Они срывались с высоты десятиэтажного дома, со свистом неслись вниз и разбивались на тысячу частей. И эти части представляли собой острые, проросшие из семян побеги, которые вонзались в другие деревья, кустарники и начинали пускать там корни.
Шум двигателя вездехода провоцировал падение еще большего количества этих «дынь», они взрывались и взрывались, осыпая своими шипами все вокруг, в том числе и сам вездеход.
И хотя повредить борта машины и стекло они не могли, но своим клейким соком заляпали все окна и двери.
Пока что лежачие деревья не особенно мешали команде Брейна, поскольку попадались только незначительные экземпляры – с горизонтальной частью метров в двадцать и толщиной ствола сантиметров тридцать – сорок.
Позже стали попадаться толщиной даже под метр, но и их, немного попыхтев, вездеход все же преодолевал благодаря особенной конструкции гусениц.
Тем не менее, по мере погружения в менее освоенную часть джунглей высота этих препятствий, в конце концов, достигла того уровня, когда вездеход должен был объезжать их, кружа, словно в лабиринте.
Теперь Брейн стал лучше понимать то, о чем его предупреждал Тилзер из агентства.
Раз за разом, лавируя среди высокой травы, они, двигаясь вдоль ствола лежачего дерева, доезжали до того места, где к одному лежачему стволу примыкал другой, и приходилось разворачиваться и ехать обратно, чтобы прокладывать новый путь.
Немного помучившись, Брейн решительно взялся за составление в навигаторе специальной программы, которая позволяла бы не проезжать по нескольку раз по тому маршруту, где они уже были.
Действия Брейна несколько удивили его бойцов, и они стали спрашивать, чем он занимается.
– Составляю программу, – сказал он. – Нам приходится постоянно возвращаться, чтобы начинать движение в новом направлении.
– Но мы делаем пометки, сэр, – сказал Дино, показывая свой навигатор.
– Это мало помогает – все эти метки сейчас будет делать компьютер и указывать нам те места, где вероятность проезда выше.
Несмотря на то что программа Брейна действительно заработала, время оказалось потеряно. В лесу и так было темно, а когда солнце начало клониться к закату, стало быстро темнеть.
– Все, ребята, будем вставать на ночлег, – сказал Брейн. – Дальше ехать бессмысленно и опасно.
– Неужели мы будем ночевать в этом месте? – спросил Янгверд.
– А ты на что рассчитывал? Неужели никогда на природе не было заданий?
– Были, конечно. И даже в джунглях, но не таких, сэр. Уж больно здесь все как-то неприветливо, что ли, – сказал Янгверд, озираясь через широкие окна.
– А чем тебе не нравится это место? – заметил ему Дино. – Деревья высокие, и вон какие штуки интересные летают.
Пулеметчик указал на пролетающих мимо круглых насекомых, похожих на птиц.
– Все равно страшновато, – заметил с заднего сиденья Лиам.
– Но главное – как в туалет выходить, – подвел итог Таурос.
– Нормально будете выходить, – сказал Брейн. – В крайнем случае станете приоткрывать дверь и писать в щелочку.
Все сдержанно засмеялись, однако ко сну начали готовиться, тем более что темнело в лесу очень быстро.
Есть никто не хотел, только некоторые попили мусса, в том числе и Брейн, хотя у него оставался небольшой запас воды. Его он хранил на крайний случай.
Первая половина ночи прошла спокойно, лишь один раз все коллективно вышли в туалет, вооружившись автоматами, пулеметом и фонарями, которыми светили по сторонам.
Снаружи было тихо, лишь стрекотали какие-то сверчки, и казалось, что ничего страшного здесь произойти не может.
После туалета все благополучно уснули и спали до утра, пока не начался рассвет и солнце не коснулось лучами кабины вездехода.
Только тогда бойцы стали просыпаться и обнаружили, что их вездеход обернут в какой-то странный кокон.
– Эй, командир! – крикнул канзас Янгверд. – Кажется, нас тут заякорили накрепко!
– Перестань паниковать, – вмешался Дино. – Это какие-то веревки просто.
– Да ни фига не веревки, – сказал Лиам, который даже смог немного приоткрыть дверь и выглянуть наружу.
– Похоже на паутину, – заметил Брейн, протирая глаза.
Он внимательнее рассматривал через стекло покрытые утренней росой тонкие нити и все больше утверждался в мысли, что где-то здесь должен находиться и огромный паук, который обмотал вездеход этими гигантскими сетями.
– Ну-ка, братцы, готовьте стволы. Надо будет посмотреть, где этот гад, который нас так крепко спеленал, – сказал он.
Группа приготовила оружие, и все одновременно попытались выйти из кабины, однако двери почти не открывались из-за того, что были спутаны слишком плотно.
Бойцы пытались давить изо всех сил, но дверцы только скрипели, а паутина не поддавалась.
– Тихо, ребята, где-то здесь должен быть паук, – сказал Брейн. – Давайте слушать – он должен перебирать ногами или, я не знаю, дышать, что ли.
Все стали прислушиваться, но никакого паука слышно не было, только какое-то, может быть, негромкое жужжание.
– А давайте стартанем, – предложил Янгверд.
– Что? – не понял Брейн.
– Давайте стронемся и дернем всю эту хреновину, наверняка что-нибудь да посыплется.
– А вот я с ним соглашусь, – сказал пулеметчик Дино. – Какой смысл нам выходить, если можно все решить, не вылезая?
– Доразведка в таких условиях – дело рискованное, – согласился с ним Лиам.
– Ну, хорошо, заводи двигатель и дергай, – сказал Брейн. Янгверд включил питание и, выполняя приказ, дал полную тягу. Однако вездеход лишь дернулся и тут же заглох.
– Все хуже, чем мы думали, – пожаловался Таурос с заднего сиденья.
– Не паникуй, – сказал Брейн. – Мы еще не все испробовали. Янгверд, переводи на самую низкую передачу, будем дергать как положено.
– А как положено? – не понял тот.
– С самого большого момента. Давай нижнюю передачу.
Заглянув в изображенную на панели инструктивную схему, Янгверд перевел на самую нижнюю передачу.
Снова включил питание, дал полную тягу, и на этот раз машина дернула так, что затрещала обрываемая липкая паутина.
– Отлично, мы выбираемся! – воскликнул Брейн. Однако он рано радовался, неожиданно на машину обрушился град чудовищных ударов, которые сотрясли весь корпус, и вездеход будто штормом бросало из стороны в сторону.
Наконец, страшные удары прекратились и все, оглядевшись, увидели, что машина почти засыпана кучей огромных розоватых гусениц длиной с полметра. Одни лежали без движения, другие копошились, крутились и совершали нервные подергивания.
