Тот послушался и привел одного. Но зато какого – или в прежней жизни это был очень высокий человек худощавого телосложения с ненормально крупной головой, или попался один из матерых. Трой, разглядывая городок с холмика, ничего похожего не заметил, видимо, где-то скрывался.
А теперь он с невероятной прытью несся за Храннеком, а тот, надрываясь изо всех сил, временами повизгивал, догадываясь, что добежать до затаившихся товарищей не успеет.
Трой тоже это понял и обернулся к Миллиндре:
– Сможешь попасть уроду в ногу?
– Сейчас – вряд ли. Далековато. В туловище смогу.
– Давай хоть так, надо этого длинного чуть-чуть придержать, Храннек не успевает.
Стрела попала пепельнику в левое плечо, заставив дернуться, но он ни на миг не притормозил, так и мчался в прежнем темпе, только теперь поглядывал дальше, за Храннека, на поднявшуюся Миллиндру и вокруг нее. Вторым выстрелом ему поразило брюхо, и с тем же нулевым результатом.
Трой, осознав, что обстрел из лука неэффективен, помчался навстречу Храннеку, занося меч для удара. Уже подбежав, прокричал:
– За мной! Не успеет!
Твари не хватило буквально пары шагов, чтобы дотянуться до спины Храннека. Трой, отклонившись в сторону, на параллельном курсе взмахнул мечом. Но вместо того, чтобы легко развалить бок до самого хребта, лезвие увязло в поразительно тугой плоти, а рукоять при этом едва не вывернуло из ладони. Сохранить оружие удалось путем неимоверного напряжения сил, перегруженное и извернувшееся запястье резануло болью.
Как могло получиться такое?! Откуда в мягком брюхе твари взялись твердые кости?! Да и что такое простые кости против древней магической стали?!
Удар хоть и не стал роковым, но тварь заметно озадачил. Пепельник наконец оставил мальчишку в покое, резко затормозил, злобно ухнул в лица набегающих ребят и ловким взмахом выбил копье из рук Драмирреса. Тот мгновенно отскочил, нагибаясь за потерянным оружием, а вставшая за ним Миллиндра в этот удобный миг спустила тетиву.
Девушка стреляла метко, к тому же расстояние всего ничего, а цель неподвижная. Стрела угодила в глаз урода, глубоко войдя в череп. Пепельник болезненно ухнул, попятился, ладонями ухватился за тонкое древко, потянул. И в этот миг Драмиррес, сделав резкий выпад, вонзил копье ему в брюхо.
– В сторону! – крикнул Клюпс, раскручивая боло.
Айлеф, уже собиравшийся врезать алебардой, отскочил, но бросок вышел неудачным, обвило туловище, а не ноги, прихватив при этом к боку руку, которой тварь тянулась к засевшему в ней копью.
Заклекотав и часто заухав, пепельник резво развернулся и, моментально разогнавшись, припустил вниз, направляясь прямиком к городу, на бегу разрывая путы когтями.
– Сейчас остальных уродов приведет! – в страхе вскричал не успевший добраться до места схватки Бвонг.
– Нет! – Храннек поспешно покачал головой. – Там… Там я видел, что двери церкви открылись. Выскочили люди с оружием, они сейчас дерутся с пепельниками. Я туда пошел глянуть на бой поближе, и тут этот выскочил из дома через окно и прямо ко мне направился. Он никого не приведет, все твари сейчас заняты людьми.
Трой, крутанув мечом, задумчиво произнес:
– Если люди проиграют, твари могут вернуться за нами. Надо бы помочь. Айриция и Клюпс – остаетесь с Мардуксом. Остальные бегом за мной.
* * *
В город вошли зрелищно, ведь скромную процессию возглавлял все тот же высокий уродливый пепельник. Неугомонная Миллиндра, провожая убегающего монстра, вбила ему в левую ногу три стрелы, и одна из них угодила под колено, видимо, удачно. Он теперь сильно хромал и растерял прежнюю прыть. Но все равно двигался чуть быстрее рашмеров, потому догнать его не получалось, но и разорвать дистанцию он тоже не мог.
Не такой тупой, раз сразу помчался прочь. Первый из всех, осознавший, что связываться с такими необычными противниками в одиночку не следует.
На окраине города расстояние между людьми и странной тварью превысило сотню шагов, Миллиндра уже не думала осыпать пепельника стрелами, чем поначалу пыталась заниматься прямо на бегу. Впереди слышался характерный шум битвы – крики ярости и боли, звон оружия, нечеловеческие вопли раненых тварей.
Выскочив из-за угла красивого трехэтажного дома, увидели источник батальных звуков – на площади перед церковью бушевало настоящее сражение. Это место меньше всего подходило для неприглядных кровавых дел, слишком уж облагороженное. Горожане не поленились выложить площадь ровными каменными плитками, а по периметру посадить аккуратные голубоватые елочки с пушистой хвоей и устроить клумбы с цветами. Посреди всего этого возвышался грубый памятник, весьма схематично изображавший человека, опершегося о массивную кирку. Видимо, последнее подчеркивало как шахтерское нутро изображенного мужика, так и то, за счет чего живет и процветает Шамбрис.
То есть процветал до выброса.
Не меньше полусотни людей собралось вокруг памятника, занимаясь святым делом – отбиваясь от наседающих пепельников. Тех осталось не больше десятка, но неравенство сил их не смущало и полученные раны – тоже. Трой видел, что твари куда сильнее людей и слишком быстро действуют. Вот одна взмахом лап развела в стороны направленные на нее копья, ринулась вперед, вбила когти в лицо одного из защитников города, потянула отчаянно вопящую добычу на себя, ухнула от удара саблей по плечу, успела перехватить чей-то топор, вырвала, небрежно отбросила далеко в сторону.
Люди в сравнении с ней какие-то заторможенные. Трой только сейчас начал всерьез понимать, что быть рашмером – круто. Он и впрямь превосходит других людей, ему куда проще управляться с шустрыми тварями.
Хотя не сказать, что все совсем уж просто.
Высокий пепельник достиг места схватки и, не останавливаясь, ворвался в ряды горожан, работая обеими руками так, как косарь работает косой. Копья бессильно отскакивали от обвисшей грубыми складками кожи, мечи тоже ее не пробивали. Топор, рассекший предплечье, ни капли не озадачил, урод не обратил на рану внимания. Создавалось впечатление, что под тонким слоем плоти у него крепчайшая броня, в которой вязнет самая качественная сталь.
В том числе и волшебная.
Трой, на несколько шагов опередив товарищей, врезал со спины ближайшему пепельнику с такой силой, что голову снесло, она повисла на груди, кошмарно цепляясь за уцелевшую гортань. Второго достал мимоходом, хорошо взрезав бок. Эти обычные, податливые, не то что сбежавший великан.
– Длинного держите! – заорал он в надежде, что горожане послушаются.
А сам продолжал к нему прорываться. Опасная тварь, вон сколько людей из-за нее пострадали и продолжают страдать. Доспехи здесь далеко не у всех, а те, что есть, некачественные, обычно это простые кожаные нагрудники, грубые и тяжелые. То есть защиты почти не дают, а движения стесняют, резвым пепельникам в такой толпе самое раздолье.
