– Что же делать, Дилан? – шепотом спросила она, заглянув в его карие глаза.
Боже, какая глубина, нежность и любовь мерцали в темноте расширившихся зрачков!
Лорен с трудом вынырнула из омута взгляда Дилана.
– Неужели ты думала, что я отпущу тебя одну? – спросил он с улыбкой.
Лорен удивленно посмотрела на него.
– Ты…, ты готов ради меня…
– Конечно, глупая. Пора срываться с якоря.
Я уже давненько подумывал о том, чтобы попытать счастья в Нью-Йорке. Будем считать, что мне выпал отличный шанс сделать это.
– Дилан…, любимый… – Лорен бросилась ему на шею и начала покрывать легкими, едва уловимыми поцелуями его лицо. – Я так счастлива… Боже, я так счастлива!.. Ты действительно сможешь сделать это ради меня? Я так боялась… боялась, что нам придется расстаться и я потеряю тебя…, навсегда.
В следующее мгновение Лорен показалось, что у нее выросли за спиной крылья и что она и впрямь воспарила над землей.
– Дилан, что ты делаешь? Сейчас же опусти меня на землю. Ты меня уронишь. Я ведь не пушинка!
Однако вместо того чтобы поставить Лорен на ноги, Дилан закружил ее вокруг себя. Перед ее глазами замелькали звезды, пляжные зонтики, неоновые огоньки отелей и прибрежных баров… Все казалось нереальным и каким-то сказочным. Словно добрая фея подарила ей пару крыльев и научила летать. Впрочем, Дилану не было надобности поднимать ее на руки. Когда Лорен находилась в его объятиях, у нее возникало ощущение, что она преодолевает земное притяжение и парит среди воздушно-пушистых облаков. Ее тело наполнялось звоном серебряных колокольчиков, а руки и ноги казались бесплотными и невесомыми. В детстве Лорен именно так представляла себе ангелов: озорных, беззаботных и вечно счастливых небесных созданий.
– Дилан, у меня кружится голова.
– У меня тоже.
– Тогда остановись, иначе мы упадем на песок, – предупредила Лорен, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно строже. Однако у нее это плохо получилось, счастья и беспечной радости в нем оказалось все равно больше.
– А почему бы и нет? – с лукавой усмешкой спросил Дилан, и в следующее мгновение они уже оба лежали на песке.
Вернее, Лорен приземлилась на грудь Дилана, а вот ему, видимо, пришлось несладко.
– Милый, ты не ударился?
– О, как мне плохо, – простонал Дилан, но не успела Лорен испугаться, как он добавил:
– Но один твой поцелуй вернет меня к жизни. – И он закрыл глаза в ожидании.
– Ну и хитрец!
Лорен наклонилась к нему. Светлые локоны коснулись его лица, и от легкой щекотки Дилан забавно поморщился.
Лорен поцеловала его в губы. Ее язык сначала скользнул по верхней губе Дилана, затем подразнил легкими быстрыми касаниями нижнюю и юркнул внутрь, в жаркую пещерку, где к нему присоединился язык Дилана. Началась страстная борьба, известная со времен Адама и Евы. Языки сталкивались, сплетались и разъединялись, чтобы вновь и вновь устремляться друг к другу в первобытном единоборстве.
Сколько времени это продолжалось, кто знает… Да и какое это имело значение? Любовь и наслаждение знать ничего не желают о времени и пространстве!
– Пойдем ко мне, – внезапно охрипшим голосом предложил Дилан. – Посмотришь мою коллекцию раковин.
Лорен кокетливо опустила глаза.
– Даже не знаю… Дилан, а вдруг меня будет искать мама? Что я ей скажу наутро? Что всю ночь рассматривала в доме мужчины ракушки?
Дилан рассмеялся.
– Я тебя обожаю, Лорен! Ты прелесть! Неподражаемая, непосредственная и очаровательная. Я так люблю тебя!
Они перекатились по песку. Теперь Дилан оказался сверху.
– Ты от меня никуда не убежишь, милая.
– А я и не хочу никуда от тебя убегать. Напротив, так бы всю жизнь и лежала, слушая биение твоего сердца и вдыхая твой запах.
– Итак, мы идем ко мне? Это недалеко. По пляжу всего минут десять.
– Ну, если взвесить все „за“ и „против“…, начала с загадочной улыбкой Лорен.
– К черту все „против“! – запальчиво произнес Дилан, вставая. – Нам хватит одних „за“! Он протянул руку Лорен, чтобы помочь ей подняться.
И до самого дома Дилана они брели, как влюбленные подростки, держа друг друга за руки, – Два виски.
Коул оценивающе взглянул на МакДилана.
Тот явно был не в духе. Впрочем, за ним уже давно закрепилась слава буяна и не располагавшего к общению типа. Но сегодня в его свирепом виде, в обжигающем взгляде было что-то не просто отталкивающее, но и устрашающее.
Словно он сменил окраску на ядовито-оранжевую или кислотно-салатовую, предупреждавшую каждого встречного о подстерегающей опасности.
– Эй, приятель, может, не стоит накачиваться виски с девяти часов вечера?
– Заткнись, Коул. Делай свое дело молча.
Бармен поставил перед МакДиланом два стакана. Тот одним глотком осушил один из них, словно в нем была ключевая вода, а не алкоголь.
– В чем дело, МакДилан? Снова какая-нибудь топ-модель дала тебе от ворот поворот?
– Отвали, Коул.
Но бармена сегодня разбирало любопытство, к тому же ему доставляло удовольствие выводить МакДилана из себя. Как ни странно, их частые перепалки, превратившиеся уже в некий ежедневный ритуал, ни разу не переросли в выяснение отношений при помощи кулаков.
Возможно, барная стойка, разделявшая оппонентов, внушала задиристому МакДилану некое уважение или нечто сродни благоговейному трепету. Все-таки именно там, за ней, стояли десятки самых различных бутылок виски.
А Коул выступал в роли этакого посланца Господа, доставлявшего ему удовольствие в виде очередной порции обжигающей глотку жидкости.
– И все же? Что стряслось? Кто на этот раз так тебя взбесил, что ты решил надраться в стельку, презрев завтрашнюю головную боль?
– Дилан! – брякнул в ответ облокотившийся на стойку МакДилан.
Коул удивленно вскинул брови. Как же так?
Он ведь собирался весь день провести с Лорен.
А может быть, дело именно в этом?
– Помнишь ту красотку, что была здесь пару дней назад? В черном платье.
– О да. Как же я могу забыть? Эта та несчастная, от которой я тебя еле оттащил. Видимо, ты забыл человеческий язык, поэтому ни на одно ее возражение не реагировал.
– Коул, когда-нибудь ты у меня дождешься.
У меня давно кулаки чешутся, – с угрозой сказал МакДилан.
– Да? То-то я смотрю, ты регулярно пускаешь их в ход. Может, тебе стоит обратиться к врачу? Чесотка, черт побери, заразная штука. Я после тебя стаканы кипятить не буду. – Коул обезоруживающе улыбнулся, заметив, что желваки на скулах МакДилана нервно заходили взад-вперед.
