— Никаких пока.
— Я бы на твоем месте полежал бы дома несколько дней, читая книги и слушая радио.
— Примерно это я сделать и планирую. — Тут он прав, для меня самое лучше залечь в тину и как можно меньше маячить в городе. Вся подготовка к делу нами уже закончена. Почти вся. — Но нам бы еще и с Джимми прокатиться, чтобы он знал маршрут.
— Завтра с утра можно. Где встретитесь?
— Я с утра позвоню, скажу куда подъехать.
— Хорошо. Найду человека ему на подмену.
На этом закончили, после чего я нашел бумажку с адресом, по которому жил Полу-Жан, и направился туда. Но по пути заехал на почту, отослал телеграмму с несуществующего адреса на несуществующий, но взамен получил бланк телеграммы.
Улица Вольтера пусть и не в дорогом, но приличном районе французского сектора. То есть Полу-Жану доходов жить прилично хватало. Не знаю только — с чего именно. Дом оказался обычным доходным, квартиры под сдачу, но именно дом, а не отель, что порадовало, потому что не придется преодолевать стойку с портье. Подъезд выходит прямо на улицу, так что я поставил машину чуть дальше, а потом вернулся к парадному. По почтовым ящикам определил, что нужный мне адрес на третьем этаже.
Естественно, массивная дверь со стеклом, закрытым решеткой, открывалась ключом, консьержа не было. Замок простой, так что вскрыл я его за такие секунды, что никто проходящий мимо просто не догадался бы, что орудую я отмычками. Щелчок, и я внутри.
Третий этаж у него, получается. Ладно, пройдемся. Я сунул руку под полу спортивного пиджака, расстегнул клапан кобуры с коротким «агентом». Так, вот дверь… за ней тихо. Если дома, то спит, скорей всего. Если не дома, то ничего страшного, зайду и осмотрюсь. Замок из приличных, но это именно на взгляд покупателя, а так чем угодно открыть можно. Люди полагают, кстати, что замок с плоским «английским» ключом и цилиндром надежней рычажного, но это ошибка. Просто рычажные бывают простенькие и дорогие, и дорогой вскрывать обычно куда сложней.
Ладно, звоним.
За дверью задребезжал звонок. Через недолгое время за дверью послышались шаги, в дверном глазке мелькнула тень, а я громко сказал, подставив бланк телеграммы так, чтобы он закрыл мое лицо:
— Телеграмма для мсье Дельмаса!
Почти сразу щелкнул замок, дверь начала отворяться, а дальше уже я ей помог, с силой толкнув и вломившись внутрь. А Жан-Мари Дельмас обнаружил себя ухваченным за грудки халата, а в лоб ему уставился револьвер.
— Даже не дыши, — прошипел я.
Дельмас дышать не стал, а просто по-женски взвизгнул, но я уже захлопнул дверь пяткой и втолкнул его в небольшую гостиную, а затем швырнул в кресло, которое чуть не перевернулось.
— Кто еще дома?
— Никого! — глаза у него буквально лезли из орбит, а сам Полу-Жан побледнел так, что хоть хорони.
— Не шевелись!
Я быстро заглянул в единственную спальню, на кухню и в ванную, но никого там не нашел. Похоже, что и вправду один.
— Узнал меня? — я снова навел револьвер на него.
Он лишь часто закивал.
— Как жизнь? — улыбнулся я. — Что нового?
— Все хорошо, спасибо… — он ответил так, словно я его загипнотизировал, механически и бездумно.
— Поговорим?
— Как будет угодно мсье…
— Прекрасно! — я уселся в кресло напротив, положив руку с револьвером на колено, но ствол по-прежнему был направлен на него. — Тогда у меня всего один вопрос: как ты обратил внимание того парня, с которым я застал тебя в «Гранд-Отеле», на себя в клубе Оскар? А? — я вдруг вскинул револьвер и прицелился ему в лицо, а Полу-Жан снова взвизгнул и закрылся руками. — Не слышу ответа!
— Просто улыбнулся и подмигнул! Не стреляйте, мсье, я только подмигнул! Он сам подошел и заказал выпить.
— Кто сказал тебе познакомиться с ним? А? До трех считаю! Раз…
— Шаплен сказал! Шаплен, мсье! Роже Шаплен!
Ага, уже что-то.
— Кто такой Шаплен? Не испытывай мое терпение. Начал говорить — говори. Ты мне уже надоел.
— Шаплен — друг Жанин Леду, она приехала из Парижа недавно.
Жанин, хорошо. Не зря я их вместе видел.
— Дальше!
— Шаплен — это распорядитель выставки! В Вернисаже скоро выставка, Шаплен приехал ее организовывать!
Его уже трясет, надо же, какой нервный. Зато беседовать проще.
— А Жанин Леду?
— Она нас познакомила.
— Зачем Шаплену было нужно, чтобы ты переспал с тем парнем?
— Потом я должен был позвать его в одну квартиру, сказать, что это моя. И все.
— Сколько заплатили?
— Дали пятьдесят фунтов вперед и обещали сотню после.
— А в «Оскаре» ты сколько берешь?
Тут уже и он застеснялся.
— Ну?
— Пять фунтов.
— Дорого, — категорически заявил я. — Не стоишь ты столько.
— Это почему? — неожиданно возмутился он.
— Мне так кажется. Ладно, — я опустил ствол. — Где найти Шаплена? Говори, и я уйду.
— Я видел его только на Вернисаже, мсье, и разок в кафе, туда его Жанин привела. Кажется, живет в отеле где-то неподалеку, я так понял из разговора, — он начал понемногу успокаиваться.
— Как он выглядит?
— Такой, — Полу-Жан описал руками окружность, — немного в теле. Залысины вот досюда, — он показал на себе пальцем. — Голубые глаза… рот очень маленький. Такой, ну… и очень тонкие губы, их почти не видно. Одевается… как художник, небрежно.
— Говорит как?
— Он из Эльзаса, у него тамошний акцент.
— Хорошо, — я кивнул. Похоже, что он правду говорит, а проверить это прямо сейчас я все равно не могу. — Ты знаешь, кем был тот парень?
— Нет, мсье.
— Тебе лучше и не знать. Если увидишь его в будущем — исчезни немедленно, или окажешься втянут в историю, в которой ты долго не проживешь, понял? Понял?
— Да, мсье.
— От Шаплена своего тоже держись подальше. Да, он знает, что вас сфотографировали?
— Нет, — Полу-Жан замотал головой. — Тот парень сказал молчать об этом, а я и сам подумал, что лучше не говорить. Сказал, что тот идти отказался, что-то заподозрил и меня выгнал.
— И что Шаплен?
— Разозлился и все. Назвал меня тупым педиком, — тут он явно обиделся.
— Шаплен может не только назвать, — нагнал я ужасу. — Он может сделать так, что тебя найдут на обочине со связанными руками и пулей в башке. — Глаза Полу-Жана испуганно расширились. — Поэтому в твоих интересах забыть про мой визит. А в качестве ответной любезности я забуду о тебе навсегда. Договорились? — я поднялся из кресла.
