Удовлетворенная, Джекки, видимо, сочла, что сейчас самое время немного пустить пыль в глаза.
— Как я уже сказала, я часто привожу сюда клиентов.
— Если не секрет, чем все-таки вы занимаетесь?
— Даю и получаю ссуды. Это моя профессия. Начала с постройки больницы в пригороде Вашингтона, но потом оказалось, что я могу выручить гораздо больше, если брать ссуду на контрактной основе. Чтобы немного успокоить совесть, согласилась на несколько чисто благотворительных проектов… ну, там, Общество помощи бездомным и все такое, но, вообще говоря, такими вещами я занимаюсь редко. Больше всего зарабатываешь на капитальных проектах.
— И на политиках, вероятно?
— Только в самом начале. Сейчас уже нет. По мне так лучше уж заболеть чумой, чем влезть в политику.
— Это уж точно.
Джекки озадаченно глянула на нее поверх меню.
— Шутка, — объяснила Тесс.
— Понятно. — Однако губы ее даже не дрогнули.
Ну, что ж, остается утешаться тем, что Джекки — Тесс по-прежнему приходилось делать усилие над собой, чтобы вспомнить, как зовут ее собеседницу, — нисколько не утратила аппетит. Она заказала закуску, салат и жаркое. Видимо, это должно было означать, что Тесс может без малейшего смущения последовать ее примеру. У нее сразу полегчало на душе — учитывая ее обычную утреннюю греблю, за которой последовала трехмильная пробежка, было неудивительно, что она проголодалась как волк. И сейчас у нее камень с души упал, когда она увидела женщину, без малейшего стеснения уписывающую за обе щеки все, что стоит на столе. Ей-богу, иной раз так греет душу, когда кто-то с чистой совестью ест еще больше, чем ты сама! А сколько ее приятельниц просто помешались на самых разных диетах, устроив между собой нечто вроде соревнования, где победительницей выходила та, что умудрялась впихнуть в себя самое омерзительное на вкус блюдо. Да вот взять хотя бы, к примеру, ее матушку — как она только ни измывалась над собой, и все ради того, чтобы сбросить вес. А рядом с Джекки Тесс ничуть не комплексовала — да что там, ее бы нисколько не удивило, если бы та рявкнула подбежавшему официанту: «Побольше соуса!»
— Поверьте, у меня действительно есть для вас задание. И вполне законное, — подчеркнула Джекки, покончив, наконец, с заказом. — Мне нужен частный детектив. К несчастью, пару месяцев назад я здорово обожглась, вот и решила подстраховаться. Наняла одного парня, который все это время так, похоже, и не собрался оторвать от стула свою жирную задницу — просто просиживал штаны да тянул с меня деньги. Второй сразу отказался — дескать, слишком сложное дело. Вот я и решила, прежде чем нанять еще кого-то, устроить ему нечто вроде проверки, поручив какое-нибудь несложное задание. Отыскать меня в общем-то не так уж трудно, но вам наверняка пришлось проявить немалую сообразительность, чтобы отыскать мое имя в списках тех, кто менял фамилию, а потом ведь еще нужно было прогнать ее через компьютер, чтобы найти мой нынешний адрес.
— Под каким именем вы собираетесь фигурировать сейчас? — с самым невинным видом поинтересовалась Тесс, намазывая масло на еще теплую, восхитительно свежую булочку.
— История, которую я рассказала вам, — чистая правда. Сьюзан Кинг действительно забеременела еще несовершеннолетней, в результате у нее с матерью вышла жуткая ссора, из-за которой она и сбежала из дома. Вернее, мать сама заставила ее уйти. Мне горько это говорить, но она ни разу так и не сделала попытки примириться с матерью.
— А что, вам непременно нужно говорить о себе в третьем лице? — ехидно осведомилась Тесс. — Знаете, это несколько утомляет…
— Сьюзан Кинг и есть третье лицо. Не путайте ее со мной. Тем более, что она тоже умерла — как и моя мать.
— Почему вы изменили имя? Вынуждены были скрываться после того, как ваша мать вышвырнула вас за дверь?
