* * *
Впечатление от общения с Феликсом осталось самое приятное. А главное, я поверила, что он действительно сможет помочь Кузьме.
Ильяс прислал мне запись своего интервью на Би-би-си, где он много рассуждает о современной опере, о том, насколько камерные концерты сложнее выступлений в опере, поскольку там ты один на один с залом, без декораций, партнеров, костюмов и режиссерских придумок. Сказал, что готовит концерт из произведений Шуберта, даже спел маленький фрагмент «Лесного царя». А когда спросили о его планах, он ответил, что у него все расписано на три года вперед, но есть одна новость, которой он хочет поделиться со своими зрителями и слушателями. Он намерен жениться во второй раз. На вопрос, кто его избранница, он ответил: «Это женщина, которую я любил в ранней юности, а теперь мы снова случайно встретились и оба поняли, что дальше не можем и не хотим существовать порознь. Это русская женщина, умная, образованная, с прекрасным чувством юмора и, наконец, просто очень красивая. Ее зовут Карина Дубровина. И, кроме всех вышеперечисленных достоинств, она еще добрая и благородная…» «Ваша невеста музыкант?» «Нет, она преподаватель истории искусств». Ему пожелали счастья и т. п. А я сразу представила себе, как Алевтина Архиповна поджимает губы и цедит: «Ха! Благородная! Да на ней пробы ставить негде!»
* * *
Ильяс улетел в Новую Зеландию петь Дона Базилио в трех спектаклях.
А через три недели ему предстояло петь Филиппа в «Дон Карлосе» в Ла Скала.
– Каришка, землю с небом сведи, но приезжай в Милан, я уже схожу с ума, сколько можно быть врозь?
– Илечка, обещаю! Я сама уже на грани сумасшествия от тоски!
– А что там с твоим Кузьмой?
– Пока его не выпустили, но, надеюсь, скоро освободят. Шансы очень хорошие.
– Ну и слава богу! Мама тоже по тебе скучает. Говорит, что при слове «Карина» Лютик начинает тихонько скулить! Он тоже полюбил тебя.
Каждый разговор с ним по скайпу наполнял меня радостью и надеждой. Однажды позвонила Агнесса.
– Карина Георгиевна, я уполномочена передать вам конверт от Ильяса.
– Какой конверт?
– Ильяс сказал, что вы никак не хотите сообщить ему ваши банковские реквизиты, и он сделал на ваше имя карточку. Я должна ее вам передать.
– Ох, я все время забываю про это…
– Ваша забывчивость доставила Ильясу лишние хлопоты. Перевести деньги проще, чем сделать карточку, – сухо сказала она.
Так, кажется, она меня уже невзлюбила. Ну еще бы! Но мы встретились, она передала мне конверт, вымученно улыбнулась.
– Если у вас возникнут какие-то проблемы, обращайтесь ко мне. Ильяс просил меня оказывать вам помощь в случае необходимости.
– О, я вам чрезвычайно признательна! – вежливо ответила я, а про себя подумала: «Да я лучше удавлюсь, чем попрошу у тебя помощи!» Это в отсутствие любимого проснулся мой еж. Но забота Ильяса меня тронула до глубины души.
Я отправилась к Оле. И мы вдвоем придумали два вечерних платья для посещения Ла Скала. Одно черное, а второе терракотовое. Когда я сказала Оле, для чего именно эти платья предназначены, она всплеснула руками:
– Карина, вы с ума сошли! Как можно?
– Можно и нужно! Не хочу я, приехав в Милан, сразу мчаться по магазинам в поисках неизвестно чего.
– Ох, вы и авантюристка! А сколько там будет спектаклей?
– Три!
– А что, если к черному сделать накидку из вологодских кружев, получится как будто новое платье!
– Гениально!
– А еще я знаю один магазинчик, там торгуют елецкими кружевами и там я видела готовые жакетки! Будет не хуже!
– А как вы считаете, кружева должны быть черные или, может, белые?
Она задумалась.
– Я думаю, надо купить жакетку, допустим, белую или суровую, и еще большой палантин, черный. И я сделаю на юбке такую штуку, что вы пристегнете ее, откроете одну ногу до колена, и никто не догадается, что это опять то же платье! Как вам?
– Оля, я в восторге!
– Только имейте в виду, эти кружева недешевое удовольствие.
– Ничего, потяну! Все равно куда дешевле, чем одно платье в каком-нибудь модном доме.
– Это уж точно!
Идея с кружевами меня вдохновила, мы условились через два дня вместе поехать в магазин. А я решила поискать туфли к терракотовому платью. Черные у меня есть. Покупать вещи в Интернете я не люблю, особенно обувь, ее же надо мерить. Однако в первый день я измучилась, но не нашла ничего подходящего. Домой приползла еле живая. Сделала себе омлет, сварила какао, обожаю иногда выпить чашку со сливками. И вдруг раздался звонок в дверь. Кого это черт принес?
– Кто там?
– Карина Георгиевна, откройте, пожалуйста, – услышала я девичий голосок.
– Вы кто?
– Ради бога откройте, это очень-очень важно! – всхлипнула она.
Я открыла. На пороге стояла девушка, лет двадцати семи, заплаканная, но видно, что хорошенькая.
– Карина Георгиевна, мне необходимо с вами поговорить.
– Но кто вы?
– Я… Я девушка Ильяса Абдрашитова.
Начинается!
– Как я понимаю, бывшая девушка? – проснулся мой еж. – Вы сейчас скажете мне, что вы безумно его любите, жить без него не можете и, скорее всего, ждете от него ребенка, так?
– Да, все так, я уже на третьем месяце…
– И что?
– Он обещал на мне жениться. А теперь… Он сказал, что уходит от меня, потому что встретил вас.
– И что дальше?
– Я умоляю вас, оставьте его. Он благородный человек, он не бросит своего ребенка…
– Да, он благородный человек и действительно не бросит своего ребенка, но на вас он все-таки не женится, если он вас оставил, значит, не любит вас.
– Какая вы жестокая!
– Нет, я просто реалистка. И не отдам его за здорово живешь. Вы, видимо, насмотрелись дурацких сериалов, где героиня верит любой чепухе и уходит в ночь, обрекая на долгие мучения и себя и героя. Тут не тот случай. Если вы и вправду беременны и вам нужен этот ребенок, что ж, рожайте. И если экспертиза ДНК подтвердит отцовство Ильяса, он несомненно будет помогать и, скорее всего, даже признает ребенка. Но обрекать себя на жизнь с нелюбимой женщиной ему не позволит хотя бы инстинкт самосохранения. Для нормальной работы ему нужен душевный покой. Так что, девушка… А как, кстати, вас зовут?
– Марина.
– А фамилия?
– Варфоломеева. А зачем вам?
– Да вот думаю спросить Ильяса, знакома ли ему такая девушка. Хотя я лучше спрошу у его мамы… Зачем его напрасно тревожить…
– Да, не зря мне говорили, что у вас нет сердца! – зарыдала девица.
