– Кажется, это действительно моя шестеренка, – придирчиво осмотрев находку жены, сказал бородач. – Но где ты ее взяла?
– Она была у одного из воинов, которые ошивались тут пару дней назад, – ответила девушка. – Светловолосого такого.
Гром резко повернулся и уставился на нее.
– И где ты видела этого воина в последний раз? – спросил он.
– В последний? Да тогда же и видела, два дня назад. Они останавливались на ночлег в здании неподалеку от того, где живут твои Дети Механизмов.
Нейромант скрипнул зубами.
«Мои. Ну да, конечно. Решили бы, что я не тот, за кого себя выдаю, и с радостью слопали бы меня вместе с потрохами».
– А потом он куда делся?
– Честно говоря, не имею понятия. Я отозвала крысособак, которые за ним приглядывали, едва одна из них смогла стащить шестеренку.
– Пожалуй, нам надо вернуться в племя, – решил нейромант. – Возможно, Дети Механизмов тоже видели этих воинов…
– Ты думаешь, они мне обрадуются? – неуверенно спросила девушка. – Твои… Дети?
– Ну, думаю, если мы придем вместе, проблем не возникнет. В конце концов, они считают меня своим божеством.
– Не задавайся, – фыркнула Бо. – Я, знаешь ли, тоже могу поехать в земли гринов и сказать, что я – их прародительница.
– Хочешь сказать, они тебе поверят?
– Ну а почему бы и нет?
Их взгляды встретились в одной точке.
– Давай лучше обойдемся без проверок? – предложил нейромант. – Не хочу снова тебя потерять, знаешь ли.
– Взаимно, любимый, – с теплой улыбкой отозвалась Бо.
– В общем, в путь, – с трудом оторвав взгляд от своей благоверной, сказал Гром.
– Позволь только спросить, куда мы так заторопились?
– Светловолосый воин – это, как я понимаю, мой товарищ, Игорь. По крайней мере, ни у кого другого моего амулета быть не могло. И в последний раз мы расстались при очень странных обстоятельствах…
– Расскажешь по дороге?
Он покосился на нее и ухмыльнулся.
– Обязательно, малыш. Только давай сначала решим, как отправимся – верхом на моем Щелкуне? Или кого‑то из твоего зверья заставим нас везти?
– Пожалуй, лучше на Щелкуне… Я ведь верно поняла – это ты того гигантского стального робота зовешь Щелкуном?
– Да, его. Просто у него челюсти клацают при ходьбе, шарнир негодный… Ну да, судя по твоему взгляду, можно обойтись и без подробностей?
– Пожалуй. Достаточно, что ты сказал про клацающие челюсти.
– Прости. Я иногда увлекаюсь – столько о них узнал, когда обрел свою способность…
– Расскажешь по дороге?
– Ну, я же сказал – обязательно…
* * *
Странный дом Игорь приметил издали. Точней, сначала он показался ему совершенно обыкновенным, однако, приглядевшись, дружинник увидел, что над главным входом нарисована большая желтая шестеренка.
«Знак Великого Механика? – удивленно рассматривая символ, подумал Игорь. – Но откуда он взялся здесь, в Тушино?»
Впрочем, это была не единственная странность. В отличие от других зданий, разрушенных и мало чем напоминающих жилые, это выглядело более‑менее ухоженным: практически на всех окнах стояли решетки, ну и дверь имелась, аккурат под шестерней, причем обшитая проржавевшим металлом – кто‑то явно укреплял, дабы избежать нападения извне.
«Кто здесь живет? Очередной маркитант? Но он вряд ли стал бы рисовать шестеренку на стене. Впрочем, этот знак мог остаться от предыдущих владельцев, которые давно лежат в могиле…»
– Что это за место? – удивился Прокофий. – Ты тут бывал?
– Нет, – нехотя признался Игорь. – Там просто дальше целое скопище Полей Смерти, поэтому я решил сделать небольшой крюк… Я же тебе говорил.
– Говорил‑то говорил, но я не думал, что ты поведешь нас путем, по которому сам раньше не ходил, – сказал десятник.
– У меня это третий рейд в жизни, – напомнил светловолосый дружинник. – Когда бы я тут все дорожки исходил? Ты сам в Тушино часто бывал?
Прокофий уже собирался ответить (и, судя по выражению лица, довольно резко), как вдруг Олег сказал:
– Смотрите, дверь открывается.
Игорь и Прокофий разом уставились на здание. Действительно, дверь приоткрылась, и наружу медленно вышел странный мужчина в проржавевшей кольчуге с длинными рукавами, стальных поножах и черных перчатках. На шее у незнакомца болталась огромная шестеренка.
– Это еще кто? – недоуменно пробормотал десятник.
Игорь тоже не отказался бы узнать ответ на этот вопрос. На всякий случай он положил руку на пистолет – вдруг потешный незнакомец окажется агрессивно настроен? Другие тоже потянулись к оружию: ввязываться в драку не хотелось, тем более что впереди и без того ждала нехилая заварушка, но не бежать ведь, трусливо, от этого пугала огородного?
– Вы пришли в земли племени Детей Механизмов, – проорал странный мужчина, уперев руки в бока. – С какой целью?
«Дети Механизмов? – удивился Игорь. – А не с Зоны ли трех заводов сюда пожаловал этот чудик?»
– Мы не знали, что тут ваши земли, – ответил Прокофий. – Мы просто обходили Поля Смерти и случайно забрели сюда.
Чудик задумчиво потеребил шестеренку, после чего уточнил:
– То есть вы хотите, чтоб мы вам разрешили пересечь наши земли?
Прокофий тихо хмыкнул, но мудро решил, что демонстрировать мускулы этому странному персонажу не стоит – к чему, в самом деле, кремлевским лишний конфликт? Поэтому десятник сказал лишь:
– Да, мы просим разрешения пересечь ваши земли.
– Что ж, Дети Механизмов ценят ваше смирение, – чинно кивнул незнакомец. – Но, прежде чем дать вам ответ, мне надо посовещаться с моими соплеменниками, ведь я не могу решать за всех нас разом. Ждите.
– Хорошо, – вяло отозвался Прокофий.
Судя по выражению его лица, дожидаться решения какого‑то там странного племени он хотел меньше всего на свете.
– Может, стоило сказать ему пару ласковых? – тихо предположил Олег, когда странный мужчина скрылся в здании и закрыл за собой дверь.
– Будь он один, я бы, пожалуй, так и сделал, – ответил Прокофий. – Но их там в доме может быть целое полчище, а нам сейчас нельзя в бой ввязываться. Впереди кио и склад, надо явиться туда во всеоружии.
Игорь хранил молчание. У него в голове не укладывалось, откуда в Тушино взялась целая община каких‑то там Детей Механизмов, очень смахивающая на одичавших выходцев из Зоны трех заводов (по крайней мере, отец Филарет утверждал, что особо истово верующие в Великого Механика так себя иногда называют). Дружинник снова вспомнил своего товарища, Громобоя, вместе с которым они Захара спасали, и подумал, что, будь стаббер жив, наверняка бы нашел общий язык с тутошними жителями.
