На сей раз Киран Шандар ко мне более лоялен (с чего бы?). Новых сведений о Сатри у него нет, он лишь подтверждает уже сказанное и приглашает меня «в гости» к весьма необычным людям. Уже по его тону я понимаю, что это местная мафия, иначе зачем бы он просил не брать с собой оружия.
– Киран, с чего вы взяли, что я хожу с автоматом под мышкой?
– Это я на всякий случай, Чопра нервно относится к новым людям и боится покушения.
– Чопра? Из болливудской среды?
– Нет, это имя он придумал себе сам, просто похож на Яша Чопру, есть такой.
– Был, – уточняю я, поскольку знаменитый индийский продюсер и режиссер умер, теперь на студии его сыновья – Адитья и Удай. Еще месяц назад я не подозревала об их существовании, но теперь знаю о них.
Мы едем в какой-то клуб, откуда дальше нас везут в закрытой машине. Охранники так себе, но их слишком много, чтобы справиться, даже имея в руках оружие. Как в Китае – многолюдно и людей не жалко, если не сумеют предугадать нападение, то хоть защитят собственными телами.
Впрочем, сама я нападать не собираюсь, а охрану оцениваю просто по привычке.
Невольно мелькает мысль, что навыки дали сбой на выставке в Букингемском дворце, когда я проглядела рыжего. Простой почти в год явно притупил мою бдительность.
– Киран, что они знают обо мне?
– То же, что и я.
– То есть?!
– Что вы любопытный помощник продюсера, прилетевшая из Лондона. Очень любопытная, которой непременно надо распутать убийство Хамида Сатри.
– Зачем?
– Потому что любопытная.
– Я не о том. Зачем вы меня везете к этим людям?
Мгновение он молчит, потом все же объясняет:
– Хамид Сатри остался им должен большие деньги. Вы хотите расследовать его убийство, они могут вам помочь.
– Мне объяснили, что Сатри банкрот и все его имущество давно заложено. Даже с наследников Сатри они едва ли что-то получат.
Посвящать его в результаты собственных хакерских раскопок я не намерена. Шандар – хороший человек и явно честный журналист, но доверять ему все равно не стоит.
Договорить мы не успеваем, так как уже приехали на место. Я понимаю лишь то, что интересна местной мафии как сыщик. Тапар их явно не устраивает, даже несмотря на то, что любую информацию у него можно купить.
Мы в каком-то подземном гараже, из которого поднимаемся на лифте довольно высоко. В коридоре нас встречают другие люди, менее угрюмого вида, но не менее накачанные. По тому, как ближайший ко мне человек слегка отводит левый локоть в сторону, я понимаю, что он при оружии. Нас учили: если не умеете носить наплечную кобуру, чтобы ее не было заметно даже внимательному взгляду, лучше держите пистолет в заднем кармане брюк, поскольку в кобуре его все равно вычислят.
Помещение, куда нас с Шандаром вводят, предварительно проверив на отсутствие оружия (обыкновенный металлоискатель и беглый досмотр сумки), похоже на президентский номер пятизвездочного отеля. Возможно, так и есть, но понять, где мы, нельзя – окна плотно зашторены.
Тот, кого Шандар называл Чопрой, действительно похож на Яша Чопру, чей портрет я видела на студии. И возраст тот же – Чопра умер лет в восемьдесят, человеку, кивнувшему нам, чтобы присаживались в кресла напротив, столько же. Он не церемонится и не теряет времени на пустые разговоры, мне это импонирует, хотя сам лже-Чопра мне не симпатичен ни в малейшей степени. Да, у него такие же седые волосы вокруг лысины, большие широко посаженные глаза, тот же волевой подбородок с горизонтальной складкой под нижней губой, крупный мясистый нос. Но глаза под кустистыми бровями злые, и это главное, чем он отличается от основателя крупнейшей киностудии Болливуда.
Мне достаточно беглого взгляда на лицо, чтобы понять, что за человек передо мной. Его квадратный подбородок говорит о практичности, широкий мясистый нос о любви к материальным благам, а нижняя губа – о злоупотреблениях этими самыми благами, внутренние уголки глаз – о цепкости, брови сообщают о способности мгновенно включаться в любое действие и так далее…
Вот он правой рукой почесал тыльную сторону левой ладони… еще раз… и еще… Ого! Он боится упустить какую-то возможность, связанную с нашим разговором? Этим надо воспользоваться.
Но долго разглядывать Чопру небезопасно, и я отвожу взгляд…
– Киран сказал, что ты расследуешь убийство Сатри? – спрашивает Чопра.
Голос чуть хрипловатый, не вполне соответствующий внешности, и он честней сообщает мне о том, что за человек передо мной. Такому в лапы не попадайся. Ну, Киран, удружил, только подобного знакомства мне не хватало. Впрочем, это действительно так, у меня ни единой зацепки, и помощь местного Дона Карлеоне может оказаться мне очень кстати. Главное, потом вовремя унести ноги.
– Да, насколько это возможно, – отвечаю я.
Я его не боюсь, и он должен это почувствовать, потому никакой жесткости в моей интонации нет, только спокойствие и некоторая усталость от вынужденного бездействия (что соответствует действительности).
– Зачем?
«А если я не отвечу, ты прикажешь пытать меня раскаленным железом?» Я пожимаю плечами:
– Мне поручили.
Согласно логике Чопре следует поинтересоваться, кто поручил, но он то ли с логикой не в ладах, то ли столь уверен в себе, что просто сообщает:
– Сатри убили страшные люди. Это чатристы, последователи богини Кали.
Вот откуда ноги растут! Вот чей бред озвучил в своей статье Шандар. Купился на нашептывания местного мафиози о страшных чатристах и пересказал это всему миру, вернее, мне, а я почти поверила. Я с трудом скрываю досаду, а «страшный-страшный» лже-Чопра продолжает:
– Хочу предложить тебе сделку. Я помогу найти убийцу Хамида Сатри.
Он замолкает, приходит моя очередь поинтересоваться:
– В чем сделка?
Чопра изучает меня, словно сомневается, стоит ли продолжать. Не знаю, что именно он решил бы, но звонит телефон. Взглянув на экран, грозный Чопра встает и поспешно уходит в соседнюю комнату. Мы некоторое время сидим молча, потом я не выдерживаю:
– Киран, вы поверили всему этому?
– Чему – этому?
– Россказням о страшных чатристах? Это ваш источник информации? От него вы знаете о последователях богини Кали?
– Нет. У меня другой источник.
Мне уже не интересны ни источники, ни информация Шандара. Кроме того, в комнате снова появляется Чопра и что-то приказывает своим церберам. Те делают шаг в нашу сторону, что заставляет меня напрячься. Я без оружия и против таких мордоворотов немного стою, но себя связать или зарезать себя, как барана, все же не позволю.
Оказывать сопротивление даже не пришлось, нас просто приказано проводить обратно. Чопра объясняет:
