Леон приехал минут через сорок. Лицо его показалось Марине усталым и озабоченным.
– Ты совсем не спал?
– Совсем. Но это ничего, сегодня лягу раньше. – Он подтянул к себе чашку кофе.
– Если сейчас нароем чего в трубке – вряд ли, – пообещал Женька, садясь напротив и покручивая в руке мобильный Сурикова.
– Думаю, любые находки подождут до утра. – Марина присела рядом, закурила. – Нет смысла среди ночи мотаться по городу. И потом, что мы можем там найти? Телефоны Бармалея и Ворона?
– Мало ли, – отозвался Женька, пытавшийся как раз в эту минуту разблокировать телефон. – Не выходит, пароль стоит. – Он отбросил трубку на стол.
– Дай-ка. – Леон взял мобильник, поколдовал немного и усмехнулся: – Готово. Вот телефонная книжка.
– Как ты это сделал?
– Вова был довольно примитивным парнем, у него на пароле дата рождения стояла, – пожал плечами Леон.
Женька перелистывал список телефонов и выписывал что-то на листок бумаги. Марина смотрела в стену. Ей не нравилось то, что происходит. Смерть Сурикова выглядела странно и нелогично. Главный подозреваемый, Бес, не настолько глуп, чтобы вот так внаглую убирать человека, который ему помогал. Не мог же он не понимать, о ком первым делом подумает Ворон? Тогда кто? И зачем?
– Что нарыл? – поинтересовалась она, когда Хохол отложил телефон.
– Как ты и говорила, номер Бармалея. И последний входящий тоже от него, непринятый.
– Логично, телефон-то у нас был.
– Тогда выходит, что Бармалей, не дождавшись ответа, поехал к Сурикову сам.
– Из чего, интересно, следует такой вывод? – Марина потянулась за новой сигаретой. – Мне, например, это абсолютно неочевидно. Позвонил, не ответили – перезвонит позже.
Хохол посмотрел на нее недовольно:
– Ты рассуждаешь как обычный человек. А тут Саня Бармалей, одна извилина пунктиром. Вряд ли он думает так же, как ты. Ему не ответили – он сорвался и поехал.
– Пусть так, – она кивнула. – Но даже из этого не следует, что, приехав, он вздернул Вову на крюке люстры. За что? За неотвеченный звонок? Даже для Бармалея это слишком.
– Но ведь могло быть и по-другому, – вмешался Леон. – Бармалей мог что-то еще от Сурикова требовать, а тот, запертый в кабинете, просто не мог это выполнить.
– Не исключено. Но этого мы, увы, не узнаем, если только сам Бармалей не расскажет.
– Ты знаешь, котенок, а ведь Леон прав. – Хохол встал из-за стола и распахнул окно настежь. – Ты же помнишь, Бес никогда не выпускал своих подручных из поля зрения, даже если они больше не были ему нужны. А Суриков был ему нужен. Это же глаза и уши в офисе Ворона. Вот что он имел в виду, когда сказал Леону: мол, может, я рядом, а вы меня просто не видите. Понимаешь? Он Вову имел в виду, а вовсе не то, что сам где-то поблизости ошивается.
Марина крепко зажмурилась, пытаясь прогнать замелькавших перед глазами мушек – предвестие надвигающейся мигрени.
– Будь другом, принеси пару таблеток, – попросила она Женьку, не открывая глаз, и тот сразу понял, что она имеет в виду.
– Может, ты приляжешь, а мы тут сами?
– Много вы можете сами, – фыркнула она. – Просто принеси таблетки, и все.
Хохол ушел в спальню, рылся там в косметичке с лекарствами. Марина щелкала зажигалкой и молчала. Леон вертел в руке телефон Сурикова и о чем-то напряженно размышлял.
– А знаете, Марина Викторовна, о чем я подумал? Ведь Бесу сейчас невыгодно убирать Ворона. Он даст генералу выиграть кампанию, а потом уж ударит по его спонсору. Скандал, все такое…
– Я думаю иначе. То есть я бы на его месте иначе поступала, хотя кто знает. Мы с Женькой уже это обсуждали. Если Бес догадался, как именно генерал связан со мной, то самое умное – ударить накануне выборов, за час до прекращения агитации. Навалять статью, изложить все факты – и все, ловушка захлопнулась, времени опровергать уже не будет. Бес точно знал, что у меня имеется брат – столичный мент. Знаешь, я почти не сомневаюсь, что путем нехитрых умственных операций он уже понял, что к чему, и непременно это использует в свое время.
– А вы не думаете, что избиратели могут отреагировать иначе? Многие вас помнят, далеко не у всех отношение негативное, скорее наоборот. Может получиться так, что эта статья только пойдет на пользу.
– Генералу, может, и пойдет. Но Ворон, от которого Димка все это скрывает, озлится так, что я никому не завидую. И вот здесь может появиться спаситель в лице Беса: предложит свои услуги, тихо уберет Мишаню – и у него в кулаке свежеиспеченный мэр города Дмитрий Викторович Коваль. Очень, кстати, дельный план. Я бы так все и разыграла.
– Можем сыграть на опережение, – улыбнулся Леон.
– Очень смешно. Женя, где таблетки?
– Вот они, – буркнул муж, входя в кухню. – Предупреждаю, это последние, надо покупать.
Леон бегло глянул на упаковку.
– Таких не купите, их в Россию не завозят. Нужен аналог. Если хотите, я поищу.
– Поищи, – вяло согласилась Марина, забрасывая две таблетки в рот и запивая водой из протянутого Хохлом стакана.
– Мы от Сурикова отвлеклись, – напомнил Леон.
– Я думаю, Бармалей все-таки ни при чем. – Марина откинулась на спинку стула и снова закрыла глаза. – Он им никак не мешал, его можно было использовать еще не раз. Надо думать.
– Пока будем думать, завалят еще кого-то, – мрачно предсказал Хохол. – Кстати, а почему мы решили, что Вову все-таки грохнули? Ведь он мог и сам.
– Мог. Но зачем, чего ради?
– Вот мы его прижали.
– Ой, да брось ты, «прижали»! Так, припугнули слегка. От такого в петлю не лезут.
– Смотря какая психика, – подал голос Леон, и Марина, открыв глаза, уставилась на него.
– Ты мне что, хочешь сказать, что Вова был нежной фиалкой? А конскую дозу снотворного в кофе подмешать не побоялся. Нет, Леон, не складывается. Я почти уверена, что, перед тем как повиснуть на крюке люстры, Вова был уже мертв. И, думаю, эксперты подтвердят мою догадку.
– Тогда мы возвращаемся к вопросу: кто? И зачем? Или за что?
– Выходит, что так. Говорю же: надо думать.
– Слушай, Леон, а не мог его кто-то из ваших? – вдруг спросил Женька, наливавший воду в чайник.
Леон удивленно перевел взгляд на него:
– Из наших? Да с чего?
– А ты прикинь. Я тебя просил Марата пощупать, но ты ведь не успел еще?
– Ты думаешь, это Марат?
– Я не думаю. Я прикидываю.
– Мотив?
– Не знаю пока. Но вот мне так кажется.
– Ты все-таки думаешь, что Мирза как-то замешан? – нахмурилась Марина.
