— Но мы же вместе читали неотправленное письмо. В нем Малхаз обращался ко мне.
— А ты вспомни, как он называл адресата? «Корнилов»?
— Да, а еще «сука».
— Сука Корнилов, это я, жена твоя. Муза из глухой кавказской деревни, он русским владел на уровне ребенка-семилетки. И женского рода не знал, только мужской и, возможно, средний.
— И что было, когда он вышел?
— Явился ко мне, конечно. И я сказала ему правду, что во всем виноват Пахомов. И Муза вроде понял. Но когда ему угрожать начали и машину спалили, почему-то решил, что это я.
— А это не ты?
— Нет, я в детские игрушки не играю. Муза тот еще жук, наверняка успел кому-то задолжать. Он же привык шиковать в девяностые и думал, что, когда выйдет, снова начнется райская жизнь, а времена изменились. И, не найдя себе применения, но имея кучу долгов, он решил шантажировать меня. Я жена небедного человека, которому изменяла полтора десятка лет, чего ж ее не прижать? Хому не получилось, его хрен найдешь…
— И ты застрелила Музу.
— От шантажиста можно избавиться только так.
— Предположим. Но Пахомова убили раньше. И бросили его труп на «Юнге».
— Я просила его все уладить с Музой. А он, как ненормальный, все говорил о чем-то другом… Больше о справедливости. Знаешь, что такое каминг-аут?
Эдик пожал плечами. Он не знал английского.
— Раскрытие. Или выход из чулана. Каминг-аут делают публичные люди, когда признают свою нетрадиционную ориентацию.
— Пахомов еще и геем был?
— Нет! Он собирался раскрыться как подлец, вор, убийца. И принести себя на заклание.
— И пусть бы сделал это.
— Так он всех за собой потащить хотел. Вывалить все из чулана. А в нем и наши с тобой тайные «коробочки» хранились. Пахомов — это не человек, а бомба с фекалиями и кислотой. Поэтому его многие в землю зарыть хотели, пока не рвануло, но подобраться не могли. А у меня был шанс, и я им воспользовалась.
— Ты застрелила Хому и Музу, это я понял. Даже причины твои я могу как-то объяснить. Но почему ты бросила трупы на территории, принадлежащей твоему мужу?
— Малхаза я хотела спрятать на том же «Юнге», но эта чертова обезьяна… Она постоянно таскалась в док. И меня почему-то сильно любила. Просто по-мужицки. И как видела, начинала верещать, радоваться. Я собиралась оттащить труп Музы на судно, но прискакала мартышка и подняла такой шум, что привлекла внимание охраны. Хотела ему башку открутить, да его поди поймай. Пришлось бросить тело и уплывать.
— Но ты все же Мартина прикончила?
— Он меня задрал! Вчера я просто хотела его отогнать, отшвырнула за лапу, а он башкой о камень ударился. Я в док приплыла, чтобы все проверить. Вдруг улики какие оставила? А днем не явишься. Вот и приходилось ночью шнырять, как крысе…
— Вопрос продолжает оставаться открытым. И я повторю его: почему ты бросила трупы на территории, принадлежащей твоему мужу?
— У меня был грандиозный план. Я хотела перетащить на «Юнгу» всех жертв Пахомова и написать за него предсмертную записку. Типа вот люди, которых я погубил, не могу с этим жить, поэтому стреляюсь. Я пальнула Глебу в рот, когда он зевал. Но Муза мне все планы испортил, я вынуждена была застрелить и его, а потом бросить тело из-за чертовой обезьяны… Но когда полиция обнаружила его труп, но не нашла другие, поскольку не удосужилась прочесать судно, я решила довести дело до конца. Но опять эта обезьяна. Она привела с собой человека, и на «Юнге» нашли три трупа.
— Зачем было еще один вытаскивать.
— Он самый главный. Труп жены Пахомова. Его самый большой грех. Я не могла оставить его тут. Пусть и весь замысел провалился. Я делала каминг-аут за Хому. И, заметь, на этот раз я бросила останки не на твоей земле.
— А сейчас ты здесь зачем? Еще пара тел где-то в пещерках припрятана?
— Нет, трупы я вывезла. Тут золото. Куча золота.
— Прямо-таки куча?
— Если учесть, что оно оценивается в граммах и это просто металл, а не старинные изделия из него, то да. И я по частям переправляю его на берег. Я поняла, что ты меня бросаешь. И я не хочу драться с тобой из-за имущества. Тебе жениться, детей рожать.
— Постой, о каком золоте речь?
— Какая разница? Я тебе только счастья хочу, Эдик. Я не тыкала бы пушкой в мужскую задницу, если бы знала, что это твоя задница. Я открылась тебе, потому что знаю, ты не причинишь мне вреда. Любить ты меня уже не любишь, но я ж родной для тебя человек. Поэтому давай сделаем так…
— Золото с «Надежды»?
— О, ты и про нее знаешь?
— Мой отец был капитаном.
— Помню. Но про груз, что везли на судне, ты еще неделю назад не знал.
— Так это он?
— Да. Хома тайну нахождения антикварного золота долго скрывал. Чуть ли не полжизни. Это был его «НЗ». Но он перед каминг-аутом собирался дочке тайну открыть. А если лично это сделать не получится, через шифр информацию передать.
— Книга Дюма «Три мушкетера»?
— Ты поражаешь меня своей осведомленностью!
— Друг информацией поделился. Леша Земских.
— Тот самый, — хмыкнула Поля. — Но дочка Хомы не получит наследства. Оно у меня. Я узнала координаты раньше…
— Но как ты достала золото?
— Не скажу, что просто. Пришлось Артура привлечь.
— Капитана «Бывалого»?
— Да, я с ним тоже трахалась. И когда мне понадобилась помощь, я обратилась к нему. Мы вместе выходили в море, я погружалась, он страховал. Естественно, Артур не знал, за чем я охочусь. Говорила, что пытаюсь найти останки отца — их ведь так и не обнаружили. Мужчины очень доверчивы. Артур думал, я свой организм насилую — глубина там огромная, погружаться мучительно, из-за какого-то скелета, а я искала сокровища и нашла. Они занимают не так много места. Столько же, как партия сумок, что гниет сейчас в верхней пещере. А мое золотишко тут, неподалеку. Но спрятано. Я как шум услышала, сразу его схоронила. Думала, Артур меня расшифровал. Но нет, в «брюхо» влез мой муж… — Полина тяжело вздохнула. — Я не хотела, чтоб ты узнал правду. Если бы не наш вчерашний разговор, я бы продолжала играть роль овцы. Она нравилась мне, и под ней так легко скрываться. Но ты дозрел до того, чтобы со мной расстаться. Я все вчера поняла. И раз так, я ухожу от тебя, но не с пустыми руками. При этом ты ничего не теряешь. Разве это не прекрасно?
— Ты убила двоих человек.
— Я буду жить с этим — не ты.
— Так, может, Хому ты все же из-за золота прикончила?
— Может, — беспечно пожала плечами Поля. Затем достала пистолет. — Кинь мне свой телефон, пожалуйста.
— Зачем он тебе, все равно нет сигнала?
