Во все это было трудно поверить.
– Вы чересчур добры.
Он взял ее руку в свои.
– Вы еще узнаете, что я… – Он не закончил предложение так, как хотел его закончить. («Я должен действовать осторожно, – подумал он. – Не торопясь. Иначе я ее спугну.») -…что я могу быть очень хорошим другом. – Вы и так очень хороший друг. Демирис улыбнулся: «Подожди же».
Еще через два часа Константин Демирис помог Кэтрин сесть на заднее сидение «роллс-ройса», который должен был доставить ее в аэропорт.
– Всего хорошего в Лондоне, – сказал он. – Я вам позвоню.
Через пять минут после ее отъезда Константин Демирис разговаривал с Лондоном по телефону:
– Она уже в пути.
Глава 5
Самолет должен был отправиться из аэропорта Элленикон в девять часов утра. Это был «хоукер сиддели», и, к удивлению Кэтрин, она была единственным пассажиром. Летчик, грек средних лет с приятным лицом, которого звали Пантелис, убедился, что Кэтрин надежно привязана и что ей удобно.
– Взлетаем через несколько минут, – сказал он.
– Спасибо.
Кэтрин проследила, как он прошел в кабину, где его ждал второй пилот, и сердце ее забилось быстрее. «На этом самолете летал Ларри. Может быть, Ноэлли Пейдж сидела в том же кресле?» Внезапно Кэтрин показалось, что она сейчас потеряет сознание. Она закрыла глаза и глубоко вздохнула. «Все кончено, – подумала она. – Демирис прав. Все в прошлом, и ничего нельзя изменить.»
Она услышала рев двигателей и открыла глаза. Самолет набирал высоту, направляясь в Лондон. «Как часто Ларри туда летал? Ларри…» Она была потрясена тем смешанным чувством, которое вызвало в ней его имя. И воспоминаниями. Прекрасными и ужасными.
* * *
Шел 1940 год. Через год Америка вступит в войну. Она только что окончила Северо-западный университет и из Чикаго перебралась в Вашингтон, где начала работать.
Как– то соседка по комнате сообщила: «Знаешь, я слышала, что есть работа, которая может тебя заинтересовать. Одна девушка сказала, что она увольняется, хочет вернуться в Техас. Она работает у Билла Фрейзера. Она занимается связями с общественностью в госдепартаменте. Я вчера только об этом услышала, так что, если ты туда сразу пойдешь, ты опередишь других девушек».
Кэтрин немедленно помчалась туда и обнаружила в приемной у Фрейзера десятки претенденток на эту должность. «У меня нет ни малейшего шанса», подумала она. В этот момент дверь кабинета открылась и на пороге возник Уильям Фрейзер, высокий, симпатичный блондин с копной вьющихся волос, тронутых сединой на висках, пронзительными синими глазами и довольно массивной челюстью.
Он обратился к секретарше:
– Мне нужен экземпляр «Лайфа». Номер трехили четырехнедельной давности. С портретом Сталина на обложке.
– Я закажу, мистер Фрейзер, – ответила секретарша.
– Салли, я сейчас говорю по телефону с сенатором Барахоном и хочу прочитать ему абзац из этого номера. Так что в твоем распоряжении две минуты. – Он вернулся в кабинет и закрыл за собой дверь.
Претендентки посмотрели друг на друга и пожали плечами.
Кэтрин стояла и напряженно думала. Потом повернулась и выскочила из офиса, успев услышать, как одна из женщин сказала: «Превосходно. Одной меньше.»
Через три минуты Кэтрин вернулсь с экземпляром старого «Лайфа» с портретом Сталина на обложке и подала его секретарше. Через пять минут Кэтрин пригласили в кабинет мистера Фрейзера.
– Салли сказала, вы принесли номер «Лайфа»?
– Да, сэр.
– Не думаю, чтобы у вас случайно оказался в сумке номер журнала трехнедельной давности.
– Нет, сэр.
– Как же вы умудрились так быстро его найти?
– Пошла в парикмахерскую. В парикмахерских и еще у зубных врачей в приемных всегда лежат старые журналы.
– Вы всегда так хорошо соображаете?
– Нет, сер.
– Ничего, мы это выясним, – сказал Уильям Фрейзер.
Так она нашла работу.
* * *
Кэтрин нравилось работать у Фрейзера. Он был богатым и общительным холостяком, который, казалось, знал всех в Вашингтоне. Журнал «Тайм» называл его «самым завидным холостяком года».
Через шесть месяцев после того, как она начала работать у Уильям Фрейзера, они полюбили друг друга.
Когда он привел Кэтрин к себе в спальню, она сказала:
– Мне нужно тебе кое-что сказать. Я – девственница.
Фрейзер в изумлении покачал головой:
– Невероятно. Это же надо, связаться с единственной девственницей в Вашингтоне!
Однажды Уильям Фрейзер сказал ей:
– Нас попросили проследить за съемками фильма о наборе в ВВС, что снимается в Голливуде. Займись этим, пока я смотаюсь в Лондон.
– Я? Билл, я даже пленку в фотоаппарат вставить не умею. Что я понимаю в съемках учебного фильма?
Фрейзер усмехнулся:
– Не меньше других. Не волнуйся. У них есть директор, его зовут Аллан Бенджамин. Они там собираются актеров снимать.
– Почему?
– Наверное, им кажется, что солдаты недостаточно убедительны в роли солдат.
– Действительно, похоже на армию.
И Кэтрин вылетела в Голливуд, чтобы руководить съемками учебного фильма.
* * *
Съемочная площадка была забита массовкой. Военная форма на многих плохо сидела.
– Извините, – обратилась Кэтрин к проходящему мимо человеку. – Где мне найти мистера Аллана Бенджамина?
– Маленького капрала? – он показал рукой: – Вон он.
Кэтрин повернулась и увидела невысокого, хрупкого человека в военной форме с нашивками капрала. Он орал на человека в форме генерала.
– Насрать мне на то, что сказал директор. У меня до хрена генералов. Мне рядовые нужны. – Он в отчаянии воздел руки к небу. – Все хотят быть начальниками, никто не хочет быть индейцем.
– Извините, – вмешалась Кэтрин. – Я – Кэтрин Александер.
– Слава богу! – воскликнул маленький человек. – Беритесь за дело. Я вообще не знаю, что здесь делаю. Я редактировал коммерческий мебельный журнал в Диаборне за 35 тысяч долларов в год, когда меня забрали в войска связи и послали писать сценарии учебных фильмов. Что я понимаю в режиссуре? Так что, делайте что хотите. – Он повернулся и поспешил к выходу, оставив Кэтрин в одиночестве.
К ней подошел худой, седой мужчина в свитере и насмешливо улыбнулся: – Помощь не требуется?
– Требуется чудо, – ответила Кэтрин. – Я тут главная, но не имею представления, что от меня требуется.
