На мгновение у нее остановилось сердце. В голове пронеслась мысль, что в доме нет другой постели.
– Тогда где же?.. – спросила она неуверенно.
Он поднялся с кресла и направился к ней. Не доходя двух-трех шагов, остановился, с интересом наблюдая за ее лицом.
– Я намеревался спать здесь, у огня.
Она с облегчением вздохнула, но сразу же снова напряглась.
– Если же ты готова разделить постель со мной…
У нее перехватило дыхание. Он подошел совсем близко и ладонью прикоснулся к ее щеке. Она невольно сделала шаг назад, но сзади находилось бюро, в которое она уперлась спиной. Она попыталась уклониться в сторону, но его тело плотно прижалось к ней.
– Спать вместе будет значительно теплее. Ты так не считаешь? – пробормотал он.
Она смотрела на него, выставив вперед кулачки, упиравшиеся в его шелковую рубашку.
– Грэм… ты… ты не имеешь в виду… – ее слова были похожи на нервный выдох. Он внимательно вгляделся в нее, глаза превратились в две темные узкие щелочки.
– Что? Не хочешь ли ты сказать, за три минувших года превратилась в недотрогу, Эрни?
Голос у него был низким, насмешливым, отчего сердце у нее сильно забилось и застучало еще сильнее, когда она встретилась с его проницательным взглядом.
– А что, собственно, особенного в том, что я предложил? – Он ласково провел по ее волосам. – Мы же были женаты, хотя ты, кажется, напрочь забыла наши интимные отношения. Правда, в целом наша семейная жизнь не сложилась, но могу заверить тебя, что наши сексуальные контакты были совсем неплохими.
Его рука прошлась по ее щеке и коснулась шеи, где ритмично пульсировала жилка. Он что-то тихо и невнятно забормотал.
Любопытно узнать, помнит ли тело то, что забыл мозг, подумала Эрни.
Он дышал прямо ей в лицо. Мысли у нее стали расплываться. В голове вспыхнули какие-то эпизоды, напоминающие кадры из фильма. Коттедж вдруг превратился в прекрасно обставленную, ярко освещенную квартиру. Ноги, казалось, утонули в пушистом ковре. Перед глазами возникли поздравительные открытки, на столике у кресла пустая бутылка из-под шампанского. Искусственные язычки пламени в камине. Они отражались на его лице, посверкивая в глазах. Ей хотелось что-то объяснить…
– Грэм! – выдохнула она с трудом.
Его глаза блуждали по ее лицу. Она задержала дыхание. Все ее существо, поддавшись гипнозу, ждало прикосновения его губ к ее губам. Но ее вскрик остановил его. Она вернулась к действительности. Он сжал зубы и резко отвернулся от нее, выпустив из рук.
Она бессильно облокотилась на бюро, часто-часто дыша и растирая пальцами шею. На какой-то момент она закрыла глаза, стараясь справиться с охватившими ее противоречивыми эмоциями. Разочарование было похоже на острую физическую боль, возникшую внутри.
Когда она открыла глаза, Грэм стоял, наклонившись над камином. Лицо у него было недовольное, губы поджаты.
– Нет нужды изображать из себя испуганную крольчиху, – проскрипел он. – Вопреки твоим ожиданиям, у меня не было никаких ужасных намерений… Я не собирался прикончить тебя в твоей кровати, – добавил он насмешливо. – Просто хотелось дать тебе урок. В следующий раз я не позволю тебе так легко ускользнуть.
Она смотрела на него, чувствуя, что никак не может передохнуть.
– Не понимаю, что ты имеешь в виду…
– Черт возьми, Эрни, не стоит вести себя, как школьница! – взорвался он. – Или тебе кажется, что у меня иммунитет против твоих многообещающих взглядов, которыми ты меня одариваешь?
Его слова были достаточно откровенными. Она сглотнула набежавшую слюну.
– Я не…
– Нет? – Губы у него скривились. – Нужно быть слепцом, чтобы не видеть, как ты смотрела! Если ты намерена играть с огнем, то следует подготовиться к последствиям! От женщины мне требуется значительно больше, чем глупая игра!
Его голос проник в ее сознание как острый нож. Она почувствовала, что в уголках глаз скапливаются слезы.
– Я… я не понимаю, о чем ты толкуешь.
– О Боже! – загремел он и принялся растирать мышцы на затылке. От его движений рубашка на груди натянулась. – Лучше бы ты отправилась в постель. Я утомился значительно сильнее, чем думал.
Когда он отвернулся, Эрни заставила себя полностью вернуться к реальности. Она помчалась наверх по лестнице, с силой захлопнула за собой дверь в спальню и прижалась к ней спиной, поднеся сжатые кулачки ко рту.
Господи! Что происходит? Прошлое переплелось с настоящим. Это заставило ее пережить непредвиденную эмоциональную встряску, которая поглотила все чувства…
Она упала на кровать, закрыв ладонями глаза, глубоко и тяжело задышала. Она побывала в квартире Грэма, в той самой, где они жили вместе в Нью-Йорке! Ей так хотелось рассказать ему об этом, но она не смогла, не смогла! А он? Он так разозлился…
Но за что? За то, что было в прошлом, или за то, что произошло сейчас, в этот вечер?
Она замотала головой, вытерла слезы, словно хотела прояснить возникшие было видения. Тело ломило. Она села, массируя пальцами виски. Искорки опять заплясали перед глазами. Она вскочила и ринулась в ванную в поисках таблеток. Торопясь, проглотила их, запив глотком воды.
Лицо было бледным, глаза расширились. Разгоряченным лбом она прислонилась к холодному зеркалу, стараясь успокоиться. А ведь и вправду она смотрела на него соблазняющим взглядом. И он это заметил. В сущности, вино, которое она выпила за едой, легонько ударило ей в голову, обострив чувства, заставив смотреть на Грэма как на мужчину. Этого нельзя отрицать. Но его реакция ни в какие ворота не лезет. Он вел себя грубо, говорил колкости, словно специально стремился причинить боль. И что он имел в виду, когда дал понять, что она вертихвостка? Уж не намекал ли он на то, что она имеет привычку заводить шашни с мужчинами?
В ней нарастал гнев. Этот тип не иначе как заносчивая свинья. Почему Эрни не убежала, когда увидела его на берегу? Почему бросилась в его объятия? Она ощутила душевную горечь, разочарование, обиду. Однако ей пришлось признаться себе, что ее тело реагировало на ситуацию совсем иначе. Если бы он проявил больше настойчивости там, у камина, у нее не хватило бы сил воспротивиться. Эта мысль заставила ее вздрогнуть. Ведь она хотела, чтобы он целовал ее, целовал крепко-крепко…
И что бы она сказала ему? Сказала бы, что испытывает страстное желание, доходящее до потери сознания?..
Она оторвалась от зеркала и вернулась в спальню. Открыв шкаф, принялась вытаскивать оттуда простыни, наволочку – все нужное, чтобы устроить подобие постели в соседней комнате.
Чертов мужлан! Только почему она не может припомнить…
Никогда не следует смешивать прошлое с настоящим. Это слишком, слишком опасно! Грэм знает и помнит слишком многое, а у нее нет ни крупицы памяти…
