– У меня жена и дети, – выдвинул последний аргумент наш криминалист.
– Ну и что? У меня тоже есть муж и трое детей. Так праздник ведь! – парировала дамочка.
Да-а! Попов в этом мире явно пользовался повышенным спросом. Весь взвод обделенных мужской лаской индусок, не вставая с колен, медленно приближался к Андрюше. Тот таким же образом, то есть не отрывая задницы от травы, полз в обратную сторону, а Жомов, глядя на это, ехидно посмеивался. Мой Сеня и вовсе временно лишился дара речи и, несмотря на умоляющие взгляды криминалиста, помочь ему ничем не мог. Положение становилось угрожающим, и я понимал, что что-то надо делать. Вопрос – что?
Дакша в этом плане оказался расторопнее меня. Поскольку на слона дамочки не покушались и вообще внимания на него не обращали, наш верный проводник и перевозчик успел подобраться незамеченным, если такое определение можно употребить относительно слона, и обдал разгоряченных девиц струей воды из хобота. Некоторых это охладило. Они с визгом бросились врассыпную, а я, усугубляя панику в рядах противника, с лаем выскочил вперед, закрывая Попова грудью.
Сначала мне показалось, что мы с Дакшей одержали полную, разгромную победу, но я горько ошибся. Ни холодный душ, ни мои вопли унять пыл девиц не могли. Немного пометавшись по поляне, дамочки наплевали и на меня, и на слона, начав охватывать моих ментов полукольцом. Будь это, конечно, не женщины, а закоренелые преступники, мои коллеги в течение нескольких секунд разогнали бы их дубинками, но тут они просто растерялись… Да, напомните мне, чтобы я посоветовал начальству ввести в милиции обязательные курсы защиты ментов от сексуальных домогательств!
В общем, положение становилось критическим, и вряд ли всей нашей команде удалось бы остановить напор голодных девиц, но положение спас Лориэль. Вылетев на поляну из леса, он в первые несколько минут совершенно не понимал, что здесь происходит, а затем решил, что и разбираться не стоит. Подлетев вплотную к нам, эльф завопил:
– Теперь я знаю, где мы находимся! Мы в мире Вишну.
– Спасибо, нас уже просветили, – буркнул мой Сеня. – Законы тут, я тебе скажу…
– Да плевать мне на их законы! – рявкнул маленький нахал. – Здесь Брахма. И они с Вишну направляются сюда. Какая-то из твоих птах, Дакша, напела богам о непрошеных странных гостях. Вот они и идут разбираться.
– Ну так валим отсюда! – рявкнул мой хозяин, и я с облегчением погрузился в привычную тьму.
Глава 2
Зри в корень!
Мичурин
Рабинович пришел в себя от того, что его кто-то тормошил. К сухости во рту, головным болям и тошноте он уже настолько привык, что даже не подумал о том, что это могут быть последствия похмелья. Решив, что после очередного прыжка между мирами, не в пример обычному, кто-то очнулся первым и вознамерился во что бы то ни стало привести кинолога в чувство, Сеня недовольно проворчал и попытался лягнуть нахала. Ничего не вышло! Ноги отказались его слушать, и, подивившись этому бунту, Рабинович открыл глаза, чтобы увидеть ухмыляющуюся рожу в чалме.
Рожа имела вид гнусно наглый, щерилась щербатым ртом и так влюбленно смотрела на кинолога, будто бы он был лучшим подарком к праздничному столу. Рабиновичу рожа абсолютно не понравилась, и он попытался украсить ее изумительным фиолетовым фингалом, но и из этого ничего не вышло. Руки, видимо, взяв пример с ног, не выказали никакого желания подчиняться хозяину. Сеня дернулся изо всех сил и только теперь сообразил, что связан! По рукам и ногам.
– Хе-хе, – обрадовалась рожа. – Шевелится. Можно даже сказать, трепыхается. Неудобно лежать, наверное.
– А ты ему стукни разок по башке, сразу удобно станет, – посоветовал чей-то голос за кадром.
– Не-е, – отказалась рожа. – Раджа велел допросить их, как проснутся. И если они окажутся теми, кого мы ищем, обращаться с ними очень бережно. Как с собственной саблей.
– А если это – не те? – поинтересовался тот же невидимка.
– Тогда придется повесить, – хмыкнула рожа. – Нам с ненужными пленниками возиться некогда.
– Ты знаешь, что тебе будет за покушение на жизнь и свободу сотрудника милиции? – решил внести свою лепту в общий диалог кинолог.
– Знаю! – обрадовалась мерзкая физиономия. – Денежная премия мне за тебя будет. – А затем повернулась к невидимому собеседнику. – Судя по всему, это те самые. Уж больно чудно разговаривает.
– Вот и нянчись тогда с ними. Мне лень, – ответил тот. Обладатель щербатого рта вновь влюбленно посмотрел на Рабиновича.
– Ничего не хотите, господин? – поинтересовался он.
– Развяжи меня, или пожалеешь, – потребовал Семен.
– Этого сделать я не могу, – сокрушилась рожа. – Что-нибудь еще?
– Отойди, панораму не загораживай, – буркнул кинолог.
– Это – с удовольствием, – согласилась редкозубая физиономия и пропала.
Рабинович осмотрелся. Вся честная компания в один ряд лежала на обочине мощеной дороги, уходившей куда-то в глубь леса. Место на правом фланге занимал Жомов, за ним лежал сам кинолог, следом – Попов, Мурзик и Горыныч. Причем у Ахтармерза, помимо лап и крыльев, связаны были и все три пасти. Дакши и эльфа нигде видно не было, и лишь откуда-то из глубины леса долетал приглушенный рев слона, из чего Рабинович сделал вывод, что охота на их компанию все еще продолжается и скорее всего именно неизвестный раджа ловит сейчас в джунглях Дакшу.
«Интересно, в каком соотношении принимали бы ставки на то, что слону удастся уйти?» – подумал Рабинович и тут же одернул себя. Надо же, нашел о чем думать в такое время!
Постепенно и остальные пленники стали приходить в себя. Мурзик дернулся, коротко тявкнул и посмотрел на хозяина такими глазами, словно требовал что-нибудь немедленно предпринять для освобождения. Горыныч невнятно забулькал. Разобрать слова было невозможно, но, зная Ахтармерза, можно было предположить, что он возмущался по поводу незаконного ареста и требовал адвоката. Или родителей.
Попов с Жомовым повели себя не в пример беспокойнее своих собратьев по несчастью. Ваня заревел, как медведь, у которого отобрали бочку с медом, и попытался разорвать веревки, связывающие его. Мускулы омоновца вздулись, но желаемого эффекта его усилия не принесли. Веревки рваться не желали, предпочитая сохранить целостность и отказываясь предоставлять отдельным своим частям суверенитет. А Попов просто заорал:
– Что за херня такая? А ну, развяжите меня! Немедленно!
Если бы он орал в сторону пут, связывающих его, может быть, те бы и полопались с перепуга, но выпущенный в воздух вопль освободиться криминалисту никак не помог. Зато он помог освободиться двум птахам. От перьев, содержимого желудков и координации движений. При этом все три утраченных компонента не преминули обрушиться прямо на Попова. А одному охраннику Андрюшин крик помог освободиться от остатков разума. Тот бесцельно начал ходить кругами, натыкаясь на деревья и кусты. Ну а второй страж просто грохнулся в обморок, решив, что к их лагерю приперся сам Шива и конца света теперь не миновать.
