– Нет. – Арджуманд удержала его за руку. – Я здорова. Хуррам, если ты не женишься на Ладили, ее отдадут Шахрияру.
Лицо принца потемнело.
– Ты хочешь, чтобы я женился на девушке, которую не люблю, и готова делить с ней мое ложе?
– Хуррам…
– Я думал, что ты меня любишь!
Эти слова принц бросил уже через плечо, выходя из комнаты.
Резкая боль скрутила внутренности Арджуманд. Она застонала, но муж не остановился.
К хозяйке бросилась служанка:
– Госпожа, что с вами, госпожа?
– Позови… лекарку…
Это последнее, что смогла прошептать Арджуманд, проваливаясь в темноту.
Ее четвертый сын и седьмой ребенок родился раньше срока. Никто не ждал, что он выживет, но Умид Бахш прожил три года. А вот его мать…
Глава 19
Прихожу в себя я в клинике в палате доктора Кумара. Тому, что я очнулась, рады, проводят срочное обследование и заверяют, что все обошлось: пересаженное сердце выдержало даже такое – удар электрошокером. Чиновник клиники интересуется, буду ли я подавать в суд на лицо, совершившее нападение. Если да, то он немедленно вызовет полицейского.
Я мотаю головой:
– Нет, она просто испугалась. Хотя приятного мало.
Все радуются и за меня, и за Алисию.
Интересно, где она?
Я не буду подавать в суд или вообще кому-то что-то говорить, чуть позже я разберусь с ней своими методами…
Убедившись, что все показатели жизнедеятельности почти в норме, меня оставляют в покое. Вернее, почти в покое. Еще некоторое время капает какой-то раствор из капельницы. Я понимаю, что там может быть седативное средство, а спать мне сейчас совсем ни к чему. Приходится делать вид, что засыпаю и без специальных средств.
– Извините, клонит в сон… Это, наверное, из-за шока…
– Да-да, – бодро соглашается медсестра и капельницу отключает.
Этот прием я давным-давно усвоила еще у Ратхора: чтобы не спать принудительно, достаточно сделать вид, что засыпаешь и без помощи лекарств.
Медсестра уходит, и я остаюсь одна.
Я лежу глядя в потолок, словно на нем можно найти ответы на нелегкие вопросы.
Группа улетела в Агру на рекламные съемки, меня отпускать из клиники в ближайшие часы, а то и дни никто не собирается. Конечно, я могу исчезнуть немедленно, но предпочитаю сначала кое в чем разобраться.
С Сатри все ясно, тот наделал сумасшедшие долги и не мог ждать, когда продадут алмаз. Как только ему пригрозили смертью, согласился продать дорогой бриллиант за десятую, а то и меньше долю его стоимости. Но денег вовремя не получил и был попросту зарезан.
Вероятно, Санджит имел отношение к людям, которым был должен Сатри. Вероятно, когда они поняли, что Санджит упустил бриллиант, они и убили Сатри. Но при чем здесь Ричардсон?
Я глупейшим образом поверила Алисии Хилл, которая готова была оболгать всех вокруг. Ведь лгала же она однажды по поводу Раджива? Понятно, что Алисия причастна к появлению Уитни в Мумбаи, это она вывела людей Томаса на меня. Наверняка именно Хилл познакомила Сатри и Уитни. Чтобы выпутаться самой, красотка готова оклеветать Ричардсона.
Глупости. Неужели Эдвард мог быть причастен к похищению и убийству Сатри? Зачем ему этот пустозвон? Как я могла поверить Алисии?
Я чувствую себя перед Эдвардом виноватой, он наверняка это заметит, и мне будет трудно объяснить свое чувство вины, а объяснить, почему поверила лжи, еще трудней. Эдвард никогда бы не поверил, скажи кто-то такое обо мне. От этой мысли мне становится совсем тошно…
Конечно, все связи Алисии Хилл нужно отследить, она причастна не только к аферам Уитни, но и к пропаже алмаза, а возможно, и к убийству Сатри. Если не напрямую, то косвенно, или хотя бы знает что-то. А полиция, похоже, никогда не задавала ей вопросов с пристрастием. А вот я задам, как только доберусь до нее.
На вопрос о том, откуда Алисии вообще известна внешность Эдварда, я отвечаю себе просто: Уитни описал нас с Ричардсоном. Возможно, даже что-то сказал о связи Сатри с Санджитом. А может, они все четверо – Сатри, Алисия, Уитни и Санджит – были связаны друг с другом?
Почему Уитни отправился вслед за мной в Мумбаи и даже заказал слежку, мне ясно – боялся, что я распутаю этот клубок. Но кто и почему убил самого Уитни? Не те ли «страшные люди», о которых столько твердил Шандар, а ему вторил Чопра? В таком случае стоит прижать к стенке самого Кирана, пусть выкладывает все, что знает.
Журналист легок на помине – звонит сам. К счастью, моя сумка при мне и мобильный включен.
Шандар взволнован:
– Мисс Макгрегори, нам нужно поговорить. Мне нужна ваша помощь и немедленно.
– Что случилось?
– Это не телефонный разговор. Нужно встретиться. Срочно.
– Я в больнице.
Он даже не спрашивает причину, заученно твердя:
– У меня есть важная информация, очень важная. Вы в Агре?
– Нет, я в Мумбаи.
– Но ваша группа?..
Мне надоели его бессмысленные вопросы, и я обещаю:
– Как только прилечу в Агру, позвоню вам.
– Сегодня?
Он совсем рехнулся? Но желание поскорей отвязаться от прилипчивого журналиста пересиливает, и я соглашаюсь:
– Да.
– Я буду ждать. Очень важная информация, поверьте.
Что важного он может сообщить? Что это чатристы убили Уитни? С него станется… Только говорить об этом надо было раньше.
Отвязавшись от Шандара, я вытаскиваю из своей сумки лэптоп (спасибо тем, кто привез вместе со мной мою сумку) и углубляюсь в работу. Прежде чем уйти отсюда, я должна четко представлять, что происходит, иначе можно наделать ошибок. Это значит, что нужно проверить всех вокруг Уитни, которого я недооценила. И, конечно, Алисию Хилл.
В палату заходит медсестра, посмотреть мое состояние, я едва успеваю спрятать комп под покрывало. К счастью, у медсестры много работы и без меня, убедившись, что я дремлю и в порядке, она уходит.
О нелепом нападении Алисии я стараюсь не думать, куда важней убийство Уитни. Интересно, что успел расследовать Арора? Нужно ему позвонить.
Началось все с того, что я отправилась разыскивать сбежавшего с Чоупатти Девдана. Нет, конечно, началось все куда раньше – если вдуматься, так вообще с налета на Букингемский дворец, – но забираться сейчас в такие дебри я не планирую.
Итак, бывший охранник явно испугался. Почему? Он был очень осторожен, больше чем за год не попался, а тут… Девдан забеспокоился, увидев кого-то, значит, понял, что его нашли. Вероятность случайной встречи с нужным человеком в двадцатимиллионном Мумбаи близка к нулю. Напрашивается вывод, что на парня навела я.
