– А сейчас другие правила! – спокойно возразил Валерий. – Слушай, Никита, тебе не кажется, что с этими камешками связана мистика? Смотри, колье по какой-то странной закономерности вертится вокруг одних и тех же людей. Владел им твой дед, у него, как ты говоришь, его украли, потом какая-то женщина вернула колье твоей бабке, бабка отдала его назад. Вопрос: почему она это сделала? Ответа у тебя нет. Далее. Деда твоего убили из-за колье! Твой отец искал эту вещь. И вдруг ты приезжаешь ко мне, а тут снова выплывает колье, будто специально подталкивает тебя на безумный шаг. Это не к добру.
Никита расхохотался, откинув голову назад. Он походил по комнате, потом подсел к столу, разлил коньяк по рюмкам, выпил. Валерий не прикоснулся к своей рюмке.
– Ответь, Валера, только честно, – проговорил Никита, закуривая. – На этих снимках ты узнал старуху?
– Сначала ты мне ответь.
– Значит, она здесь. – Никита взял фотографии, принялся рассматривать каждую старуху очень внимательно, словно пытался угадать, у которой из них находится драгоценное колье. – Мистика, говоришь… А я несуеверный. Это всего лишь мертвые камни. И мистическое в них одно: это редчайшие камни. А стоят они баснословных денег. Вот скажи, зачем старухе, которая вот-вот перейдет в иной мир, бриллианты? Почему она раньше не воспользовалась ими? У нее ведь была такая возможность. И если уж говорить о мистике… Значит, эти камни ждали меня, ждали, когда я приеду сюда, чтобы стать моими. Вот и все. Итак, старуха на этих снимках. Покажи ее.
Валерий медленно, но твердо и отрицательно покачал головой.
– Ты ненормальный! – взвился Никита, швырнув снимки на стол. – Сначала предложим ей деньги. Я думаю, она согласится, и все проблемы, которые мы с тобой без толку перетираем, отойдут сами собой. Валерка, послушай, – и он оперся руками о стол, подавшись телом к другу, – она же пойдет к другому знатоку, и он вряд ли предложит ей деньги. Пойми, это наш шанс, который дается раз в жизни и далеко не всем.
– Я не хочу стать соучастником убийства, – отрезал Валерий.
– А я не имел в виду убийство. Помимо убийства достаточно средств.
Валерий взял фотографии в руки и стал отбрасывать один за другим снимки старух. Наконец остановился на фото Ксении Николаевны. Той самой Ксении Николаевны, которая приносила к нему колье на оценку.
– Как ты намерен предложить ей деньги? – спросил.
– Не знаю пока. Давай вместе подумаем.
– Ну, что ж… Вот она. – И положил на стол фотографию.
– Неужели мне так дивно повезло? – расхохотался Никита. – Почти сразу напал на нужную старуху! Вот тебе и подтверждение моей правоты. Колье ждет меня!
1919 год, август
Пять месяцев пробирались они в Сибирь. Чудом пересекли линию фронта, пробивались с боями, теряли людей, но и пополняли банду. Мир сошел с ума – на протяжении всего пути не было мест, где по очереди не побывали бы красные, белые или бандиты. Правда, Сибирь большая, спрятаться есть где – в тайге, но без людей нельзя, да и в тайге сгинуть проще простого, особенно непривычным к этому краю людям. Добыть хлеб, отбить скот, отобрать одежду – стало главной заботой банды. Они все еще надеялись добраться в спокойное место и потому продвигались все дальше на восток.
К тому времени Николка выяснил, что расстрелять раненых после схватки с махновцами отдал приказ Мартын втайне от него и ото всех. Отвозили раненых Остап и Гаврила, значит, они же и расстреляли их. Эти двое вообще отличались наглостью – места для ночлега выбирали лучшие, прогоняя тех, кто занял ранее, забирали лучших коней, лучшие куски. Их не любили свои же – бандиты Кочуры, тем не менее с ними считались, потому что их побаивались. Николка пожалел, что связался с Мартыном, да было поздно. Сибирские дебри – это вам не средняя полоса России и не Украина.
