Все это плюс то, что он застал Кристин в душе, должно было привести к страстным поцелуям и постели. Но вместо того, чтобы действовать, он увяз в разговорах. При этом у Кристин был такой вид, словно в любую секунду она готова сорваться с места и убежать.
— Если ты не сердишься, — ринулся он вперед, не в силах отказаться от своих планов обольщения, — выслушай меня, у меня есть к тебе предложение.
Сделав большие глаза, Кристин отодвинулась на самый краешек стула, явно стараясь увеличить расстояние между собой и Вито.
— Ты бы предпочел жимолость виргинской лозе, да? — Она скользнула взглядом по ползучему растению, которое посадила вдоль задней стенки дома.
Накрыв ладонью ее руку, лежащую на подлокотнике, он завладел вниманием девушки.
— Я гарантирую, что мое предложение не имеет никакого отношения к твоим бесценным растениям. — Он наслаждался ощущением мягкой кожи. Большим пальцем погладив запястье, почувствовал учащенно бьющуюся жилку пульса. Ему хотелось убедить себя, что это ее сердечко так трепещет от желания, но что-то подсказывало ему, что это скорее волнение. По какой-то причине она нервничает в его присутствии. Да так сильно, что он уже и сам начинает волноваться.
— Помнишь, ты говорила, что в твоем пятилетнем плане нет места мужчинам? — Он размышлял над этими ее словами целых две недели, заверяя себя, что все правильно понял.
— Помню, — осторожно отозвалась она, не отрывая взгляда от их сплетенных рук. — Возможно, следовало уточнить, что совместный душ с мужчиной на повестке дня тоже не стоит.
О, черт. Никакой надежды подойти к этому поделикатнее, как-нибудь издалека.
— После этого твоего признания мне пришло в голову, что мы с тобой идеальные кандидаты для легкой летней интрижки.
Он понимал, что его предложению недостает романтики. Ему так давно не приходилось прибегать к традиционным ухаживаниям, что он уже и забыл, как это делается.
— Интрижки? — У нее отвисла челюсть. Она вытащила руку из-под его ладони и обняла себя.
— Да. Ты говорила, что тебе не нужны постоянные отношения, и я подумал, что временная связь без всяких обязательств может иметь определенную привлекательность.
— Да мы же почти не бываем рядом! Я постоянно работаю во дворе, а ты либо уезжаешь, либо сидишь в доме за компьютером. — Она покачала головой, и от этого движения прядки подсохших волос запрыгали вокруг лица. — Я две недели старалась избегать тебя любыми способами. — Она нахмурилась и сердито воззрилась на него. — С чего ты вдруг решил, что я к тебе неравнодушна? Это тщеславие прославленного гонщика, который должен иметь всех женщин в радиусе десяти миль, не так ли?
— Уверяю тебя, мое тщеславие тут совершенно ни при чем. Именно потому, что все это время ты всячески старалась избегать меня, я и предположил, что не совсем тебе безразличен.
Она шлепнула ладонью по столу.
— А с чего ты взял, что это проявление симпатии? Может, у тебя просто несвежее дыхание.
— Ладно, может, тщеславие и сыграло тут некоторую роль. Но учти, у меня очень хороший дантист. — Он откинулся на спинку стула. Ему еще не приходилось видеть, чтобы кто-то боролся с физическим влечением с такой упрямой решимостью. Глядя на звезды, он мысленно соединял точки, рисуя Большую Медведицу, и ждал.
— Ну, возможно, ты и прав, и ты мне немного нравишься. — Это мягко высказанное признание пришло, когда он уже отчаялся его услышать — честное и откровенное, как всегда. Оглядывая двор в меняющемся лунном свете, Кристин в конце концов заставила себя взглянуть на Вито. — Но не знаю насчет… временной связи. Признаю, идея звучит интригующе.
Она снова отвела взгляд, перевела его на стол, подняла на дом… она смотрела куда угодно, только не на него. Сознание того, что она думает о нем и что эти мысли волнуют ее, взбудоражило Вито кровь, он не мог представить, что будет, если он поцелует ее, прикоснется…
Кристин посмотрела на него, быстро-быстро барабаня пальцами по подлокотнику.
— Но я должна подумать. Одно лишь любопытство не дает мне права прыгать в постель к мужчине. Мне нужно несколько дней, чтобы принять решение.
Дней? Он надеялся, она скажет «минут». Или хотя бы часов. Несколько часов он вполне мог бы подождать, но дней?
— Что ж, правильно, — проговорил он вслух, чувствуя, что эти дни превратятся для него в мучительное ожидание.
Кровь у него запульсировала по венам тяжелыми, горячими толчками, но Вито сидел неподвижно, пока Кристин не кивнула, взглянув на него с нескрываемой нежностью. И тогда, прижавшись губами к ее губам, он прибегнул к более красноречивому средству убеждения.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
Кристин хотелось оставаться трезвой и рассудительной, но горячие губы Вито делали отказ почти невозможным, побуждали сказать «да» прямо здесь и сейчас.
Положив руки ему на плечи, она сказала себе, что должна остановиться, однако пальцы отказывались оттолкнуть его. Они скользнули вниз по груди, наслаждаясь ощущением твердых мужских мускулов.
Его язык исследовал ее рот с тщательной неторопливостью, заставляя понять, что она не может отказывать себе в мужском внимании, и бизнес здесь ни при чем. Она же не раба своего бизнеса, она современная женщина с реальными желаниями и естественными потребностями. И эта идея насчет временной, ни к чему не обязывающей связи приобретала все больший смысл в ее затуманенном страстью мозгу. Особенно когда ладонь Вито легла на ее голую коленку.
Кристин поняла, что еще немного, и она потеряет контроль над своими эмоциями.
— Я буду иметь в виду этот аспект, обдумывая твое предложение. — Поднявшись на дрожащих ногах, девушка попятилась от стола. — Твой последний аргумент был особенно убедительным.
Он вскочил.
— Я не хотел… это получилось само собой.
Она продолжала пятиться через патио к двери в дом.
— Не стоит меня провожать. — Она отмахнулась от его галантности, спасаясь бегством. — Я иду спать.
Если бы он был легкомысленным распутником, в чем она его однажды обвинила, то предложил бы присоединиться к ней. Или, хуже того, прибегнул к еще одному поцелую, чтобы заставить ее передумать. Видит бог, она доказала, что он ей небезразличен. Но он остался стоять у столика, держа руки в карманах.
— Спокойной ночи, Кристин.
На этот раз ему не нужно было желать ей приятных снов, они оба знали, о чем она сегодня будет думать.
Почти неделю спустя Кристин сидела на корточках возле непослушных корней инжира и убеждала себя, что очень скоро ей придется дать Вито ответ. Она сказала ему, что ответит через несколько дней, но с тех пор, как он поцеловал ее, терзалась нерешительностью.
Стоит или не стоит?
Соблазн был велик, хотя разум и приводил всевозможные логические возражения. Очень умные, убедительные аргументы. Ну, к примеру: зачем ей опять наступать на те же грабли? Разве она не усвоила свой последний урок? Забыла, чем закончились ее романтические отношения с Рейфом?
