– Допустим, – согласилась я, поразмыслив. – Но к чему вообще такие сложности? Устраивать подмену, потом привозить настоящего графа… Поймите меня правильно, но после того, как я написала роман, некоторые читатели упрекали меня в неправдоподобии… в том, что опекун мог сыскать более простой способ избавиться от Леопольда. Подсыпать ему яд, например…
– Ну так наши сообщники и шли от простого к сложному, – усмехнулся Августин Каэтанович. – Вы забыли о том, что Кристиан Рейтерн будто бы пытался отравиться. – Я открыла рот. – Конечно, ничего такого не было. Это графиня пыталась отравить его. А когда он догадался, что она замышляет, было уже поздно: она поместила его в клинику своего отца. Но так как Кристиан не хотел умирать, он написал отчаянное письмо брату. Что там было? Что мать пыталась его отравить и что в клинике его наверняка убьют. Думаю, так они и намеревались поступить, но Артур встревожился, стал задавать разные вопросы, и тогда… Тогда-то на помощь и пришел замок Четырех ветров.
– Но зачем? – сдавленно спросила я. – Чтобы наследником рода стал любимый сын, а не нелюбимый? Это чудовищно…
– Хм, – задумчиво промолвил Августин Каэтанович, – как меня когда-то учили, если вы не понимаете сути происходящих событий, тогда отталкивайтесь от результата.
– Учили где – в семинарии?
– Нет, в гимназии. Я ведь окончил гимназию, и даже с отличием, – с гордостью добавил мой собеседник. – Но… кажется, мы говорили о результате? – Он прищурился. – Результат такой: Кристиан Рейтерн убит, графом стал его младший брат, любимец матери, замечу в скобках… а Фирвинден больше не майорат, его можно продать и вообще сделать с ним что угодно. Причем Артур Рейтерн сказал вам, что именно его брат начал процедуру отмены майората… думаю, то был вовсе не брат, а молодчик, который играл его роль. Я читал ваш роман, он мне понравился. Что мы видим сейчас? Даже не зная подоплеки, вы верно ухватили направление их начального плана – исчезновение в результате самоубийства. Конечно, вы изложили другую историю, но тем не менее… А еще вы написали, что все произошло из-за замка, который хотел захватить опекун. Возможно, что в действительности так оно и есть.
– То есть графиня убила сына, чтобы иметь возможность распоряжаться замком? – выдавила я из себя. – Но ведь это чудовищно…
– Боюсь, детоубийство – едва ли не самое распространенное в Курляндии преступление, – серьезно сказал Августин Каэтанович. – Обычно, впрочем, его жертвами становятся нежеланные и незаконнорожденные дети, как правило, младенцы. А судя по тому, что вам рассказал нынешний граф Рейтерн, его старший брат был вовсе не так обаятелен, как самозванец, а скорее даже наоборот.
– Если графиня была настолько чудовищной матерью… – я запнулась. – Нет, я могу многое себе вообразить… но убить одного сына, чтобы возвысить другого… Допустим, она возненавидела Кристиана по какой-то причине… и ждала столько лет, чтобы от него избавиться?
– Ну, может быть, ей было трудно решиться, что вполне объяснимо, – протянул Августин Каэтанович. – Или есть какие-то особые обстоятельства, которых мы не знаем. Или он вполне устраивал ее, когда был ребенком, а когда повзрослел, пригрозил, к примеру, лишить дохода, который она привыкла получать… Понимаете, если графиня Рейтерн решилась на подмену и убийство, значит, у нее были веские причины. Кстати, почему вы не сказали мне, что кто-то пытался забраться в ваш дом и убить вас?
Я оторопела.
– Послушайте, Августин Каэтанович… Я не думала, что это может иметь отношение… Откуда вы все знаете, черт побери?!
– Не ругайтесь, – одернул меня ксендз, – это вам не к лицу. Ваш отец рассказал Гофману, а он сказал мне, когда я утром пришел его проведать.
– Вы наводили обо мне справки?
– Да, если вам угодно. Потому что вы хороший человек, но вокруг таких хороших людей… – Августин Каэтанович запнулся. – Словом, вы притягиваете к себе зло – не по своей вине, а просто потому, что злу всегда интересно добро… не потому, что зло хочет исправиться, а потому, что ему хочется попробовать добро на зуб, перетянуть его к себе, опустить до своего уровня. Я путано выражаюсь…
– Ничего, думаю, я все поняла. Но почему вы решили, что ночной гость хотел меня убить? Ведь он бежал…
– Да, да, и сейчас вы мне скажете, что мы не можем судить о его намерениях. Еще как можем. Графиня Рейтерн испугалась вас, потому что поняла, что вы можете ее разоблачить. И чтобы этого не случилось, она подослала к вам… не знаю, как его зовут на самом деле, но когда-то для нас с вами это был Кристиан Рейтерн. Честь и хвала Ружке, которая вас спасла. – Августин Каэтанович всмотрелся в мое лицо. – Панна Анастасия, вы должны забыть об этом смазливом молодчике, а думать только о том, что графиня Рейтерн и ее сообщники уже убили одного человека, причем сумели обвинить в этом убийстве невиновных людей и запихать их на бессрочную каторгу. Да, я настаиваю на том, что Теодор и его сообщники невиновны, но только в убийстве Кристиана Рейтерна, что же касается всего остального, я не собираюсь их защищать. После убийства сына эта страшная женщина не пощадит вас, если решит, что вы каким-то образом можете ей помешать. Я видел вас в Шёнберге, вы были для отца единственной опорой. Он не переживет, если с вами что-то случится.
– Что же мне делать? – растерянно спросила я. – Пойти в полицию? Но у меня нет доказательств… если не считать той фотографии. И… скажу вам откровенно, я просто боюсь.
– И не зря, – вздохнул Августин Каэтанович. – Боюсь, что обвинять графиню Рейтерн… Семья ее мужа связана родством почти со всеми, кто представляет в Курляндии власть. Не поймите меня превратно, – добавил он со смешком. – Я за то, чтобы добро одержало верх. Но вы и она… Она уничтожит вас, если не физически, то иным способом.
– И что вы мне посоветуете? Смириться и молчать? А если она со своим сообщником попытается убить Артура? Ведь сейчас, если второй сын исчезнет, майората больше нет, и она будет наследницей всего его имущества…
– Не думаю, что она на это пойдет, – спокойно ответил Августин Каэтанович, – тем более что она задалась целью женить сына на Беттине фон Рутенберг, которая в Германии является одной из самых богатых наследниц. А вам я дам вот какой совет: бегите. Придумайте себе какой-нибудь приличный предлог – путешествие или сбор материала для новой книги. Поезжайте в Париж, что ли… или хотя бы в мой родной Краков. Я слышал, у вас теперь есть деньги, вот и употребите их с умом – на то, чтобы между вами и этой омерзительной семейкой пролегло максимально возможное расстояние, и они не смогли дотянуться до вас. Мне приходилось разное слышать о курляндских аристократах и их истории, – добавил мой собеседник, – но Рейтерны со своими братоубийствами, междоусобицами и прочими мерзостями ухитрились переплюнуть всех, и самое скверное, что это никак не кончается.
– Вы забыли, что графиня вовсе не Рейтерн, – возразила я. – По рождению она всего-навсего фрейлейн Фридрихсон.
– Да, но по мужу она Рейтерн, и потом, если она прикончит вас, вам уже будет все равно, кто она по рождению, – отозвался неподражаемый Августин Каэтанович. Издалека донесся протяжный свист локомотива, который шел по железной дороге. – Жаль, что вы не можете распоряжаться собой, не то я настоял бы на том, чтобы вы немедленно купили билет, куда глаза глядят, и не успокоился бы, пока не посадил вас на поезд, а еще лучше – на корабль.
