал в медицине, отчего его среди своих называли «Док».
– А вы не погорячились насчет «синей звезды», сэр? Все же это на крайний случай.
– Сейчас и есть крайний случай. Ты что, не видишь, в каком они состоянии?
– Но может, стоит дать им чего попроще и пусть отлежатся?
– У нас нет времени, мы должны начать действовать по команде и желательно полным составом.
– Ну, вы командир – вам решать, – пожал плечами «Док» и стал доставать из аптечки спецсредства, последствия применения которых часто бывали малопрогнозируемы. Но сержант был прав – выбора не оставалось.
Быстро снарядив инъектор, он сделал по одному «выстрелу» в предплечье каждого из скрюченных бесчувственных десантников, а затем стал убирать инъектор, стараясь не смотреть на то, как будут реагировать на эти препараты его товарищи, которым не повезло получить облучение первой степени, послужившее причиной столь тяжелой реакции на перегрузки.
Страшно было представить, что испытывали эти бедняги, когда в их костях вскипали все эти тяжелые ядра или что там у них было.
По-хорошему следовало провести более подробные обследования кандидатов в группу, но когда у них делалось по-хорошему? Все на бегу, все скорее. Давайте, братцы, потом отпуск догуляете. Давайте, братцы, потом долечитесь.
Поначалу никаких изменений после инъекций у бойцов, пораженных странным недугом, заметно не было, но в течение четверти часа они как будто расслаблялись, руки и ноги их стали сгибаться в суставах и, в конце концов, пришли к какой-то норме.
И самое главное – эти оскаленные лица-маски, они почти разгладились, и теперь товарищам пострадавших было не так больно смотреть на них.
Еще через полчаса оба пришли в себя – «синяя звезда» сделала свое дело. Бойцы стали узнавать сослуживцев, но не могли вспомнить, как они здесь оказались и для чего. Пришлось другим десантникам напоминать им о цели визита сюда.
Пока другие, как могли, реанимировали своих товарищей, сержант активизировал законсервированную радиоточку и связался позывным по указанному каналу:
– Анкар приветствует Командора, – сказал он, когда получил подтверждение, что его слышат.
– Командор приветствует Анкара, – ответил смоделированный компьютером голос. – Как добрались?
– Пока удовлетворительно, но через пару часиков может быть даже хорошо.
– Ну, понятно. Дорога неблизкая, а условия сложные. Я могу сообщить вам, что группа, которую вы ищете, находится на Сардинии. Они в отеле, у них гражданская одежда. Из первоначального состава выбыл один член группы, и есть предположение, что они от него избавились, поскольку он слишком часто докладывал начальству.
