Когда мы вышли из кабинета и спускались по лестнице, Владимир Александрович заговорил:
– Регулярно далдоню ему, что, сидя на заднице, ничего не раскроешь. А этих ухарей – оперов молодых – на территорию пинками не выгонишь! Предлагаю, давайте вечерком побродим вместе. С народом познакомимся. Говорят, что некогда. С организованной преступностью надо бороться. С какой такой организованной преступностью, спрашиваю я? Кто ее придумал? Как в свое время Володя Кумарин в бизнес ушел, то и бандитов нормальных не осталось. Где она, эта организованная преступность? Я тебе так скажу! Вся во власть ушла! А на нашей территории? Каждый день брожу по земле и не вижу ее, эту организованную. Хоть тресни! Одна гопота, которая жить спокойно людям мешает. Водкой торгуют? Это факт! Казино подпольные? Так сама полиция их крышует! Все об этом знают! Молчат. Шито и крыто! А людей на улицах грабят, убивают. Кто убивает? Мафиози? Нет! Как и прежде, местные гопники и южане безработные. До этой организованной преступности простому человеку нет никакого дела! Люди только из телевизора о них и узнают. Это же пауки в одной банке. – Володя поглядел на меня. Не увидев никакой реакции, продолжил: – А опера теперешние насмотрелись всяких «ментовских войн», «шефов» и по отделу бегают с оружием напоказ. А скажи, зачем его светить? В наше время пистоль всегда скрыто носили. Чтобы бандиты не видели и граждане не пугались. Ты когда последний раз стрелял по людям? – спросил Ковалев.
– За двадцать лет работы в отделе никогда. Только по бутылкам. Хотя спецназов тогда не было. Убеждали как-то. В крайнем случае, при задержании по «репе» били.
– И они ни в кого не стреляют. Так зачем эта показуха? Головой работать надо. Как мы раньше. Агентуру иметь! Тьфу. – Володя смачно сплюнул. – Безобразие. В общем, демократия. А все от руководства идет. У всех, кого ни возьми, жены богатые. Где они их только берут? Вот взять мою. В детском садике всю жизнь работает…
– Хорош скулить, – прервал его я. – Ничего уже не вернешь, ни принципов, ни отношений.
– Сам знаю, – сказал Володя. – Пошли, что ли, негодяя ловить.
– Так сразу? – удивился я.
– Сопли жевать неделями не будем! Мы не депутаты, – сказал Ковалев. – По балде твоему Лене настучали местные. – Заметив мой удивленный взгляд, он добавил: – Я так думаю.
Первоначально Ковалев повел меня в местное кафе. Это была забегаловка во всей ее красе. Он недолго пошептался с барменом и потом вышел из заведения.
– Как дела? – поинтересовался я.
– Бывал твой друг здесь. Последний раз вчера. Пошли. Адресок один навестим.
Я послушно проследовал за ним. Когда мы подошли к длинному панельному дому, Ковалев остановился. Достал из кармана телефон и набрал номер. При этом отошел в сторону, поэтому суть его беседы с неизвестным абонентом я не слышал.
Володя выключил телефон.
– Я говорить буду. А ты, если что, подстрахуешь, – сказал он.
– Запросто, – сказал я. – Был бы клиент.
– Сейчас увидишь, – сказал он. – Возможно, это в тему. Но не гарантирую.
* * *
Мы поднялись на лифте на восьмой этаж. У торцевой квартиры Ковалев остановился. Приникнув ухом к двери, на некоторое время замер. Потом извлек из кобуры пистолет, передернул затвор и убрал назад.
– Звони, – тихо проговорил он.
Я нажал кнопку звонка. Потом еще несколько раз. За дверью послышалось какое-то шевеление, затем глухие шаги.
– Кого принесло, на хрен? – раздался хриплый женский голос. – В такую рань.
– Участковый Ковалев, – невозмутимо ответил Володя. – Открывай, Лариса, дверь.
Лариса промолчала.
– Открывай, – повторил Володя. – Все равно никуда не уйду. Ты меня знаешь!
– А что надо тебе?
– Проверка паспортного режима.
– Документы у меня в порядке, – ответила Лариса.
– У тебя в порядке, а у твоего гостя нет, – жестко сказал Ковалев. – Не вынуждай меня к крайним мерам! Открой сама или ломать дверь буду!
За дверью раздалась какая-то возня, затем мужской голос прокричал:
– Проваливай, мент! Только сунься! У меня заложница!
– Ты кто? – насмешливо переспросил Ковалев и крикнул: – Лариска! Отзовись! Ты что, язык проглотила?
– Уйди, мент! – продолжал звучать истеричный голос. – Кишки ее на перо намотаю. Только сунься!
Я вопросительно посмотрел на Володю.
– Что делать будем? – прошептал я. – Может, в управление сообщить о захвате заложника?
– Не… – сморщил нос Ковалев, – не надо. Сами справимся. А с Лариской ничего не случится. Она сама кому угодно яйца оторвет. Это понты.
– Ладно, – примирительно сказал он. – А ты кто будешь?
– Не твое, мент, дело! Прокурора мне. Автомашину и деньги!
– Ничего не понял, – сказал Ковалев. – Ты излагай свои требования конкретно: что я должен делать в первую очередь, что во вторую… А то я перепутать могу.
– Ты что, измываться вздумал? – заорал из квартиры мужик.
Потом послышалась возня, и раздался истеричный крик Ларисы:
– Помогите, убивают!
– Пока живая, – подмигнул мне Володя. – Лариса, ты говорить можешь?
– Могу, – прохрипела через дверь Лариска.
– Тогда скажи своему балбесу, – в голосе Ковалева прозвучали стальные нотки, – если он сейчас не сдастся, то я его застрелю. На тебя же мне глубоко наплевать. Пусть он делает что хочет! А ты, Сева, – имя гопника Ковалев произнес с презрением, – ничего не получишь. Накладка вышла: машина на ремонте, а банк закрыт. Забыл еще сказать, что руководство дало добро на твою ликвидацию. Так что не шуми на весь дом и открывай дверь. Только в этом случае можешь рассчитывать на снисхождение.
За дверью прошуршали, и установилась тишина.
– Ломай, – шепнул Ковалев. Я отошел на пару шагов и ударил ногой в дверной замок. Дверь с треском рухнула внутрь квартиры. Первым в проем заскочил Володя. Я увидел, как он поднял свою полевую сумку. Я нанес удар в лицо Севе, и тот кулем свалился в проходе. Завизжала жирная блондинка – пьяная Лариска.
– Заткнулась! – приказал Ковалев, поднимая с пола финку. – Вот гад, – проворчал он. – Полевку разрезал. – Показал свою искромсанную сумку. Затем раскрыл ее и вытащил металлическую пластину. – Это мой компактный бронежилет, – пояснил он. – По службе с дураками встречаться приходится. А если что, то ею и по голове отоварить можно, – улыбнулся Володя.
Он перевернул находящегося в отключке Севу и стал рыться в его карманах. Извлек паспорт Бельского и протянул его мне.
– Что и требовалось доказать. – Он по мобильнику позвонил дежурному и вызвал машину.
Я несколько раз ударил Севу по щекам:
