– Да уже ничего, мозг даже не пульсирует, – отмахнулся Третьяк. – Помер био. Тут, правда, и до нас кто‑то постарался – будто нарочно пластины раздвинул и просвет между ними оставил, чтоб легче потом было пулей попасть…
– Ну давай теперь, выдумывай, – фыркнул второй автоматчик. – Кто б там пластины двигал? Повезло просто, так не испытывай судьбу и вали от него уже.
– Да валю, валю, – буркнул опальный наемник, поднимаясь с корточек.
– Хомо сильные, – уважительно и, как будто, даже без тени иронии произнес Гуррб. – Убили био.
– Что ж за невезение? – удостоив дикаря презрительным взглядом, сказал Третьяк Федору. – Только вышли, а уже одного потеряли.
– Разве «потеряли»? – ухмыльнулся Гуррб.
Один из его соратников, чуть повыше да поволосатей остальных, подошел к трупу погибшего собрата. Попутно он снял с пояса нож – Игорь видел, как блеснул в солнечном свете короткий клинок. Склонившись к убитому, нео без тени сочувствия вонзил нож ему в живот. Дружинник брезгливо сморщился и отвернулся. Наблюдать за тем, как дикарь освежевает труп павшего товарища, он хотел едва ли.
– Потеряли брата, – докончил Гуррб и рассмеялся в голос, уже не боясь, что на шум прибежит оголодавший био. – Нашли мясо.
«Истинные дети нынешнего времени, – подумал Игорь, продолжая упорно смотреть в сторону. – Выживают любыми доступными способами, в частности, жрут своих же мертвецов… Что ж, может, так и надо? Может, иначе выжить и не получится, и лет через пятьдесят мы канем как раз из‑за своего нежелания соответствовать духу времени?..»
Взгляд его против воли снова метнулся к орудующему ножом дикарю, однако увиденное оказалось столь ужасно, что Игорь поспешно отвернулся вновь.
«Нет, уж лучше кануть в небытие, чем уподобиться этому… зверинцу!..» – решил дружинник про себя.
– На это у нас нет времени! – заявил Третьяк, махнув рукой в сторону лохматого с ножом. – «Раптор» может быть не один!
– Идем‑идем, – проворчал Гуррб. – Трусливый хомо! А я думал, ты смелый!
– «Трусливый!..» – фыркнул опальный наемник, покосившись на товарища. – Это он про меня? А чуть что, сам же первый побежит!
Предводителю нео эти насмешки явно не понравились.
– Хомо глупый, – сказал он с хмурой физиономией. – Хомо надо быть осторожней. Я не люблю, когда смеются надо мной!
– Пошли уже, – нетерпеливо произнес Третьяк.
Гуррб еще чуток поиграл желваками, а потом махнул рукой и сказал:
– Китрр! Забирай и пошли.
Лохматый оглянулся на вожака, тихо рыкнул, но приказу подчинился – нож спрятал, а труп взвалил на плечо, моментально перемазавшись в крови.
– Твою мать, Гуррб! – рявкнул Третьяк, в конец разозлившись. – Ты что, хочешь, чтоб он труп с собой таскал? Ты хоть представляешь, как от него воняет? Да на запах все муты в округе сбегутся!
– Мясо бросать? – выгнул бровь Гуррб.
– Да. Это мясо – бросай. Найдем вам еще мясо. Консервов полные мешки…
– Консе… Тьфу. – Нео презрительно сплюнул себе под ноги, остальные дикари закивали, соглашаясь с командиром. – Живое мясо. Свежее мясо. Не консе… Тьфу!
Он сплюнул во второй раз.
– Брось труп, – повернувшись к Китрру, велел Третьяк.
Лохматый вопросительно посмотрел на предводителя. Тот с явной неохотой кивнул.
– Смотри, хомо, ты обещал найти еще мясо. Я запомню. Я с памятью! – Гуррб с важным видом упер корявый указательный палец себе в висок.
– Обещал – найдем, – отозвался Третьяк и, повернувшись к дружиннику, сказал:
– А ты там чего встал? Живо сюда! Уходим!
Игорь без лишних слов подошел к опальному наемнику.
– Я достану тебя, – не удержавшись, сказал разведчик тихо. – Может, не сегодня и не завтра, но очень скоро. И ты ответишь за все.
– Ой, напугал! – фыркнул бугай, однако глаза его нервно забегали.
Да, сейчас, когда дружинник находился в окружении врагов один‑одинешенек, эти угрозы звучали довольно нелепо. Но Третьяк слишком хорошо помнил, чем закончилась их первая встреча, чтобы просто отмахиваться от слов Игоря.
– Я тебя предупредил, – добавил дружинник.
Наемник, глядя чуть в сторону и вниз, задумчиво кивнул. Разведчик уже отворачивался, когда что‑то врезалось ему в правую скулу. Яркая красная вспышка полыхнула перед глазами, а в следующий миг Игорь вдруг обнаружил себя на земле. Перед взором плясали «зайчики»; краем глаза дружинник увидел, как Третьяк замахивается на него прикладом, но Федор вовремя остановил товарища, положив ему руку на плечо.
– Хватит, – сказал он тихо, но твердо. – Убьешь еще, что потом Ресту скажем?
Третьяк опустил автомат и, окинув припавшего на одно колено дружинника презрительным взглядом, процедил:
– Никогда больше не смей мне угрожать, кремлевский выродок! Ты, сука такая, отнял у меня всю мою прежнюю жизнь! Из‑за тебя все это, из‑за тебя и твоего бородатого дружка с его долбаным «Рексом»!
Не успев остыть, он живо закипел вновь, но был снова остановлен Федором.
– Помни, что сказал Рест, – сказал наемник. – Кремлевский должен выжить и достать для нас ту штуковину… ну, о которой кио говорили… Как же ее…
– Я понял, понял, – поморщившись, перебил его Третьяк.
Поколебавшись, он протянул Игорю руку, и тот нехотя дозволил поднять себя на ноги. Встав, дружинник инстинктивно провел ладонью по лицу и поморщился, когда обнаружил, что правая скула стремительно набухает. Именно туда его ударил озлобленный наемник.
«В следующий раз – никаких разговоров, – решил дружинник про себя. – Убью на месте».
– Шагай, кремлевский, – тоном, не допускающим возражений, велел Третьяк. – И без глупостей.
Игорь молча кивнул и, развернувшись, потопал в том направлении, где находился Кремль.
– Не понимаю, почему мы не могли взять фенакодусов? – услышал он за спиной голос Федора. – Верхами мы бы в два счета до Кремля добрались.
– Да нет, верхами еще уметь надо ездить, иначе прямо в Поле Смерти упорхнешь – и поминай, как звали, – авторитетно заявил Третьяк. – Да и нео…
Он запнулся.
– Что – «нео»? – нетерпеливо спросил Федор.
– Нео б их уже сожрали, вот что, – ответил опальный наемник.
И сейчас он, безусловно, не шутил.
* * *
– О, Великий Механик! – воскликнул Рупор, сгибаясь в поклоне.
Прежде чем Громобой успел одернуть говоруна, все Дети Механизмов попадали на колени и принялись биться лбами о потрескавшийся асфальт.
– Заканчивайте, – буркнул нейромант.
