– Да ты больная?! – Он так вытаращил глаза, что Алёне
показалось: вот сейчас они убегут с его физиономии, будто две круглые мокрицы.
– Какого черта я буду Нинку выдавать? Она тут живет! Она моя соседка! Она
своего этого хахаля покличет – он меня и замочит, как, может, ее папашку
замочил.
– Замочил? Но вы же говорили, он за границей…
– Мало что я говорил! – усмехнулся шофер. – Раньше квартира
была на него записана, а теперь Нинка значится владелицей. А он, папаня ее,
только прописан, вот и все. У меня жена в домоуправлении работает, она знает.
Ну ладно, хватит трепаться, приехали.
Алёна оглянулась. А ведь и в самом деле – приехали уже,
такси стоит как раз напротив арки, где Алёна его и поймала.
Черт, заболталась с ним и обо всем забыла. Надо же было
заглянуть в «Барбарис», отдать Жанне деньги! А теперь тащись туда, рискуя
нарваться на встречу с этим пропотевшим предателем Носачевым!
Кроме того, Алёна собиралась доехать до «Этажей». Надо бы
продуктов подкупить, в холодильнике одни огурцы да кусок засохшего сыру. Но
сейчас в «Этажи» идти не с чем, в кармане остались те несчастные сто долларов.
Остальное поимел этот мокроглазый. А за что? За какую такую информацию? Только
то и узнала, что размалеванную Инку зовут на самом деле Нинкой!
Она выбралась из машины и стала рядом, придерживая дверцу.
– Между прочим, – сказала вкрадчиво, – кажется, есть такая
статья: за уклонение от помощи работникам милиции при исполнении обязанностей
что-то такое дают. Или берут – в форме штрафа. И мне никто не мешает позвонить
в милицию и сказать, что водитель такси номер такой-то обладает информацией
насчет вчерашнего покушения на врачей «Скорой помощи», но информацию эту
скрывает. Понятно?
– Иди отсюда! – взревел мокроглазый, вмиг осатанев. – Не
буди во мне зверя!
– Какого зверя? – ухмыльнулась Алёна. – Дождевого червяка,
что ли?
И, с наслаждением шарахнув дверцей, шмыгнула под арку.
Двор был напоен запахом распускавшегося жасмина, и Алёна
немножко постояла около куста, усыпанного белыми цветами.
Все-таки у них волшебный двор! Сначала черемуха, потом
жасмин, и скоро шиповник начнет цвести. Распустятся гортензии. А с другой
стороны дома, на улице Ижорской, все засажено бузиной, которая тоже
распустилась. И пахнет сладко-сладко! Можно вот так гулять вокруг дома и
наслаждаться волшебными ароматами. Жасмин-шиповник-бузина,
бузина-шиповник-жасмин…
Вот только гулять Алёне особенно некогда. Писать надо. Писать
и… звонить!
Капины окошки по-прежнему завешены. Похоже, у Кости нет ни
малейшего желания глядеть на этот тихий, прелестный дворик. А вернее всего,
Капа не желает, чтобы чей-нибудь любопытствующий взгляд проник в ее окно.
Вообще люди в таком состоянии не любят общения, гулять выходят только по ночам.
Очень может быть, что это Костя сломал замок на парадной двери, чтобы
выскальзывать на улицу, минуя двор, где рискуешь нарваться то на Галину с ее
престарелым фокстерьером, то на другую Галину (из соседнего подъезда) с полубезумным
ризеншнауцером Тэффи, то на Татьяну с толстенным ротвейлером по имени Малыш, то
на Женю со шпицем Вадькой, то еще на кого-нибудь.
А все-таки, зачем Капа и Костя приходили ночью к Алёне? Вот
взять сейчас и спросить их…
Да нет, неудобно.
Открывая дверь, она твердила себе, что нужно не забыть
отключить сигнализацию, но тут же вспомнила, что забыла ее включить. Господи,
какой ерундой голова забита, это что-то…
Захотелось есть, но в магазин идти было уже лень. Разогрев
на сковородке несколько кусочков сыру (жуть сколько калорий, зато вкусно просто
до невозможности, ладно, завтра все равно шейп, вот тогда и будем калории
считать!) и сделав быстренько салат из огурцов со сметаной (сметана тоже,
оказывается, осталась), Алёна заела все это яблоком (яблоки у нее никогда не
переводились) и подсела к телефону с блокнотом.
– Добрый день. Справочная 09, слушаю вас, двенадцатая…
Сначала повезло. Сразу, без всякого спора выдали адреса трех
оставшихся Владов. На последнем «двенадцатая» засбоила было:
– Мы вообще должны только по две справки одному клиенту
давать!
– Но вы ведь уже дали три, предлагаю не останавливаться на
достигнутом! – резонно заявила Алёна, и «двенадцатая», хихикнув,
смилостивилась.
Однако на этом везение кончилось. Ни один телефон не
отвечал: наверное, все Влады были на работе, в том числе и первый,
установленный еще вчера, но так и не вызвоненный.
С горя съев еще одно яблоко, Алёна села за компьютер. Что
делать? Расшифровать второе письмо от Олега? А не много ли чести – тратить на
него время, которое следует тратить на написание романа?
Открыла файл с «Федрой».
Нет, сначала все-таки стоит сообщить Олегу, что она о нем
думает!
Открыла «Outlook Express», нашла адрес МОНа, создала
сообщение, в котором написала только одно слово:
Предатель!
Нажала на «Доставить почту», однако соединения никак не
происходило: что-то забастовал сервер. Ладно, немного погодя. О, надо наконец
Жанне позвонить, сказать, что деньги вернет завтра, а если они нужны ей
сегодня, то Алёна завезет их к ней домой. В «Барбарис» она больше ни ногой!
Какой там телефон, в этом несчастном «Барбарисе»? 30-19-20?
Да, кажется, так.
Набрала. Долго никто не отвечал. Потом мужской голос
произнес:
– Н-да? Говорите!
Алёна онемела…
– Говорите! Слушают вас!
Господи… да ведь это же голос Влада! Конечно! И его манера
отвечать на звонок!
От неожиданности Алёна нажала на кнопку сброса, но тут же
стукнула себя трубкой по лбу: вот дурочка! Только что землю рыла, чтобы
разыскать Влада. А услышала его – и ни тпру, ни ну. Прямо как влюбленная
барышня, услышав голос предмета своих вздохов!
Однако что делает Влад с утра пораньше в «Барбарисе»?
Стоп-стоп… да ведь Алёна позвонила не в «Барбарис»! Телефон
«Барбариса» – 30-20-19, а она набрала 30-19-20.
Как интересно… Это называется, на ловца и зверь бежит.
Смешно, конечно.
Набрала номер опять – занято. Ну вот, здрасьте! А кстати,
этого номера нет среди тех, которые выданы ей справочной. Может быть, это
телефон не квартиры Влада, а его офиса? Да запросто.
