— Привет, мам. Похоже, бабуля опять что-то перепутала. Или устроила свой коронный фокус с двойной страховкой. Я думала, что сегодня моя очередь.
— Вот здорово! — с кислым видом бросила та. — Мне пришлось взять целый день за свой счет, чтобы приехать к ней, — в отличие от тебя. Это ведь ты у нас сама себе хозяйка. А федеральное правительство — строгий начальник.
— И не только федеральное. Вот так фокус, однако, — сюда направляется и дядюшка Дональд. Тройная подстраховка — вот это да! Что-то новенькое, даже для бабули. Что это с ней — старческий маразм? Или она считает, что нам всем просто нужно как-то убить время?
— Не смей говорить неуважительно о своей бабушке, — машинально отрезала Джудит. — В конце концов, ей уже не так много осталось…
— Можешь не надеяться, — фыркнула Тесс. И тут же раскаялась, потому что у матери стало такое лицо, будто ее ударили. «Интересно, что ее так обидело? Шутка? Или я просто нечаянно угадала?» Разве узнаешь?
Дядюшка Дональд прогулочной походкой шествовал по улице, насвистывая себе под нос. У бабули он всегда ходил в любимчиках — может быть, потому, что никогда не был женат, и, стало быть, его привязанность целиком и полностью принадлежала ей одной. Даже после того, как разразился страшный скандал, когда непосредственный начальник Дональда, сенатор, отправился в тюрьму, а сам он был вынужден навсегда сойти с политической арены, чувства бабули к дядюшке Дональду остались неизменными.
— Добрый день, сестричка. Привет, Тесси. Ну, что будем делать? Можем бросить монетку. Или сыграть в карты, благо у меня в машине есть колода. Проигравший везет ее в салон красоты.
— Не надо, я сама ее отвезу, — буркнула Джудит. — В конце концов, я все равно отпросилась.
«Повезло!» — мысленно обрадовалась Тесс. Но потом заметила несчастное, озабоченное лицо матери, и ей вдруг стало нестерпимо стыдно. Тесс почувствовала, что просто не может вот так взять и уйти.
— А пойдемте все? — вдруг предложила она. — Устроим, так сказать, семейный поход. А что, по-моему, неплохая идея. Я, мама и мой самый любимый дядюшка. И бабуля, конечно, — спохватилась она, перехватив огорченный взгляд матери. — А потом можно заглянуть в «С и Ч» — как раньше с папочкой.
— Действительно, почему бы и нет? — отозвался Дональд.
— Почему бы и нет? — эхом повторила Джудит. Но прозвучало это так, как будто у нее лично есть по меньшей мере дюжина ответов на этот вопрос.
Пайксвиллский салон красоты разместился в старом торговом центре на Рейстерстоун-роуд, в двух шагах от синагоги, которую построили, когда еврейские семьи Балтимора стали перебираться в северные и западные кварталы города. И хотя со временем и тут понемногу становилось небезопасно, но Пайксвиллский салон красоты как-то умудрялся держаться на плаву — в основном благодаря таким клиентам, как бабуля. А та всю неделю предвкушала удовольствие, как отправится в салон — сделать укладку, и маску, и массаж.
— Миссис Вайнштейн! — с лицемерной радостью в голосе, привычной для каждого, кто имел удовольствие регулярно общаться с бабулей, воскликнула администраторша. Ее просиявшее лицо ясно показывало, что она все глаза проглядела в ожидании любимой клиентки. — Девушка, которая помоет вам голову, уже ждет.
— Надеюсь, на этот раз это не какая-нибудь русская, нет? Терпеть не могу, когда они стрекочут вокруг меня на своем дурацком попугаичьем языке!
— Сегодня вами займется Лайза.
— Не знаю такую, — проворчала бабуля. — Это, случайно, не та, которая вечно жует жвачку?
— Нет-нет, уверяю вас, никакой жвачки, — уверила ее администраторша. С каждой минутой ее улыбке все больше недоставало искренности. — Я непременно ей скажу.
