В Российской империи в 1914 году вообще ввели сухой закон, и продлился он вплоть до 1925 года, благополучно пережив и Первую мировую, и Октябрьскую революцию, и даже вечно живого Ильича. Только представьте – в те годы 90 % женщин и 43 % мужчин были абсолютными трезвенниками, то есть они не пробовали спиртного ни разу в жизни. Поразительно, но даже после отмены сухого закона советские люди вели такой же трезвый образ жизни как и при нем. Например, по данным статистики за 1932 год, на душу населения в СССР приходился всего один литр спиртного в год!
При этом Америке сухой закон на пользу, мягко говоря, не пошел, Жаждущие выпить фермеры или простые работяги из городов слепли от дубильных спиртов, которыми предприимчивые бутлегеры заменяли виски, а вчерашние итальянские, ирландские и еврейские ОПГ только набирали власть, превращаясь в бессмертную мафию, сделавшую колоссальные деньги на подпольном алкогольном бизнесе.
Аль Капоне, король криминального мира довоенной Америки, стал одной из ключевых фигур процветающего в 20-е годы прошлого века подпольного рынка спиртного. Именно он придумал, как организовать тайную доставку курьерами виски и пива из Канады или как гнать спиртное на месте, продавая затем втридорога в тайных салунах. Полученные от нелегального производства, контрабанды и продажи спиртного деньги отмывали, вкладывая в легальный бизнес, а также подкупали на них лидеров профсоюзов, полицию и чиновников. В итоге целые районы Чикаго превратились в феодальные уделы нового алкобарона. Все знали, кто в городе хозяин, а о жестокости Капоне ходили легенды.
По словам историка мафии Джека Перкинса, «Чикаго 1920-х был городом бесконечной выпивки, дешевых проституток и всевозможного насилия. И за большей частью этого стоит один человек – “лицо со шрамом”, Аль Капоне».
Баснословное состояние на бутлегерстве сколотил и Мейер Лански, будущий основатель Лас-Вегаса, который еще в уличной среде приобрел прозвище «Малыш». Именно он стал самым активным нарушителем сухого закона. Мейер Лански со своими соратниками по криминальной деятельности выгодно воспользовался ситуацией с запретом спиртного в США. Он заключил договор с руководителем канадского концерна по производству вин и начал курировать нелегальную транспортировку алкоголя через пограничное озеро Онтарио. Кстати, идея «спасения» нелегального алкоголя от полиции, показанная в фильме Серджио Леоне «Однажды в Америке», принадлежит именно Лански.
– Вы ведь переправляете товар по реке?
– Бывает.
– Если нарветесь на береговую охрану, сбрасываете все за борт, теряя при этом весь груз.
– Ну и?
– За 10 процентов мы его вам спасем.
Речь шла о мешках, наполненных солью, их привязывали к ящикам с контрабандным виски, к которым прикреплялся понтон. В случае опасности разоблачения весь этот комплекс оперативно выбрасывался за борт, а затем всплывал, поскольку соль понемногу растворялась через небольшие отверстия в мешках.
Несмотря на необходимость дачи взяток сотрудникам полиции, таможни и чиновникам, бутлегерство в 1920-е годы приносило крупные барыши тем, кто им занимался. Фактически Мейер Лански «поднялся» именно на этом ремесле. При этом в США периода «сухого закона» не существовало официального запрета на реализацию медицинского спирта. Узнав об этом, Лански и сотоварищи взяли в долю держателей промышленных предприятий по производству спирта для «сугубо медицинских целей». А уж имея в своем распоряжении профессиональных химиков-лаборантов, Лански давал им указание смешивать дорогой шотландский виски со спиртом, затем коктейль подкрашивался и отправлялся на незаконную реализацию в подконтрольную Мейеру и его друзьям сеть магазинов, баров и ресторанов. До нас дошла статистика прибыли – из 17 миллионов галлонов нелегально завезенного в США из Канады «нормального» виски было реализовано 49 миллионов галлонов виски «нового поколения», над которым работали лучшие химические головы Нью-Йорка и окрестностей.
Мейер Лански – известен как «бухгалтер мафии», один из лидеров американской организованной преступности.
Другой известный бутлегер – Лаки Лучано – придумал схему: фиктивная фирма как «крыша» для бутлегерства. Он один из первых решил, что мафия должна функционировать так же, как и корпорации. Он же организовал «Большую семерку» – супертрест гангстеров по продаже спиртного. В качестве младших партнеров выступали «Нью-Йорк индепенденс» и «Независимые бутлегеры Нью-Йорка» – гангстерская группа Сигала-Лански и группы контрабандистов Нью-Йорка. Этот человек, по сути, сделал в США один из самых первых крупных преступных бизнесов в полном смысле этого слова.
Сегодня сухого закона нет ни на Западе, ни у нас. В каждом супермаркете возле дома можно найти огромное количество самых благородных спиртных напитков любых марок. Прилавки пестрят этикетками коньяков, виски, вин любых государств и регионов. Вот только культура пития, по словам экспертов, несмотря на такое изобилие, у нас давно потеряна. Именно поэтому в Интернете можно найти такое количество роликов с пьяными драками, ДТП, лежащими в сугробах маргиналами.
А ведь всего каких-то 30 лет назад, когда на прилавках не было ничего, кроме жигулевского пива и столичной водки, ни один хронический алкоголик не представлял себе такого бесстыдства. Ведь даже самые запойные пьяницы в те времена имели свою культуру употребления спиртного и пили, что называется, по понятиям. Главное было найти хорошую компания для задушевной беседы. Никаких подъездов и подворотен – выпивать было принято только в рюмочной. И никогда без закуски, даже если закуской к бутылке пива становился твердый, как камень, сушеный лещ, а к стакану водки – завалявшийся в кармане сырок «Дружба».
Мало того, выпить лишнего считалось постыдным. На следующее же утро о вашем возлиянии знал весь двор, на работе могли поставить на вид, а то и повесить фотографию на доску почета с надписью «Пьянству бой». Запойного пьянства в те годы у нас не было потому, что общество неусыпно следило за каждым своим членом. Над проблемным человеком брали шефство и перевоспитывали.
Эксперты считают, что культуру пития мы потеряли с началом знаменитой антиалкогольной кампании Горбачева и перестроечными реформами.
7 мая 1985 года было принято постановление «О мерах по преодолению пьянства и алкоголизма». Лозунг «Трезвость – норма жизни» стал девизом антиалкогольной кампании. Рубить решили сплеча. Водку начали выдавать по талонам, в деревнях отнимать самогонные аппараты, виноградники вырубать, а о вреде пьянства рассказывать в роликах, которые крутило телевидение.
Довольны этой кампанией были не многие. Люди, связавшие всю свою жизнь с виноделием, пытаются противостоять сотрудникам милиции, требующим ликвидации виноградников, а страждущие ждали заветной бутылки в не виданных до сих пор очередях. Те, кто своей очереди дождаться не смог, заменяли заветный портвейн в компании друзей на огуречный лосьон и тройной одеколон в подъезде.
