– Мне бы не хотелось вас оставлять одних, поскольку может понадобиться моя помощь, – прогудел слон. – Хотя, убейте меня, не пойму, зачем мне вообще нужно вам помогать.
– Спасибо, конечно, за заботу, но если нам и придется драться, ты тут не поможешь. Сомневаюсь, что даже слоновьей силы хватит на то, чтобы противостоять магии, – покачал головой Рабинович. – Так что ты лучше спрячься, собери своих зверушек и разошли их присматривать за окрестностями. Увидят что-нибудь интересное, пусть сразу докладывают тебе, а ты уж нас поставишь в известность.
Задумчиво, с каким-то сомнением покачав головой, Дакша развернулся к джунглям и скрылся в подлеске, каким-то чудом умудрившись сломать не слишком много кустов. Остальные осторожно приблизились к развалинам храма и заглянули внутрь. В разрушенном здании со времени их вчерашнего визита ничего не изменилось, если не считать того, что Кали на каменной скамье, естественно, теперь не спала. Жомов с Ушинасу обошли храм по периметру, а остальные забрались внутрь.
– И как определить, был ли тут кто-нибудь после нашего вчерашнего визита? – спросил у Лориэля Рабинович.
– Я бы, может быть, и смог, но Горыныча этому обучать слишком долго, – ответил эльф. – Так что ему остается только сосредоточиться и попытаться отыскать следы туманного бога. Тем более что он уже знает, как они выглядят. Если этот проходимец был здесь, Горыныч следы отыщет. В противном случае нам останется только сидеть и ждать.
Ахтармерз, кивнув по очереди всеми тремя головами, занялся обычными для себя приготовлениями к активации магических способностей. Остальные отошли подальше, стараясь не мешать трехглавому чародею искать призрачные следы, и лишь Вирупакша, до сих пор не видевший Ахтармерза в действии, задержался было около него, но получил от Рабиновича подзатыльник и отошел в сторону вместе со всеми.
В этот раз Горынычу понадобилось куда больше времени, чтобы дать друзьям какой-нибудь ответ. Жомов с Ушинасу уже вернулись после осмотра окрестностей, остальные устали ждать, а Горыныч все еще не шевелился, испуская из себя золотистое свечение. Наконец, когда у ментов стало иссякать терпение, Ахтармерз расплел головы, поднялся и перестал мерцать.
– Чье-то присутствие я чувствовал, но очень невнятно, – авторитетно проговорил он. – Должно быть, незнакомец был здесь несколько дней назад и с тех пор больше не возвращался.
– Отлично! Значит, подождем его здесь, – потер ладони Жомов.
– Ага. Если только он не из числа наших работодателей, – криво усмехнулся кинолог. – В таком случае мы можем его до второго пришествия ждать… Если тут что-нибудь наподобие первого уже было.
Вступать в очередной спор никому не хотелось, и ловцы туманного бога принялись распределять места. Как ни сопротивлялся Попов, ему досталась не самая приятная роль. Андрюша должен был лежать на каменной скамье, укутанный тряпкой, и изображать спящую Кали. Жомов с Рабиновичем расположились один – у входа в храм, другой – у пролома в стене, через который тоже можно было пробраться внутрь. Оба держали в руках заряженные пистолеты, снятые с предохранителя.
Горыныч расположился за скамьей, на которой лежал Попов. Его задачей было нанести мгновенный силовой удар по туманному богу, как только Рабинович с Жомовым покажутся из своих укрытий. Эльф расположился под потолком и прямых обязанностей не имел, собираясь действовать по обстоятельствам, а Вирупакшу и Ушинасу спрятали в глубине храма. Их задачей было изображать толпу, дабы по возможности сбить с толку неведомого злоумышленника. Впрочем, если таковой окажется одним из членов большой тройки, смысла в их действиях не будет никаких, поскольку и Вишну, и Шива, и Брахма прекрасно знают, какова истинная численность группы захвата.
Распределив таким образом обязанности, ловцы туманного бога приготовились ждать появления этого типа. Вирупакша, не привыкший к столь неудобным условиям ожидания, постоянно возился в своем укрытии и стонал. Так продолжалось до тех пор, пока Ваня не пообещал ему язык вокруг шеи повязать. И член клана Чатурмахараджи, не услышав со стороны Рабиновича ни слова в свою защиту, счел за благо заткнуться.
Время тянулось медленно, и понять, прошел час, минута или год, было совершенно невозможно. Даже солнце, почти полностью скрытое за плотной стеной древесных крон и полуразрушенной кровлей храма, не светило в полную силу, поддерживая внутри развалин постоянный полумрак. Отчего определить даже время суток возможности у друзей никакой не было.
Рабинович начал ловить себя на том, что засыпает, и принялся щипать запястье. Некоторое время он упорно боролся с дремотой, слыша вокруг себя лишь странную музыку диких джунглей, а затем вдруг начало светлеть. Сеня задрал голову к потолку, разыскивая источник света, и неожиданно понял, что горят его карманы. Точнее, не сами карманы, а один из пузырьков со слезой Рудры.
– Так вот, значит, каким огнем опалит его слеза? – удивился Сеня и чуть повысил голос: – Всем приготовиться. Он приближается.
– Ага. Уже приблизился, – послышался насмешливый голос за спиной, и невидимая, но сильная рука легко подняла кинолога за шиворот, как слепого щенка, и швырнула в центр храма. – Кого, дураки, обмануть хотели?
Дальше все мгновенно пришло в движение. Попов скатился с ложа и встал во весь рост, держа в руках, словно автомат Калашникова, Горыныча, вытянувшегося в струну. Вирупакша и Ушинасу с истошными воплями выскочили из своих укрытий и заметались по задней части храма, изображая толпу. Сеня поднял пистолет, а Мурзик выпрыгнул неизвестно откуда и вцепился в ногу врага, скрытую дымкой. Туманный бог заорал.
– Горыныч, огонь! – рявкнул Сеня и выстрелил из пистолета. Ахтармерз в ту же секунду выпустил какой-то светящийся розоватый шар.
Враг неожиданно легко отшвырнул от себя Мурзика и, описав полукруг руками, выставил вокруг себя сверкающую сталью энергетическую защиту. Пуля и шар ударились об него, не причинив никакого вреда неизвестному богу. Эльф нырнул вниз, устремляясь к голове противника, но незнакомец заметил этот маневр и легким движением левой руки сбил Лориэля на землю еще на расстоянии. Затем туманный бог поднял обе руки вверх и начал что-то говорить нараспев.
Вот тут из своего укрытия и выскочил Ваня Жомов. Осознав, что стрелять во врага бесполезно, омоновец решил застать его врасплох и вырубить одним коротким ударом дубинки. Это ему почти удалось, но в последний момент туманный бог успел слегка уклониться, и удар Жомова вместо головы попал врагу в плечо. Тот заорал от боли и, что-то выкрикнув, испустил вокруг себя разбегающиеся черные концентрические круги. Горыныч выпустил шар другого цвета одновременно с туманным богом, и когда он ударился о черные круги, полыхнула ослепительная вспышка. Сеня услышал чей-то крик, почувствовал, что кричит сам, и понял, что куда-то падает.
«Неужели это все?» – успел подумать он, прежде чем погрузился в абсолютную ледяную черноту.
Глава 3
Это вам не автобус!
Проповедник махаяны
