«Успеха вам», – усмехнулся Риццоли.
– Кабинет куратора. Чем могу вам помочь?
– Виктор? Это Тони.
– Что-нибудь случилось? – в голосе Коронциса звучала паника.
– Да нет, – ответил Риццоли успокаивающе. – Все нормально. Виктор, помнишь хорошенькую вазу с красными фигурками?
– Амфора "К".
– Ага. Я ее сегодня заберу.
Последовала длинная пауза.
– Сегодня? Я… не знаю, Тони. – Голос Коронциса дрожал. – Вдруг что-нибудь не так…
– Ладно, дружище, забудь об этом. Просто хотел оказать тебе услугу. Тогда скажи Сэлу Приззи, что у тебя нет денег, и пусть он делает что хочет…
– Нет, Тони, подожди. Я… Я… – Еще одна затяжная пауза.
– Ты уверен, что сам этого хочешь? Виктор, если ты сам не хочешь, так и скажи, и я слиняю в Штаты, где у меня нет таких проблем. Знаешь, мне все эти трудности ни к чему. Я могу…
– Нет, нет. Я ценю все, что ты для меня делаешь. Правда, Тони. Хорошо, договоримся на сегодня.
– Ладно. Значит, когда музей закроют, ты пойдешь и заменишь настоящую вазу копией.
– Охранник на выходе проверяет все свертки.
– Ну и что? Ваши охранники что, специалисты по искусству?
– Разумеется, нет. Но…
– Слушай меня, Виктор. Ты просто возьмешь чек на одну из копий и прилепишь его к бумажному пакету с вазой. Понял?
– Да. Я… понял. Где мы встретимся?
– Не надо нам встречаться. Уходи из музея ровно в шесть. У входа будет ждать такси. Пакет должен быть с тобой. Скажи водителю, чтобы ехал в отель «Британика». Вели ему тебя подождать. Пакет оставь в такси. Зайди в гостиницу, найди там бар и выпей чего-нибудь. После можешь ехать домой. – Но пакет…
– Не волнуйся. Он будет в надежных руках.
Виктор Коронцис был весь мокрый от пота.
– Я никогда ничего такого не делал, Тони. Всю мою жизнь…
Голос Коронциса прерывался от волнения.
– Вы хороший друг, Тони, лучше у меня никогда не было. – Он немного помолчал, стараясь справиться с волнением. – А когда приблизительно я получу деньги?
– Очень скоро, – заверил его Тони. – И тогда у тебя не будет никаких забот. «И у меня тоже, – в восторге подумал Риццоли. – Никогда».
* * *
В порту стояли два туристских судна, и в музее поэтому все время было полно народу. Обычно Коронцису нравилось наблюдать за посетителями, пытаться угадать, кто есть кто. Среди туристов бывали американцы и англичане, а также много всякого народу из разных стран. Сегодня же он был в такой панике, что и думать о них не мог. Он взглянул на две витрины, где были выставлены копии, предназначенные для продажи. Вокруг них толпились люди, и две продавщицы едва успевали из обслуживать.
«Может, они все распродадут, – мелькнула у Коронциса надежда, – и я не смогу сделать то, что велел Рицолли». Но в душе он знал, что надежды его напрасны. В подвале музея хранились сотни копий наиболее выдающихся экспонатов. Ваза, которую Риццоли предложил ему украсть, считалась одним из главных сокровищ музея. Амфора с красными мифическими фигурками на черном фоне относилась к 15 веку до нашей эры. Последний раз Коронцис брал ее в руки пятнадцать лет тому назад, когда он с душевным трепетом помещал ее в витрину, где она должна была находиться вечно. «И теперь я собираюсь ее украсть, – с отчаянием подумал Коронцис. – Да поможет мне Бог!»
Весь день Коронцис был как в тумане, с ужасом ожидая момента, когда он превратится в вора. Он вернулся в кабинет, закрыл дверь и уселся за стол: «Я не могу этого сделать. Должен же быть какой-то другой выход. Но какой?» У него не было ни малейшей возможности достать такую сумму. В ушах до сих пор звучал голос Приззи: «Ты отдаешь мне деньги сегодня, или я скормлю тебя рыбам. Усек?» Этот человек – настоящий убийца. Нет, выбора у него не было.
За несколько минут до шести часов Коронцис вышел из своего кабинета. Две женщины, которые торговали копиями древних экспонатов, уже готовились закрывать свой киоск.
– Sidnomi, – обратился к ним Коронцис. – У моего приятеля день рождения. Хотелось бы подарить ему что-нибудь из музея. – Он подошел к витрине и сделал вид, что изучает ее. Там было полным полно ваз, бюстов, кубков, книг и карт. Он долго из разглядывал, как бы не зная, что выбрать. Наконец он указал на копию красной амфоры. – Пожалуйста, вот это подойдет. – Вне всякого сомнения, – сказала женщина. Она достала амфору из витрины и протянула ее Коронцису.
– Дайте мне, пожалуйста счет.
– Конечно, мистер Коронцис. – Может быть, завернуть ее покрасивее?
– Нет, не надо, – быстро сказал Коронцис. – Просто положите ее в пакет.
Он проследил, как она положила амфору и счет в бумажный пакет.
– Спасибо.
– Уверена, вашему другу понравится.
– Я тоже так думаю. – Он взял пакет трясущимися руками и вернулся в кабинет.
Заперев дверь, Коронцис вынул копию из пакета и поставил ее на стол. «Еще не поздно, – подумал Коронцис. – Пока я еще не совершил никакого преступления». Он мучился, не зная, на что решиться. В голову лезли мысли, одна страшнее другой. «Можно сбежать в какую-нибудь страну и бросить жену и детей. Или покончить жизнь самоубийством. Или пойти в полицию и заявить, что мне угрожают. Но стоит правде выйти наружу – мне конец». Нет, выхода не было. Приззи убьет его, если он не заплатит долг. «Надо быть благодарным Богу за то, что у меня есть такой друг, как Тони. Не будь его, я уже давно был бы трупом».
Он взглянул на часы: время действовать. Коронцис поднялся, ноги у него дрожали. Глубоко дыша, он постоял немного, стараясь взять себя в руки. Почувствовал, как вспотели ладони. Вытер их об рубашку. Затем положил копию в бумажный пакет и направился к двери. Охранник, стоящий у входной двери, уходил в шесть, после того как музей закрывался. Другой охранник делал обход, но в данный момент он находился в дальнем конце музея. Его и Коронциса разделяли с полдюжины залов. Коронцис вышел из кабинета и сразу наткнулся на охранника. От неожиданности он вздрогнул.
– Простите, мистер Коронцис. Не знал, что вы еще не ушли.
– Да. Я… я как раз собирался уходить.
– Знаете, – сказал охранник проникновенно, – я вам так завидую.
«Знал бы ты!»
– В самом деле? Почему?
– У вас такие обширные познания обо всех этих чудесных вещах. Я вот тут хожу, смотрю, а ведь это все частички истории, верно? А мне о них ничего не известно. Может, вы когда-нибудь мне что-либо расскажете. Я ведь…
Этот проклятый дурень никогда не замолчит.
– Ну, разумеется. Когда-нибудь. Буду рад.
На противоположной стороне зала Коронцису хорошо была видна витрина с драгоценной вазой. Надо было во что бы то ни стало избавиться от охранника.