Кочура частенько предлагал бросить подстреленных на верную гибель, чему противился Николка, объясняя, что раненым может стать всякий, включая атаманов. Если в банде будут царить волчьи законы, то может так случиться, что и атаманов не пожалеют. Мартын не спорил, лишь недовольно ворчал, очевидно, опасался Стрижака, не хотел иметь рядом открытого врага. А Николка ненавязчиво старался проявляемой справедливостью привлечь хлопцев на свою сторону. Люди справедливость любят, на этой страсти Стрижак и играл, пытаясь уравнять силы Мартына и свои. Только и Кочура не был дураком. Он хитро строил политику на ошибках Стрижака, ведь справедливость часто однобока, обидна и жестока. Мартын заглядывался на Анастасию, что замечал Стрижак, но откровенно не приставал, имея «свою бабу» – Лушку, примкнувшую к ним на Урале. Помимо Лушки в банде появились еще две женщины. Вели они себя свободно, получив полное право выбора, потому переходили от одного бандита к другому. Еще Первая мировая война принесла свободу нравов, а революция и Гражданская война повернули пуританское сознание вспять. Люди долго жили под запретами, ограничивающими права до дикости, томились ожиданием перемен, которые реализовались в приоритет животного начала. Никого уже не удивляло, что женщины бросали дома, а то и детей, и скитались вместе с приглянувшимися мужчинами без цели, живя одним днем.
Анастасия привыкла к походной жизни, научилась перевязывать раны и не падать от вида крови в обморок, научилась носить мужскую одежду, когда необходимо было много времени провести в седле. Чтобы не подцепить вшей, срезала волосы и, когда облачалась в мужскую одежду, с папахой на голове походила на хлопчика. Научилась варить картошку и похлебку, стрелять, не бояться опасностей, мыться в холодных реках. Она многому научилась. Одно не удавалось – наматывать портянки, а в сапогах без них никак нельзя. Но тут Николка приходил на помощь, упаковывал ноги Анастасии в куски материи, терпеливо объясняя, как это делается. Им редко удавалось побыть наедине, но когда выпадали такие дни и ночи, Анастасия не жалела, что спрыгнула с поезда. В какой миг она полюбила Николку? В поезде или раньше? А может, всегда любила, еще до замужества, только не знала? Одно понимала – это навсегда.
Август стоял теплый, хотя ночи были уже холодные. Банда подошла к небольшой деревне. Послали разведчиков разузнать, есть ли там кто из белых или красных. Вернулась разведка скоро, сообщила, что в деревне красная власть, но представителей власти немного – человек шесть, хотя есть и сочувствующие из местных. Когда красные брали деревню, перевешали зажиточных мужиков, оказавших сопротивление, поэтому имеются в ней и противники новой власти. Деревню заняли за полчаса. Из красных, включая сочувствующих, в живых осталось три человека. Их избили, связали и вывели на середину деревни. Собралась толпа, тесным кругом окружившая взятых в плен.
– Люди! Чего с ентими гадами делать будем? – выкрикнул Мартын, обращаясь к деревенским.
– Повесить, как они наших мужиков вешали! – завизжала какая-то баба из толпы.
Вдруг к пленным выскочила женщина с вилами. Не успели опомниться, как она проткнула вилами крайнего. Анастасия закрыла глаза, чтоб не видеть крови и озверелую бабу. Двоих повесили, как того требовала толпа, затем ограбили тех, кто не пострадал при красных, тут уж Кочура вел правильную политику – озлоблять всех не стоит. Расположились на отдых, Николку с Анастасией взяла к себе одна старуха, там же нашлось место и Левке, а Мартын с Лушкой поселились у бабы с вилами.