— А почему не Ванда? — капризно протянула бабуля.
— Она занята, мадам. У нее другая клиентка.
— Тогда пришлите ко мне Фрэнси. Она всегда мне нравилась.
— Фрэнси… э-э-э… к сожалению, перешла в салон «Маунт Вашингтон».
— Сбежала, чтобы спасти свою жизнь, — едва слышно прошептала Тесс.
— Не бормочи себе под нос, — одернула ее бабуля. — Если у тебя есть, что сказать, скажи громко.
— Ради бога, не ссорьтесь, — умоляющим тоном вмешалась Джудит.
Насвистывание дядюшки Дональда стало удаляться. Видимо, желая показать, что не имеет ни малейшего отношения к этому трио шипящих ведьм, он попытался сделать вид, будто внезапно заинтересовался выставкой париков на витрине возле двери.
— Ладно, тогда забудем об этом, — неожиданно объявила бабуля. — У меня нет никакого желания, чтобы моими волосами занималась какая-то новенькая.
— Но ведь вами займется Лайза! — с легким отчаянием в голосе запротестовала администраторша.
— Запишите меня на следующую среду, — распорядилась бабуля. — И непременно пометьте: никаких русских, никаких новеньких, никакой жвачки! Я хочу Ванду, вы меня поняли? Ванда помоет мне волосы, Майкл уложит. Дональд, подгони машину. Отправляемся в «С и Ч». Пообедаем пораньше, вот и все.
Дядюшка Дональд, вздрогнув от неожиданности, резво бросился к двери, словно разом помолодев на тридцать лет. Джудит с извиняющимся видом покачала головой, глянув на вконец обалдевшую администраторшу, а Тесс принялась заинтересованно разглядывать потолок. «Ну, повезло!» — промелькнуло у нее в голове.
Как же здорово было снова оказаться в «С и Ч», вновь окунуться в прошлое! Удовольствие не могло испортить даже присутствие бабули. «С и Ч» до сих пор оставался неким святилищем, храмом, где время текло незаметно, где подавались такие закуски, что за них не жалко было и умереть, а на салфетках красовались фразы на идиш с уморительными переводами. Так, например, «гой» почему-то расшифровывался как розничный торговец.
Разом позабыв о проглоченном наспех завтраке, Тесс заказала куриный суп с лапшой и к нему креплач (кошерные равиоли, если верить тому, что значилось в меню). Бабуля остановилась на картофельных оладьях, а дядюшка Дональд предпочел выбрать блинчики с сыром и к ним на гарнир — селедку. Джудит сказала, что не хочет есть, и попросила принести чай со льдом.
— Умница, Джудит, — одобрительно кивнула бабуля. — Тебе нужно следить за фигурой.
Это послужило сигналом для дядюшки Дональда, который обычно в таких случаях брал на себя роль миротворца — естественно, предварительно убедившись, что такое в принципе возможно.
— Твой адвокат уже закончил с разделом земли, а, мама? Если у тебя вдруг возникнут проблемы с каким-то из государственных агентств недвижимости, дай мне знать, хорошо?
— Не беспокойся, все уже почти сделано. На следующей неделе в среду я собираюсь устроить обед с крабами. Подпишем все бумаги, а заодно и отпразднуем это событие. — Даже правоверные евреи, предпочитающие кошерную пищу, едят крабов, по крайней мере, в Балтиморе — как будто строгие неписаные законы насчет диеты в этом случае допускают некое послабление. — Вот поэтому-то мне так хочется до этого события привести себя в порядок, понимаете? Ты отвезешь меня в салон на будущей неделе, хорошо, Дональд? Конечно, я знаю, как тебе сложно выбраться с работы. — Не Джудит, отметила про себя возмущенная Тесс, которая знала, что мать вкалывает, как негр. А Дональду, который, в сущности, непонятно чем занимается.
