– Хитро! – снова заговорил Андрей. – Первый раз такое вижу. Теперь понятно, почему бетонка ведет к этому амбару. Амбар – это всего лишь маскировка, прикрытие, на самом деле бетонка ведет ко входу в этот туннель.
Туннель тем временем начал понемногу забирать вверх. Впереди появился свет, сперва едва различимый, затем – все более яркий.
Теперь задние огни Гошиного «Мустанга» больше не были видны – они померкли на фоне приближающегося света.
Прошло еще несколько минут – и машина Андрея вылетела из туннеля наружу, на такую же бетонку, по какой они недавно приехали к хитрому амбару.
По сторонам этой бетонки темнел густой ельник – тот самый, который начинался прямо за амбаром. Впереди, примерно в полукилометре от них, мчался Гошин красный «Мустанг».
– Интересные дела! – снова заговорил Андрей, прибавляя скорость. – Сюда никак иначе не попадешь, кроме этого хитрого амбара. Со всех остальных сторон – непроходимый лес.
И в эту самую секунду лес по сторонам дороги расступился, и машина выехала на большую, точнее огромную, прогалину, размерами не уступающую летному полю аэродрома.
Посреди этой прогалины возвышалось огромное и очень странное сооружение.
При виде этого сооружения Алена вспомнила репродукцию, которую нашла в Интернете, когда смотрела, что такое зиккурат. Ступенчатую пирамиду, или огромную коническую башню, обвитую узкой террасой дороги. Вавилонскую башню.
Красный «Мустанг» мчался вперед – и Андрей старался не отставать от него.
Когда они выехали на прогалину, стало видно, что по периметру, почти вплотную к лесу, она окружена высоким забором из колючей проволоки. Впереди, там, где бетонная дорога проходила через этот забор, стояли большие железные ворота. Впрочем, ворота эти были широко открыты.
«Мустанг», не задерживаясь, проехал на огороженную территорию.
Андрей следом за ним подкатил к воротам, но на секунду убавил скорость, чтобы оглядеться.
Вблизи было видно, что колючая проволока забора давно проржавела и местами свисала ржавыми клочьями, как старое, полуистлевшее кружево. Створки ворот, когда-то давно выкрашенные унылой грязно-зеленой краской, тоже проржавели и покрылись рыжими язвами. Кроме того, они покосились и держались на честном слове, раскачиваясь под ветром с заунывным скрипом.
Однако на верхней части ворот еще просматривались выцветшие красные звезды.
– Когда-то это было собственностью Министерства обороны, – с непонятным выражением проговорил Андрей, – вот почему ни на одной карте этот объект не обозначен.
Оглядевшись по сторонам, Алена поняла, что Андрей совершенно прав: справа от ворот стояла покосившаяся будочка часового, чуть в стороне – деревянный щит, некогда выкрашенный темно-красной краской, на котором висели топор, лом и ведро – нехитрые противопожарные приспособления. На этом же щите висел выцветший плакат, на котором одинаковые мускулистые военнослужащие жизнерадостно демонстрировали строевые приемы.
Слева от ворот стоял вагончик-бытовка с выбитым окном и распахнутой дверью. На стене этой бытовки аэрозольной краской было написано англоязычное ругательство, причем неизвестный полиглот ухитрился сделать в нем целых три ошибки.
Отсюда, от ворот, можно было лучше разглядеть и странную постройку, возвышавшуюся в центре прогалины.
Теперь она была похожа не на Вавилонскую башню, а на огромный многоэтажный гараж. Недостроенный гараж, лет тридцать простоявший в таком виде, постепенно разрушаясь под дождем и снегом. На один из тех многочисленных «долгостроев», которые как грибы возникали в стране в семидесятые и восьмидесятые годы прошлого века.
Центральный корпус в виде усеченного конуса был выстроен из железобетона, на поверхности которого безжалостное время и непогода оставили глубокие борозды вроде старческих морщин или уродливых шрамов. Из этих шрамов и морщин пробивались зеленые побеги и целые деревца – природа явно брала верх в борьбе с цивилизацией.
Вокруг этой башни вилась узкая спиральная дорога из таких же бетонных плит, как те, по которым машина ехала через лес. Эта дорога заканчивалась на самом верху башни, возле маленького прямоугольного бокса. Самое же удивительное – в единственном окне этого бокса виднелся свет.
– Там кто-то есть! – удивленно проговорила Алена, указывая на это окно.
– Может быть, – протянул Андрей.
Красный «Мустанг» тем временем въехал на спиральную дорогу, обвивающую башню, как плющ обвивает старое дерево. Вскоре он скрылся за поворотом, потом снова появился, на один этаж выше.
Андрей отбросил сомнения и помчался следом.
Вскоре он въехал на спиральную дорогу.
Дорога эта была узкой и опасной, как горный серпантин. Теперь приходилось ехать очень медленно – чтобы не сорваться с бетонной спирали, кроме того, бетонное покрытие было растрескавшимся, и за каждым поворотом могла обнаружиться такая широкая трещина, в которую могло провалиться колесо машины.
Алена подумала, что две машины на такой дороге ни за что не смогут разъехаться. Значит, где-то наверху должна быть площадка для разворота.
Тем не менее Андрей не останавливался. Больше того, он постепенно догонял Гошин автомобиль – впереди и сверху явственно слышалось урчание мотора, а потом, после очередного поворота, Алена увидела задние огни «Мустанга».
Машина медленно взбиралась по бетонному серпантину. Слева проплывала бетонная стена в густой сети трещин, из которых торчали сорняки и блекло-зеленые кусты, справа… справа был край дороги, а за ним – все более глубокая пропасть.
Андрей осторожно проехал очередной участок дороги, осторожно повернул.
Впереди «Мустанга» не было.
Видимо, он снова оторвался.
Еще один виток дороги. Еще один виток.
И Андрей выехал на последний участок, в конце которого виднелся бетонный бокс с единственным светящимся окном.
Красного «Мустанга» перед ними не было.
– Вот черт! – проговорил Андрей, удивленно моргая, словно не веря своим глазам. – Куда он подевался?
– Может быть, сорвался с дороги? – Алена дернула за ручку двери, собираясь выскочить из машины.
– Осторожно! – Андрей схватил ее за руку. – Ты сама-то не упади! Видела, какое здесь ненадежное покрытие? И край дороги совсем рядом! Но если бы он сорвался, мы бы услышали грохот!
Алена осторожно выбралась из машины.
Край бетонной дороги действительно был всего в одном шаге от нее.
От разверзшейся под ногами пропасти у нее закружилась голова.
Внизу расстилался заросший бурьяном пустырь, отвоеванная у леса прогалина, со всех сторон окруженная непроходимым черным ельником. Только с одной стороны сквозь этот лес прорезалась узкая и прямая, как стрела, бетонная дорога.
