– Где нашли? – спросил я.
– Под ванной, – ответил криминалист. – Там тоже имеются следы крови.
– Все, закругляемся, – сложил руки крестом Иванов. Он заполнил протокол обыска. Когда понятые покинули квартиру, протянул документ Кондратьеву.
– Подпишите вот здесь, – сказал он. – И здесь, что у вас нет претензий.
Кондратьев поднял растрепанную голову.
– Нет претензий… – заговорил он, с каждым словом набирая обороты. – Вы в своем уме?! Кто мне всю разруху восстановит?!!
– Вы, любезный, расписывайтесь, – жестко сказал Иванов. – Со всеми вопросами обращайтесь в районный суд. Это он санкционировал обыск в вашей квартире. Я только исполнитель.
Кондратьев дрожащей рукой вывел каракули на протоколе и лег на диван.
* * *
Я торжествовал, но Иванов был сдержан.
– И что теперь? – спросил он.
– Как это? – не понял я. – Докладывай руководству, пусть принимают решение.
– Вы хоть представляете, с каким геморроем столкнемся?
– Нет, – честно признался я.
– Так вот, – сказал следователь. – Все полученные доказательства я оформлю, как положено. Но что нас ждет в перспективе?..
– Экстрадиция, – сказал я. – Направляй запрос, материалы.
Иванов тяжело вздохнул:
– Не так все просто, как вы предполагаете.
– Поясни тогда, в чем загвоздка? – спросил я.
– Самое главное, – сказал Михаил. – Даст ли санкцию руководство следственного управления.
– Не сомневаюсь, что вопрос будет решен положительно, – сказал я. – Прокурор в курсе и поддержит.
– Этого недостаточно, – сказал следователь. – Вопрос предстоит согласовывать с вышестоящими органами, в том числе с Интерполом.
– Какой Интерпол? – удивился я. – Она гражданка России. И с финнами у нас есть договор о выдаче.
– Не совсем так, – сказал Иванов. – Волкова имеет вид на жительство. Кроме того, она замужем за гражданином Финляндии и мать его ребенка. Поэтому возникнет масса проблем. В том числе с правами человека. Они к этому вопросу относятся весьма щепетильно. И, основное, она должна иметь статус обвиняемой по уголовному делу.
– В чем вопрос, – сказал я. – Выноси заочное постановление на основании собранных улик.
– Это нереально без ее показаний, – сказал Михаил.
Я почесал затылок.
– Но выход есть?
– Лично я вижу следующее развитие ситуации, – сказал следователь. – Направляем запрос о допросе Волковой финской стороной.
– Но это же пустышка, – сказал я.
Иванов пожал плечами:
– Я высказал свое мнение.
* * *
На следующий день, утром, я созвонился с прокурором Гуляевым и попросил меня принять. Он не отказал, и через пятнадцать минут я заходил в его кабинет.
Алексей Владимирович внимательно меня выслушал и поддержал позицию Иванова.
– В данном случае это правильное решение следователя, – сказал он.
Поблагодарив его за участие, я ушел.
* * *
Казалось бы, такая близкая удача сейчас встала ко мне вполоборота. Я понимал следователя Иванова. Он ничего не решал. Мог лишь ходатайствовать. Оставалось либо покорно ждать официального развития событий, либо, действуя самостоятельно, довести частное расследование до логического конца. Уже сейчас я мог сообщить Сливину о завершении работы и получить гонорар по заключенному между нами соглашению. Не думаю, чтобы с его стороны возникла заминка. Но набрать его номер телефона для уточнения финансовых вопросов не поднималась рука. «Еще повоюем», – твердо решил я.
Мне позвонил Мутилов.
– Здравствуй, Илья. Есть новости по делу? – спросил я.
– Если встреча с Гариповым новость, то да! – ответил Мутилов.
– Рассказывай подробно, – попросил я.
– По телефону не могу, давайте встретимся.
– Где и когда? – поинтересовался я.
– Подъезжайте через час к торговому центру.
* * *
Сев в автомашину, Мутилов пожал мою руку и достал сигареты. Хотя я никогда не курил в салоне, но возражать не стал. Чувствовалось, что Илья нервничает. При этом от него пахло алкоголем.
– Ты чего задергался? – спросил я, когда мы отъехали.
Мутилов несколько раз глубоко затянулся, выпустил клубы дыма в открытую форточку и выбросил сигарету.
– Не нравится мне все это, – наконец сказал он.
– Что именно? – спросил я.
– Не знаю, как объяснить, – задумался Илья. – После того как влезли в это дело, постоянно ощущаю, что все действия мои контролируются. Кем? – предупредил он мой вопрос. – Не знаю. Но чувствую это реально. Уверен, что Гарипов неспроста появился. Наверняка по поручению.
– Кем Гарипов сейчас числится? – спросил я.
– Он заместитель начальника отдела полиции. Его к себе поближе Алиев подтянул. Он там начальником значится.
– И что этот Гарипов от тебя хотел? – спросил я.
– Я сначала не понял. – Илья пригладил торчащие дыбов вихры. – Он издалека разговор начал. Про жизнь стал спрашивать. Удивился, почему мои дела и здоровье его так заинтересовали. Ведь приятелями мы никогда не были. Потом он разоткровенничался. Спросил прямо, занимаюсь ли я делом Юлии Сливиной.
– И что сказал? – поинтересовался я.
– Что занимаюсь, – ответил Илья. – Я поступил неправильно?
– Ничего. Все нормально, – сказал я. Но прокол был налицо. Необходимо было принять меры секретности и не засвечивать Илью. С другой стороны, меня насторожила осведомленность Гарипова.
– Что он еще сказал? – спросил я.
– Попросил не лезть не в свои дела.
– А ты?
– Сказал, что работаю по поручению Луценко.
– Зачем?! – воскликнул я. Хотя обвинять опера было не в чем. Никто не знал, что обстановка начнет вибрировать с каждым нашим телодвижением. – Извини, Илья. – Увидев его растерянное лицо, я пожалел о своей несдержанности. – Ты все делал правильно, а что еще говорил Гарипов?
– Предложил информировать его о розыскных мероприятиях. Обещал деньги платить.
– Ты согласился? – хитро прищурившись, спросил я.
– Я что, предатель? – вскипел Мутилов. – За кого вы меня принимаете?!
– Тебе деньги нужны? – спросил я.
– Конечно! – Возглас Ильи прозвучал очень искренне.
– Так пусть тебе Гарипов платит, – сказал я и наткнулся на удивленный взгляд Мутилова.
– Не понял, – сказал он растерянно.
