– Вот что, Алексей Владимирович, – сказал я. – Вот моя визитка. Пусть этот борец позвонит мне.
– Я могу с ним прямо сейчас связаться.
– Звоните, – сказал я и понял, что в этот раз мне придется трудиться на голом энтузиазме. Заикаться про деньги в теперешней ситуации было просто неприлично.
Он протянул мне трубку.
– Слушаю вас, – сказал я.
– Меня зовут Павел. Мне нужно посоветоваться.
– Давайте через два часа у метро «Ленинский проспект». Как подъедете, позвоните мне. – Я продиктовал номер моего телефона и положил трубку.
Следующей фразой прокурор меня порадовал:
– Все ваши услуги будут оплачены в полном объеме.
– Разберемся, – сказал я. – Пока о деньгах говорить рано.
– Заранее благодарю. – Алексей встал и пожал мне руку. – Не забудьте подать жалобу.
– Спасибо, не забуду.
* * *
В кабинете Мутилова я быстро составил документ и перед самым закрытием канцелярии успел вручить его секретарю районной прокуратуры. Та надула крашеные губки и стала капризничать, но я заявил, что все согласовано с прокурором. Она на всякий случай перезвонила в приемную. После этого безропотно зарегистрировала документ и поставила входящий номер на копии.
В оговоренное время я подъехал к станции метро. Вскоре раздался звонок Павла. Сориентировав его по местности, стал ждать. Клиента я определил сразу, еще на подходе. Это был высокий, атлетического телосложения парень. Он почти дошел до меня, затем остановился и достал телефонную трубку.
– Павел! – окликнул я его. Он поднял голову и подошел ко мне. Мы обменялись крепким рукопожатием.
– Садись в машину.
Он расположился на переднем сиденье рядом со мной и сразу заговорил:
– Поймите, я ни в чем не виновен! Этих чертовых наркотиков никогда не употреблял!..
– Я тебе верю, – совершенно искренне ответил я. И действительно, глядя на этого атлета, нельзя было и предположить, что он склонен к данному пороку.
– Паша, – сказал я. – Рассказывай все по порядку.
Павел ненадолго задумался, собираясь с мыслями, и начал излагать:
– В тот день я после вечерней тренировки ждал свою девушку. Мы договорились встретиться около «Маяковской». Лена опаздывала на полчаса. Она мне об этом сообщила по телефону. Потом ко мне подошли двое сотрудников полиции и попросили проехать с ними. Отобрали паспорт. Я спросил, за что меня забирают. Мне ответили, что для проверки.
– И что потом? – спросил я.
– Доставили в отдел полиции и обнаружили в кармане моей куртки пакетик с порошком. Потом оказалось, что это героин. Но я никогда в жизни ничего не употреблял! – Павел скрестил руки на груди. – Клянусь!
А я уже и не сомневался, что это подстава. С подобными случаями сталкивался неоднократно. Чтобы окончательно внести ясность, я спросил:
– Кто тебя задерживал и оформлял документы?
– Капитан Марченко.
Фу, теперь стало все ясно. Марченко Алексея Витальевича я знал издавна. Также мне прекрасно были известны его неизменные методы работы. Ради личных показателей он был готов на все. А закинуть дозу в карман лопуху – его конек.
– С момента задержания подробно! – сказал я.
– Меня привезли в отдел полиции в дежурную часть. Потом Марченко попросил снять куртку, а дежурный стал обыскивать меня. Пакетик с порошком Марченко вынул из кармана куртки и пригласил понятых. После этого вызвали следователя, и он допросил меня. Я ни в чем не сознался. Тогда меня арестовали на двое суток.
– Не арестовали, а задержали, – поправил я.
– Да, задержали, – согласился Паша.
– Что было после задержания? – спросил я.
– Марченко приходил несколько раз и предлагал признаться.
– В чем?
– В хранении и употреблении наркотиков.
– А ты?
– Признался. – Павел опустил голову. – Что приобрел наркотики для личного употребления.
– Тебя били? – спросил я.
– Нет, – ответил он.
– Тогда почему ты оговорил себя?
– Марченко сказал, что это для меня будет самый благоприятный исход. Если я не напишу явку с повинной, то на меня дадут показания несколько человек, что я – дилер, занимаюсь распространением наркотиков в районе. А там сроки большие, он Уголовный кодекс показывал. Я испугался и написал. Меня допросил следователь. Потом сразу отпустили.
– Адвокат был? – спросил я.
– Да, дежурный адвокат.
– Понятно. – Я потер переносицу, потом из папки достал бланк соглашения и заполнил.
– Подписывай! – сказал я Павлу, и он, не читая, подписал.
– Сколько учить можно? – посетовал я. – Может, это долговая расписка.
– Я вам верю, – наивно произнес борец.
– Марченко ты тоже поверил, – сказал я. – Когда суд?
– Через неделю.
– Нормально! – Я ухмыльнулся. – О чем думал?
– Не знаю, – притупил взор Паша.
* * *
Мы расстались, договорившись, что он будет ждать моего звонка. Ситуация сложилась щекотливая. Времени на раскачку не было.
На следующий день я был в суде. В канцелярии я предъявил ордер. Мне принесли для ознакомления тощую папку уголовного дела.
Сев за свободный стол, я раскрыл бежевые картонные корочки. Как я и предполагал, материалов имелось в наличии с гулькин нос. Я стал листать дело. Протокол изъятия, объяснение Павла, постановление следователя о задержании подозреваемого в порядке ст. 91 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации, явка с повинной, протокол допроса и обвинительный акт. Больше ничего не было. Все четко и конкретно.
Я вновь просмотрел документы. Никаких проколов и разночтений не обнаружил.
Прочитав еще раз протокол изъятия, я выписал данные понятых. С них надо начинать. Это был единственный шанс.
Я расписался на корочках дела об ознакомлении и сдал дело секретарю.
Выйдя на улицу, я набрал телефонный номер одного из понятых и договорился о встрече, благо проживал тот недалеко от здания суда.
Константин Сергеевич Бобров – понятой по делу – оказался мужчиной понятливым и разговорчивым. Пожилой, с седой пышной шевелюрой, он ждал меня у себя дома. К двери подошел, опираясь на массивную резную палку – костыль.
– Вы расписывались полтора месяца назад в протоколе об изъятии наркотиков у молодого парня? – спросил я.
– Как же, помню, расписывался. Сажать надо этих наркошей, – возмущенно добавил Бобров.
Я не стал его разубеждать, а задал вопрос:
