— Букет у нас есть, — сразу приободрился Эквадор. — Но бордель в подвале, так что я подняться не могу, только спуститься.
— Да я условно.
— Слушай, давай не будем события торопить? Я только начал все это обдумывать, а ты на меня насел.
— Эквадор, жизнь коротка. Она может пройти, пока ты думаешь. Вот тебе пример. — Леша стукнул себя кулаком в грудь. — Да и тебе долгих лет не нагадали. Спеши жить настоящим.
— Ты прав! — Боцман залпом выпил портвейн и решительно встал. — Пошли жениться.
* * *
Земских совсем иначе представлял бордель. Впрочем, как и киношники.
Когда Леша и Эквадор спустились в подвал, миновав железную дверь с окном, в которое выглядывал не мордоворот с бритым черепом, а бабулька в седых кудельках, то попали в обычный бар. Он даже был похож на «Пир» — излюбленное заведение старшего Земских.
За стойкой стоял улыбчивый старик с залысинами и длинными седыми волосами. Они ниспадали на плечи и чуть завивались на концах. Леше старичок напомнил рокера из восьмидесятых, состарившегося, но не растерявшего задор.
— А вот и мой любимый клиент, — еще шире улыбнулся бармен, завидев Эквадора. — Приветствую тебя и товарища.
— Здорово, Карл. Это Леха, мой друг и коллега.
— Очень приятно. Присаживайтесь.
— А что пусто так? — Боцман плюхнулся на табурет возле стойки.
— Сам не догадываешься?
Эквадор пожал мощными плечами.
— В порту полиция шерстит, — озвучил предположение Леши хозяин борделя. — Все попрятались. Если дела об убийстве не закроют в ближайшее время, нам придется закрыться. На одном баре денег много не заработаешь. Кстати, будете что?
— Давай кофейку нам.
— Тебя, Эквадор, я знаю, ты не любишь напитки, приготовленные не тобой, а твой товарищ такой же?
— Ага, я его покусал, как зомби! — И оскалил зубы. — Карл, не хотим мы твоего пойла. Девочек нам предоставь. И сделай скидочку. Потому что мы единственные клиенты.
— Ребята, не вопрос. Возьмете всех, закрою заведение, и будете тут как хозяева.
— И сколько их?
— Четверо всего. На каждого по паре. Для таких молодых, здоровых, закаленных это же сущая ерунда, так?
— А то, — не стал спорить Эквадор. — Главное, чтоб моя среди них была.
— Кончита тут. Прихорашивается.
— А остальные кто?
— Лизетта, Монро и одна новенькая. Зовут Бэмби.
— Как олененка?
— Да. Юная, трепетная, невинная…
— Скажи еще девственница.
— Почти.
Карл, хитро улыбнувшись, поставил перед клиентами кофе. Он так быстро его приготовил, потому что не варил, а растворил порошок в чашках.
— Что у тебя за куст с собой? — поинтересовался Карл.
— Это букет.
— Оригинальный, — нашелся тот. — Так что, берете всех? Скидка огромная. Я никого больше до вечера не пущу, сам уйду, ключи Кончите оставлю.
— Лех, деньги есть?
Земских кивнул, а затем пожал плечами. При себе у него имелась сумма небольшая, пять тысяч, и он не знал, хватит ли этого, чтобы выкупить половину девочек на несколько часов, пусть и со скидкой.
— Давай, — сказал Эквадор.
Земских вытряс из кармана все, что было.
Боцман взял деньги и ушел с Карлом в подсобку, чтобы все обсудить. Тот на самом деле оказался хромым. Припадал на левую ногу так, что длинные седые волосы раскачивались как маятник.
Оставшись в одиночестве, Леша стал пить кофе. Это был вполне приличный растворимый порошок, и, можно сказать, он получал удовольствие от напитка.
Когда чашка опустела, из-за двери, что вела в какое-то неведомое помещение, выплыла женщина.
Леша сразу понял, что перед ним Кончита.
Эквадор описал ее правильно: кудри во (до талии), попа во (большая, и он называл ее пятую точку погрубее) и кожа смуглая, как у мулатки. Земских не назвал бы ее красивой. Груба, вульгарна и выглядит старовато, но в Кончите совершенно определенно была первобытная страсть, что так привлекает самцов, и доброта, которая, как думалось Земских, покорила Эквадора. Лично он бы, описывая лучшую девочку в притоне хромого Карла, в первую очередь отметил ее глаза. Не волосы, задницу или кожу. Леша был неравнодушен к зеркалам души. Он реагировал именно на глаза. И у Кончиты глаза были огромные, влажные, наполненные пониманием и добротой.
— Вы мне нравитесь, — не сдержался Леша и выдал эту фразу подошедшей к бару Кончите.
— Ты мне тоже, малыш, но сегодня я занята. — Она потрепала его по голове и взобралась на соседний табурет. Пышные ягодицы свесились с обеих сторон, а из-под короткого платья показалась резинка чулок.
— Я знаю. Эквадор — мой друг. Я пришел с ним.
— А, ты тот малахольный, что бросил престижную работу в Москве, чтобы стать матросом?
— Да, это я, — не стал возражать Леша.
— На идиота вроде не похож, — просканировав Земских взором, вынесла вердикт Кончита.
— А так? — Он состроил дебильную рожицу.
Женщина шутливо треснула Алексея по затылку, затем спросила:
— Что это за веник?
Естественно, речь шла о букете, который Эквадор принес для своей королевы. Он лежал на полу рядом с пакетом, в котором покоился портвейн. Цветочки успели подвять, а листья скукожиться. Хотя и до этого веник выглядел не лучшим образом.
— Это экзотическая икебана для леди, — завернул Земских.
— Чего? — не стала облегчать ему жизнь Кончита.
— Букет для вас. От Эквадора. Между прочим, штучная работа известного флориста. Эксклюзив.
— По-моему, куст, сорванный в палисаднике.
Леша готов был и дальше, как говорят в народе, нести пургу, но тут распахнулись сразу две двери. И в бар хлынули люди. Поскольку зал был крайне мал, пять человек его заполнили чуть ли не сразу.
— Вижу, все в сборе, — хлопнул в ладоши Карл. — Тогда я представляю друг другу гостей и хозяек, девочек я называю только так, и удаляюсь.
— Мамашу с собой забираешь? — поинтересовалась Кончита. Леша понял, что речь о бабусе, что впускала их. — Или она остается, чтобы следить за всем?
— Мамаша уходит со мной. И ты знаешь, кем она мне приходится…
— Женой, — шепнула она Земских.
— И я с вами, — пискнула одна из девиц, тощая, бледная, судя по синим мешкам под глазами — наркозависимая.
— За тебя заплатили, дура, — рявкнул на нее Карл.
— Я в групповухах не участвую! Когда мы с тобой договаривались о работе, то я соглашалась только на традиционный секс.