В глазах Джекки промелькнуло раздражение. Похоже, вопросы, которые, словно дротики, метала в нее Тесс, не доставляли ей ни малейшего удовольствия. Тесс внезапно пришло в голову, что она, скорее всего, заранее проигрывала в уме эту сцену и сейчас здорово разозлилась — как режиссер, когда кто-то из актеров выходит за рамки сценария. Как она, должно быть, смеялась, сидя в своем роскошном доме в ожидании той минуты, когда Тесс поскребется в ее дверь!
— Моя мать и не думала выгонять меня из дома. Только из-за того, что я ждала ребенка?! Вздор какой! Наоборот, она приняла это довольно спокойно. Да и из-за чего поднимать шум — в конце концов, я не первая и не последняя девушка в Балтиморе, которая забеременела неизвестно от кого!
— Так, значит, вы из Балтимора! Откуда же именно? — осведомилась Тесс. Как истинная уроженка Балтимора, она до сих пор четко делила город на несколько частей.
— Из Пигтауна, — пробормотала Джекки. — Пусть будет из Пигтауна, хорошо? Как бы там ни было, мама хотела, чтобы я сохранила ребенка, пообещала, что станет сама воспитывать его, добьется дополнительного пособия на младенца, выбьет талоны на бесплатное питание и все такое. Представьте, я даже дрогнула сначала… едва не согласилась. Но, как вы знаете, я закончила среднюю школу, подумывала о том, чтобы завести собственное дело, и вдруг ясно увидела свое будущее. И тогда я сказала себе: «Ну, вот что, девочка, хватит глупить. У тебя есть шанс чего-то добиться в жизни. Но только в том случае, если ты избавишься от младенца».
Появились заказанные закуски: оладьи с грибами для Тесс и кусочки обжаренного в масле козьего сыра для Джекки.
— А кто отец ребенка? Что он думал по этому поводу?
— О… у него-то как раз не было ни малейшего желания стать отцом. По правде сказать, я и так знала, что будет дальше — сначала он примется все отрицать, потом попытается уговорить меня не впутывать его в это дело, а после, когда малыш появится на свет, и вовсе перестанет меня узнавать. Слава богу, насмотрелась, как это бывает! Кое-кто из моих подружек наступил на те же грабли. Короче, я договорилась с одним агентством по усыновлению, подписала все необходимые документы, потом отдала им свою новорожденную дочь и… только меня и видели. И ни разу об этом не пожалела. Потом я получила стипендию в университете Пенсильвании, и тут мне в первый раз пришло в голову переменить имя. Лучше всего официально. Понимаете, тогда для меня это стало вроде как символом новой жизни. Ну, и потом, знаете… в глубине души мне не очень-то хотелось, чтобы в один прекрасный день моя дочь отыскала меня. Думаю, я просто вбила себе в голову, что однажды стану знаменитой, по-настоящему богатой и известной личностью, и я заранее стремилась избавиться от прошлого. Не хватало еще, чтобы когда-нибудь очередная грязная газетенка вытащила на свет божий эту историю, как я избавилась от собственной дочери!
Рассказ Джекки произвел на Тесс впечатление. К горлу подкатила тошнота. Расчетливая сука! Учитывая, что все это произошло, когда Джекки еще не исполнилось восемнадцати, можно было только удивляться ее хладнокровию. И однако ее несокрушимая уверенность в себе вызывала даже нечто вроде уважения. Вот она сидит перед ней, греясь в лучах собственного успеха, успев заработать кучу денег, и это в возрасте, когда большинство ее сверстниц не слишком утруждают себя работой. Теперь Тесс понимала, чем ее так раздражает эта женщина. Просто ей невыносимо думать, что кто-то практически одного с ней возраста, появившись на свет в беспросветной нищете и без каких-либо надежд на будущее, смог добиться подобного успеха. Сьюзан — Джекки обманула ее насчет даты своего рождения, но только лишь потому, что это было частью той большой лжи, которой она окружила свою жизнь. Возможно, она просто не подумала об этом. Оплошность, скорее всего, но как это на нее непохоже!
