– Да. Жаль, что вам не удалось посетить занятия, – Софа прикусила язык, чтобы перекрыть поток колкостей. Ей не нравились конфликты, но как еще дать понять этому нахалу, что его общество обременительно?
Андрей покосился на девушку с явной заинтересованностью. В ресторане, рядом с любовником, она вела себя как глупая кукла без собственного мнения, а сейчас очень напоминала живого человека.
– Удивительно.
– Что удивительно? – из вежливости спросила Софья.
– Разговариваю с вами уже десять минут и пока ни разу не зевнул, – с удовольствием отметил Андрей.
– Вы, наверное, хорошо выспались.
– А вы?
– И я.
– Георгий Сергеевич не мешал?
Софочка покрутила перстень, любуясь лазурными отблесками его граней. Считается, что в качестве талисмана топаз отгоняет печаль и позволяет распознавать «знаки судьбы». Но сегодня он, похоже, не работал. Она пристально посмотрела на Немова:
– Вы чем-то озабочены?
– Похвальная проницательность.
– Ух ты, меня похвалили? Может, даже конфетку дадите?
– Смотря что вы подразумеваете под конфеткой, – скабрезно ухмыльнулся Андрей, заставив девушку покраснеть.
– Как вас зовут? – спросил он после паузы.
«Он даже не запомнил мое имя? – Она оскорбилась. – Подлец!»
– Софья.
– Сонь, а не наведаться ли нам вон в то кафе? – неожиданно предложил он, указав рукой. – А то я ушей от мороза не чувствую.
Собственная игривость позабавила Андрея. Напряжение последних недель постепенно отпускало, и даже звуки становились отчетливее, сочнее. Что-то было в этой девчонке своеобразное. Сразу не разберешь.
Маленький ресторанчик, уютный, как мышиная норка на рисунке из детской книги, Софочке понравился. Она заказала глинтвейн, решив, что лучше проведет вечер в сомнительной компании, чем в одиночестве в четырех стенах. Собеседник сразу же перешел на «ты», и странное дело – обычно коробившая ее фамильярность сейчас не разозлила. Новый знакомый вел себя самоуверенно, чего она тоже на дух не переносила, однако настроение это не портило. Создавалось впечатление, что под бравадой и саркастичностью он прятал что-то трепетное, личное, в чем никому не желал признаваться. По крайней мере, так ей хотелось считать.
Софья потягивала горячее вино с кусочками апельсина и ловила себя на том, что этот Андрей не так уж мерзок. Еще десять минут назад она не хотела с ним разговаривать – грубые и циничные типы ее пугали, – а теперь сидит, как курочка, щурится от удовольствия, перышки раздувает, того и гляди яичко золотое снесет. Неужели потому, что Немов перестал сыпать колкости и перешел на нормальный язык? Или ей попросту льстило его внимание?
– Скажи, Соня, чем ты занимаешься?
Вопрос поставил ее в тупик. Как это – «чем?» Живет и радуется.
– Ну… – замялась она.
– Есть цели, достижения? – подсказал спутник.
Софья неопределенно махнула рукой:
– Цели и достижения – атрибуты представителей сильного пола. А задача женщины – быть любимой.
– Серьезно? И больше ничего? – уточнил Андрей. – Со скуки не свихнешься?
– Разве скучно принимать знаки внимания?
– Разве нет? – Андрей рассеянно достал из пачки сигарету, вспомнил, что здесь нельзя курить, и засунул обратно.
– Меня устраивает, – Софья помолчала, играя трубочкой в бокале. – А что, твое существование наполнено великими планами?
– По крайней мере, желание имеется.
– Какое?
– Убить, – мужчина осекся. Слово вылетело случайно, и он мгновенно разволновался, с замиранием сердца ожидая ответа. Девушка не заметила его внутреннего дискомфорта:
– Я тебя так раздражаю?
– Ты – нет, – улыбнулся он.
– А кто?
– Никто не раздражает.
– Тогда почему ты хочешь убить? Нравятся чужие страдания? Или просто любопытно?
Андрей помолчал, не сводя с собеседницы глаз. Вероятно, девочка думала, что он шутит, однако ж задавала правильные вопросы.
– Страдания – нет. Я не садист. Скорее из любопытства.
– Понимаю, – многозначительно протянула та. – Тебе хочется поиграть в бога. Поставить себя на его место.
Немов удивленно вскинул брови, но промолчал. Софья между тем продолжала:
– А ты уверен, что справишься? Это ведь сложно. Таким поступком, наверное, уничтожишь часть себя.
– Сонечка, могу я задать тебе серьезный вопрос?
– Конечно! – едва ли не с ликованием ответила она. Ей редко задавали серьезные вопросы.
– Твоя фамилия, случайно, не Мармеладова?
– Нет. А почему ты спросил? – Она отхлебнула глинтвейн и облизала губы. – Вкусный.
– Ты читала классику? Достоевский, Толстой, Тургенев?
– Ну…
Андрей успокоился. На миг ему померещились в юной деве невиданные глубины, но то был оптический обман. Обычная пустышка.
Он отыскал глазами официантку и жестом попросил принести счет.
– Проводить тебя?
Софочка расстроилась. Она пригрелась в удобном кресле. Лампа с красным абажуром излучала теплый розовый свет, развешанные на окнах гирлянды мигали синим и зеленым: до Нового года еще далеко, но некоторые суетливые владельцы уже украсили свои заведения. Покидать кафе не хотелось, но она не подала виду. Навязываться не в ее правилах. Андрей помог ей надеть верхнюю одежду.
– Я живу недалеко, минут десять медленным шагом, – объяснила она, повязывая шарф.
Они шли молча, не касаясь друг друга. Софочка споткнулась, наступив на камешек тонкой шпилькой. Андрей оттопырил локоть, предлагая взяться.
– Вот мой дом. – Она остановилась возле подъезда, мысленно готовясь к тому, что сейчас Андрей попросит пригласить его на чашечку кофе. Нужно будет деликатно ему объяснить, что никакого кофе между ними быть не может. Она встречается с Гивой и останется ему верна.
– Сто пятьдесят, – хмыкнул Немов.
– Номер дома? Да.
– У меня тоже – сто пятьдесят.
– Ты веришь, что совпадения не случайны? – спросила Софа.
– Я верю, что на планете тысячи зданий с одинаковыми номерами. И миллиарды повторяющихся чисел. Удачи. – Андрей развернулся и пошел прочь.
Софья проводила его удивленным взглядом, не совсем понимая, что сейчас произошло. Они довольно мило общались в кафе – насколько «мило» вообще возможно со столь надменным собеседником. И вдруг он бросает короткое «удачи» и уходит, даже толком не попрощавшись. Не очень-то вежливо с его стороны. Но чего-то подобного стоило ожидать.
