Но Америка как никто знает – законы бизнеса неумолимы, никто не станет тратить лишние деньги просто ради того, чтобы оставить этот мир таким, каков он есть. И потому американские морские котики, и не только они, наблюдают за активностью русских в Арктике. И не только наблюдают, но и готовятся действовать.
Но вдруг их срочно вернули на лодку, и они на полном ходу, пренебрегая требованиями скрытности, пошли в сторону Балтийского моря.
То, что им сказали, когда они вошли в акваторию Балтийского моря – коварную, мелководную, – вообще не поддавалось осмыслению. По данным американской разведки, Польша, возможно, незаконно захватила и удерживает одно или несколько ядерных взрывных устройств, которые перевозились контрабандой. Необходимо нелегально проникнуть в порт Гдыня, подняться на корабль и произвести замеры, а по возможности – добыть иные доказательства наличия или отсутствия источников радиации на корабле. И если они там есть, как выразился цэрэушник, «с Польшей будет уже другой разговор».
Польша, матка боска!
Для Тома Ковальски никогда не вставал вопрос, кто он – поляк или американец. И никогда не было конфликта между польским и американским патриотизмом. Он был патриотом и Польши, и США. Он еще не родился, когда Польша освободилась от коммунистической оккупации, но в его семье передавали из поколения в поколение, как его прадед сражался в Армии Крайовой
[3] и был вынужден бежать. О том, как страдали поляки под русской оккупацией, потом возобновившейся в виде коммунизма.
Но все это в прошлом. Польша не только освободилась – она стала одним из самых действенных и бескомпромиссных союзников США. Польские офицеры учились в США, формировалась даже специальная группа из американских спецназовцев польского происхождения для действий совместно с польскими спецназовцами на территории Украины и Беларуси. Польша, новая Польша видела свою историческую миссию в том, чтобы помочь своим бывшим колониям – Украине и Прибалтике, а также как можно большему количеству других постсоветских стран поскорее преодолеть последствия большевизма и влиться в западную семью народов. Поляки приняли этот вызов как продолжение той величайшей цивилизаторской миссии, которую они выполняли многие века, продвигали западные культурные ценности и католическую веру на дикий Восток. Однажды им удалось даже взять Москву, и если бы не привычная подлость русских дикарей, которые не знали и не хотели знать никаких законов войны…
И теперь… американский спецназ нелегально проникает в Польшу, нелегально проникает на польскую военную базу. Да это неслыханно! Зачем так? Можно приехать добром, и вам откроют двери и сами все покажут…
Но Ковальски был американцем и военным моряком, поэтому ему и в голову не приходило не выполнить приказ…
Польская военная база жила по законам мирного времени, поэтому там не было бонового заграждения. Два небольших подводных аппарата проскользнули в фарватер и тут же снизили скорость: при движении по территории работающего порта того и гляди на что-нибудь напорешься.
Вода была теплой, грязной, от отсутствия акклиматизации он сильно вспотел в подводном костюме. Непросто – сначала шарахаться в мерзлых водах русских, где и летом лед, а потом попасть в родные теплые воды.
Пся крев…
Аппараты медленно останавливались, застывали на глубине. Они обладали нулевой плавучестью и могли просто висеть в воде.
Командир группы показал рукой – наверх.
Они вынырнули одновременно, как в синхронном плавании, с автоматами, направленными на все четыре стороны. Один за другим приоткрыли затворы, чтобы слить воду и привести оружие в боевую готовность.
Порт тускло светился в ночи. Чернели громады кораблей у причалов. В отличие от оживленных портов Дубая, Сингапура, Шанхая, Роттердама, Гонконга ночью тут не работали. Европа…
Рядом всплыла вторая группа.
Они поплыли, опознавая один корабль за другим – пометить его не удалось, – пока не наткнулись на нужный. Шеф Роббик выплюнул загубник, положил Ковальски руку на плечо:
– Польский знаешь?
– Так, розумею.
– Идешь со мной. Остальные обеспечивают…
Точкой проникновения – если нет кошек или желания их использовать – была якорная цепь. Каждый из них лазал по цепи и ради тренировки преодолел по самым разным видам корабельных цепей несколько миль. Шеф Роббик, несмотря на возраст, легкий на подъем, сухой как кустарник в пустыне, перекинул автомат за спину и пополз вверх, поднимаясь исключительно на силе рук. Ковальски последовал за ним…
На борт они поднялись штатно. Шеф Роббик достал странного вида кургузый пистолет и проверил его работоспособность, судя по мигнувшему огоньку внутреннего тестера, он был вполне работоспособен. Это была «Оса» – русский бесствольный пистолет для стрельбы резиновыми пулями, какие используют некоторые полицейские департаменты
[4]. Морские котики часто использовали российское оружие – оно было качественным, надежным, и когда найдут пули, все подумают на русских. А эта штука запросто сшибала с ног подготовленного кулачного бойца.
– Прикроешь…
Ковальски похлопал Шефа по плечу, доставая свой «Мк25»
[5] с коротким, титановым глушителем. «Мк23» в таких ситуациях они не пользовались – сорок пятый калибр однозначно указывал на американский след. А девятимиллиметровыми вооружены все, в том числе русские и поляки.
Они пошли вперед, один за другим. Крупный контейнеровоз не был разгружен, они смотрелись муравьями на фоне рядов контейнеров. Но с другой стороны, проходы тут очень узкие, и они могут выйти лоб в лоб на патруль. А дальше – как повезет.
Он не был уверен, что сможет выстрелить в поляка и соратника по НАТО.
– Тихо. Стой.
Шеф неплохо видел в темноте и без ПНВ.
– Сэр?
– Люк. Похоже, не опечатан. Я иду вниз.
– Я с вами, сэр.
– Останься здесь. Прикрывай мне шесть
[6].
– По инструкции?
– К черту инструкцию. Я не хочу вылезти прямо в лапы полякам. Давай. Закрой люк и жди меня.
Шеф Роббик открыл люк и пропал в темноте. Ковальски аккуратно, чтобы не стукнуть, прикрыл люк и осмотрелся по сторонам. И вдруг он услышал голоса и увидел промельк фонаря между контейнерами.
