– А как же ваша адвокатура?
– Проживет и без меня. Честно говоря, все это всегда казалось мне скучным. – Он обвел рукой кабинет и пожал плечами.
– Наверное, вы с головой бросаетесь в водоворот светской жизни, чтобы компенсировать скучную работу? Простите, но, по-моему, все это слова. Кто поручится, что через несколько лет вам не надоест играть в ковбоя?
– Оставьте иронию мне, Сесил; вам она не идет. – Его спокойный тон заставил Сесил почувствовать себя бессердечной дрянью. – Немногим удается найти свое призвание. Когда я вижу, что это дело по мне, меня не так легко сбить с толку.
Если бы год назад Уэйну сказали, что человек может по-настоящему полюбить какой-то кусок земли, он бы рассмеялся. Но теперь он так не думал. Как следует, узнав место, называемое Блуфилдом, он понял, что завидует людям, которые оказались здесь первыми и обжили его. Неразрывность их связи с землей нельзя описать словами и объяснить другому.
– Это очень важный шаг, – хрипло сказала она.
– Только такие шаги и следует предпринимать.
Говард протянул руку, и Сесил поняла, что все еще сидит на полу. Она вложила пальцы в ладонь Уэйна, и тот помог ей подняться. Потом Говард слегка потянул ее к себе, и Сесил невольно подняла глаза.
Это было ошибкой. Он уезжал на другой край света. Забыть об этом было не так-то легко, но Сесил напомнила себе, что не имеет права распускать нервы.
Он прекрасно знал ее чувства; он был слишком опытен, чтобы проглядеть столь явные признаки. По сравнению с тем, что собирался сделать Говард Уэйн, попытка освободиться из его объятий почти ничего не значила, но это было для Сесил труднее всего на свете.
– Должна ли я сообщить о вашем решении руководству фирмы или это останется между нами?
Сесил попыталась сделать шаг в сторону, но Говард удержал ее за локоть. Она оказалась пригвожденной к месту. Оставалось либо мучиться от его близости, либо вывихнуть себе плечо. Может быть, последнее было бы лучше.
– Вы единственная, с кем я об этом говорил. – Сесил почувствовала, что ее начинает оплетать сладкая паутина. Иллюзия, печально подумала она. – Сесил, вам жаль, что я ухожу?
– Я всего лишь временная секретарша, – небрежно напомнила она. – Мне все равно. – И во всем временная, подумала она, ощущая жалость к самой себе.
– Я забыл об этом, – ответил Говард, не сводя глаз со скромного выреза ее блузки, обнажавшего белую кожу. – Думаю, мое решение будет иметь еще одно положительное последствие. В личном плане.
– Какое? – невольно спросила Сесил. Ей пришло в голову, что, если сейчас кто-нибудь войдет, по офису поползут слухи, от которых так просто не отмахнешься.
– Вам не нравится то, как относится ко мне Кэм. Вы боитесь, что она привяжется ко мне. Теперь этого не случится, верно? Что ж, как-нибудь переживу.
– Не сомневаюсь, – с горечью произнесла она. – Кроме того, это неправда! – Красноречивое движение темной брови заставило ее обиженно умолкнуть. Мать обязана защищать своего ребенка; Сесил отказывалась чувствовать себя виноватой.
– Это вполне естественная реакция. Вы любите держать мужчин на расстоянии, запрещая им вход в магический круг. Возможно, именно поэтому вы до поры до времени мирились со стариной Недом. Вы знали, что он ни за что не сумеет взломать замок. Не думаю, что ваш дом стал запретным для мужчин по чистой случайности.
– Что за чушь! – воскликнула она. В стремлении к независимости нет ничего плохого. – Я взрослая женщина и понимаю, что некоторые связи бывают временными и поверхностными, но Кэм это неизвестно. Я не хочу, чтобы она страдала. У вас с ней хорошие отношения, и она делает из этого далеко идущие выводы. Она привыкла, что мужчины, узнав о том, что у женщины есть ребенок, убегают за тридевять земель.
– Вы шутите. Посмотрите на себя в зеркало. – Он взял Сесил за подбородок и начал жадно рассматривать ее профиль. – Чтобы завоевать вас, большинство мужчин смирилось бы с целой шайкой малолетних правонарушителей!
– Большинство мужчин стремится к легкой, ни к чему не обязывающей интрижке… – Решимость Сесил слабела. Если бы он выбрал этот момент, чтобы поцеловать ее, она бы не выдержала.
– А разве не того же вы хотели от «Джимми»? Разве в глубине души вы не мечтали лечь с ним в постель, без вопросов и ненужных сложностей? Вас тянуло к нему… то есть ко мне. Я никогда не видел более явного примера физического тяготения с первого взгляда. Вам не приходило в голову заняться анонимным сексом? Вы могли бы подчиниться мужчине без всякой опаски; уверен, это очень соблазнительно. С незнакомцем вы бы чувствовали себя совершенно свободно и удовлетворяли бы свои потребности так, как вам хочется.
От его гортанного голоса у нее кружилась голова.
– Секс с незнакомцем не мой идеал безопасности, – слабо возразила она.
– Наверное, точнее было бы назвать его предохранительным клапаном, – согласился Уэйн. – Для освобождения от подавленных сексуальных влечений. Я бы не удивился, узнав, что последним мужчиной, с которым вы спали, был отец Кэм.
Увидев выражение ее лица, Говард окаменел.
– О Боже, – хрипло выдохнул он. – Значит, это правда? – Он побледнел так, что этого не мог скрыть даже здоровый оливковый загар. – Полное воздержание, верно? – Этот момент был не самым приятным в его жизни. Соперничать с призраками – занятие ужасно неблагодарное.
– Мое целомудрие во многом результат этого. Секс для меня уже не так важен.
– В самом деле? – скептически спросил Говард.
– Хотите верьте, хотите нет!
Спустя секунду Сесил спохватилась, что ее фразу Говард расценил как вызов. И с удовольствием его принял. Его губы были горячими, жадными и голодными. Поцелуй вызвал у Сесил настолько пылкий отклик, что все преграды, которые она так тщательно сооружала, немедленно рухнули.
Сильные руки заставили Сесил подняться на цыпочки, твердые бедра прижались к ее бедрам. Он опустил голову, и жадные губы вновь начали терзать и мучить ее, заставив покрыться испариной. Когда спина Сесил неожиданно прижалась к твердой стене, она испуганно вскрикнула.
Этот звук заставил его поднять голову. Какое-то мгновение они смотрели друг на друга, и она видела дикарское ликование в его темных, подернутых страстью глазах. Затем Говард снова прильнул к ее трепещущим губам и проник языком во влажную глубину рта.
– Ты… – хрипло промолвила она. Сесил едва дышала, охваченная сладкой болью. Внутри разливалось что-то теплое и вязкое.
– Что я? Что я, Сесил? – жарко шептал Говард.
Когда она прижалась лицом к его плечу, он слегка отодвинулся, пальцем приподнял ее подбородок и заставил смотреть в глаза.
– Говори! – Свободная рука скользнула по ее бедру и задержалась, когда чуткие пальцы ощутили край чулка.
Сесил почувствовала, что его тело напряглось еще сильнее, а дыхание участилось. Рука Уэйна обхватила ее тугие ягодицы.
